В логове льва - Гаррисон Гарри - Страница 31

– Боюсь, ты прав. Что ж, желаю приятного и скорого путешествия. Увидимся по возвращении.

В Ирландии день выдался сырой, как почти всегда в апреле, но генерал Томас Фрэнсис Мигер почти не обращал внимания на выхлестанные дождем луга Баррена и промокшие палатки. Его воинство – сплошь новобранцы, зеленые и не нюхавшие пороху, зато это люди с львиными сердцами. Они сошлись под трехцветный флаг со всех концов страны, когда был брошен клич о добровольцах – ведь их самой юной нации в мире угрожает одна из старейших. Ирландия пробыла республикой недолго, но вполне довольно, чтобы вкусить сладость свободы, – и когда ее новоприобретенная независимость оказалась в опасности, весь народ, как один, выступил на ее защиту.

Год назад, когда Мигер инспектировал своих первых добровольцев, у него прямо-таки сердце оборвалось. Да нет, энтузиазма-то у них хватало, а вот недоедание на протяжении многих поколений, видит бог, взяло свою дань. Руки у них были как спички, а лица мертвенно-бледные и дряблые. У некоторых – ноги колесом: классический признак скверного питания и рахита. Все сержанты новой армии были выходцами из Ирландской бригады, сплошь американцы ирландского происхождения, эмигрировавшие со старой родины всего одно-два поколения назад. Но какую же разницу составила эти пара поколений! Благодаря заводам и неустанному труду они поправили свою участь, а приличное питание заодно поправило их конституцию. Большинство американцев были на голову выше своих ирландских собратьев, а иные еще и вдвое массивнее.

Генералу Мигеру пришлось обратиться за советом к американским военврачам, накопившим многолетний опыт заботы о больших группах людей, заботы не только об их боевых ранениях, но и здоровье, и благополучии.

– Откормите их, – распорядился генерал медицинской службы, срочно примчавшийся в Ирландию на зов докторов Ирландской бригады. Увиденное прямо-таки шокировало его, и он в самом спешном порядке организовал совещание с генералом Мигером и его штабом.

– Я только диву даюсь, что они все вообще дожили до половой зрелости! Вы знаете, что составляет диету жителей этой страны? Картошка, практически одна картошка! Несомненно, ценный источник питательных веществ, но не сам же по себе! А если картошку перед приготовлением чистят, это изрядно снижает ее пищевую ценность. Ее тут едят, макая в соленую воду для вкуса, запивая черным несладким чаем. Это не то что нездоровая диета, это смертный приговор!

– Но они к ней привыкли, – возразил Мигер. – Они активно противятся питанию сборными блюдами и тому, что зовут сборной солянкой…

– Здесь армия! – рявкнул генерал медслужбы. – Вот и пусть подчиняются приказам. Каша по утрам, а если соленая им не по вкусу, пусть сластят сахаром хоть до приторности. Знаю, они талдычат, что овес хорош только для лошадей, но пусть берут пример со своих шотландских родственников и едят овсяную кашу ежедневно. И никакого чаю до ужина! Если их мучает жажда – выставляйте им жбаны с молоком. И позаботьтесь, чтобы у них было мясо, хоть раз в день, и овощи вроде репы и капусты. Да, и лук-порей. Есть такое самое вкусное ирландское блюдо под названием колканнон, готовящееся из капусты и картошки. Проследите, чтобы они его получали. Далее, нужны упражнения, поначалу не слишком изнурительные, но мало-помалу все более энергичные. От этого они нарастят мышцы и вообще наберут форму.

Доктора оказались абсолютно правы – перемены менее чем за год произошли разительные. А с улучшением здоровья возросла и воинская доблесть личного состава. Обстрелянных солдат из американской Ирландской бригады равномерно распределили по новой ирландской армии. Тех, у кого имелся необходимый опыт и хватало ума, произвели в сержанты, остальные же играли роль обученного ядра армии, подавая пример деревенщине и городским трущобникам. Те учились с азартом, страстно желая внести свой вклад в оборону родной страны.

Все это невероятно радовало Мигера, хотя порой продвижение шло мучительно медленно. Но эти по большей части неграмотные парни обладали несокрушимой волей к победе – и побеждали. Им говорили, что надо делать, и они брались за все с энтузиазмом. И теперь стали армией, которая может и одолеть марш-бросок, и пройти парадным маршем, да притом все лучше показывает себя на стрельбище. У них хватит мужества пойти на врага, и на поле боя они будут являть внушительную силу.

Вышколить артиллеристов было не так легко. Правда, зато среди добровольцев хватало деревенских парней, умеющих управляться с лошадьми и разбирающихся в упряжи, и они пополнили расчеты, а основу составили канониры из числа американских ирландцев, обладающие необходимым опытом и познаниями, чтобы образовать действенные артиллерийские расчеты.

С этим покончено. Прежде чем выйти принимать парад, генерал Мигер постоял во входном проеме палатки, глядя, как идет муштра под нескончаемым дождем. Люди держатся стойко. По соседству рота ставила новые палатки; одна из них, потяжелевшая от пропитавшей брезент воды, обрушилась на солдат, хлопотавших внутри. Они выбрались промокшие насквозь, смеясь над своим невезением. Боевой дух на высоте. Скоро им предстоит испытать себя в бою. Генерал Шерман, командующий, прислал еженедельным пакетботом в Голуэй весточку, что они с генералом Робертом Э. Ли весьма скоро прибудут в Ирландию военным кораблем прямиком в Дублин. Шерман объяснит, что потребуется делать. Мигер ясно помнил его слова, сказанные при встрече в военном министерстве в Вашингтоне несколько месяцев назад:

– Ты должен сколотить мне боеспособную армию, Фрэнсис, да такую, что пойдет за тобой повсюду. Если война придет, тебе выпадет сыграть важнейшую роль в обеспечении нашей победы. К тебе подключатся и американские войска, но и твои люди должны быть готовы сражаться. Ты понесешь потери, этого не избежать, но я хочу, чтобы перед вступлением в бой каждый воин в твоих рядах знал, что сражается за свободу Ирландии. Победа в бою будет означать независимость их родины во веки веков.

«Они готовы, – думал Мигер, кивая собственным мыслям, – они готовы».

Гроза отгремела, по небу стремительно неслись черные тучи. На юге проглянуло солнце, внезапно озарив пейзаж золотыми лучами. «Знамение, – встрепенулся Мигер. – Воистину добрый знак».

Гроза, хлеставшая Ирландию и пронесенная через Англию доминирующими западными ветрами, долетела до Английского канала. Пассажиры, покидавшие борт пакетбота из Кале, пригибали головы и придерживали шляпы, чтобы хоть как-то уберечься от ливня. И только крупный мужчина с длинными волосами и окладистой бородой, не обращая внимания на дождь, неспешно, флегматично шагал вдоль берега. Дойдя до паба, он помедлил, по слогам читая вывеску «Бочонок и подзорная труба», затем кивнул и толчком распахнул дверь.

Кое-кто из посетителей заведения искоса взглянул на него, но без особого интереса. Чужаки в порту – дело самое заурядное.

– Пиво, – сказал он трактирщику, когда тот подошел, чтобы обслужить его.

– Пинту? Полпинты?

– Болшой.

– Значит, пинту.

Иностранные моряки тут не в диковинку. Трактирщик поставил бокал и выбрал несколько пенни из горсти мелочи, высыпанной пришельцем на стойку. Тот отпил сразу полбокала одним крупным глотком, громогласно рыгнул, со стуком поставил бокал на стойку и гортанно, с сильным акцентом произнес по-английски:

– Я искать лоцман.

– Ты пришел куда надо, старичок, – отозвался трактирщик, надраивая бокал до блеска. – До Тринити-хаус тут рукой подать. Все нужные тебе лоцманы там.

– Лоцманы тут?

– Мои лучшие клиенты. Вон за тем столиком у стены – все лоцманы до единого.

Не проронив больше ни слова, пришелец взял свой бокал и вразвалочку направился к указанному столу. Сидевшие за ним испуганно подняли головы, когда он подтянул стул и тяжело плюхнулся на него, спросив:

– Лоцманы?

– Не твое собачье дело, – огрызнулся Фред Суит, пивший с самого утра и успевший порядком набраться. Начал было вставать, но сидевший рядом потянул его на место, примирительно сказав: