Стальная Крыса отправляется в ад - Гаррисон Гарри - Страница 16

– Да, очень любопытно, – рассеянно произнес он. – Я изучал этот феномен и записывал выводы… Пытался записывать. Полное отсутствие пигмента… Я полагаю, цвет кожи объясняется усиленным ростом капилляров под эпидермой. Ну а хвост… – Он схватил его и погладил. – Вполне может быть, это следствие разрастания копчика. Конечно, не за счет образования костей, тут, скорее, дело в хрящах…

Я предоставил ему бормотать и жестом отозвал Сивиллу в сторонку. Мы ни на миг не спускали глаз с разгромленного противника, а тот, похоже, напрочь утратил воинственный пыл. Некоторые краснокожие еще лежали без чувств, другие жалобно стонали, и только двое или трое сидели. Молодой рогоносец кое-как поднялся на ноги и с нескрываемым страхом посмотрел на нас. Увидев, что мы не двигаемся, он заковылял по каньону и скрылся за буграми.

– Не нравится мне все это, – сказала Сивилла.

– А мне и раньше не нравилось. И с каждой минутой нравится все меньше. Эти люди – не туземцы. Их сюда закинули. Выбросили, как на свалку. Но по крайней мере, мы знаем, чьи это проделки. Нужно найти обратный путь, пока мы не уподобились этим созданиям. Я еще не краснею?

– Нет, но ты прав. Надо найти какой-то выход.

– Пока я его не вижу.

Солнце вдруг померкло, и мы зашатались под непосильной тяжестью. Это закончилось так же внезапно, как и началось. Гравитационная волна? Раздумывать я себе не позволил. Есть проблема поважнее. Что мы можем предпринять для своего спасения?

– Наберем колимикона, сколько сумеем унести, – решительно произнес я. – Колимикон – пища и вода, он позволит выжить и что-нибудь придумать.

Тут вдохновение меня покинуло, однако Сивилла не теряла времени и шевелила мозгами.

– Возвращаемся в пещеру, где мы проснулись. Нам тогда было очень нехорошо, поэтому мы не обыскали ее как следует. Правда, я понятия не имею, что там искать.

– Все равно, идея недурна. Какая бы сила ни забросила нас сюда, она предпочла забросить нас в ту пещеру. Значит, надо ее хорошенько осмотреть. – Я показал на распростертые пунцовые тела. – Только как быть с этим стадом?

– Мы им сейчас ничем не поможем. Вот вернемся в пещеру, тогда и для них что-нибудь сделаем, если удастся. До сих пор они не умерли, значит, продержатся еще немного. К тому же не забывай: они пытались нас убить.

– Аргумент принят. Пошли.

Мы обнаружили колимикон, надергали из трещин в скале местного заменителя жевательной резинки. Нести его было довольно трудно, пока Сивилла не превратила макси-юбку в мини.

– Не так жарко, – сказала она, сооружая аккуратный узелок с едой и питьем. Я взял у нее узелок и махнул свободной рукой вперед.

– Иди в авангарде.

Я не решался задумываться о том, сколько длится здешний день. Казалось, солнце застряло на той высоте, где мы его увидели в первый раз. А может, планета вовсе не вращается вокруг своей оси и этот день не закончится даже через миллион лет?

Мы приближались к пещере, откуда начались наши тоскливые блуждания по преисподней. Поднимались по склону сопки из вулканических камешков. Я споткнулся о крупный камень и упал на четвереньки. И тут перед моим носом образовалась маленькая воронка, взметнулся песок и взвизгнула отрикошетившая пуля.

– В укрытие! – воскликнул я. – По нам стреляют!

Сивилла побежала к валунам, я отпрянул в сторону и вскочил на ноги. По нам выпустили еще несколько пуль, но трудно попасть издали в быстро движущуюся мишень. Задыхаясь от бега, я скользнул под прикрытие огромного валуна и увидел, что Сивилла уже залегла между камнями.

– Где этот снайпер? – выкрикнула она.

– Наверху, на склоне нашей сопки. Я его не разглядел, только краем глаза заметил.

– А цвет?

– Преобладающий в этих краях.

– Что будем делать?

– Переведем дух. А затем поохотимся на охотника. Попробуем взять в клещи. Ты уж не сердись, я выронил наши припасы. Потом их поищем, когда краснокожего завалим. Ты не против?

– Не против. Кто бы он ни был, я хочу, чтобы он находился впереди, а не сзади.

Я короткой перебежкой одолел отрог холма и укрылся за валуном. Пуля угодила в камень, брызнули осколки. Вторая пуля ударила в землю. Пока снайпер палил в меня, с другого фланга к нему подбиралась Сивилла.

Перебегая от камня к камню, мы медленно поднимались на холм. Неприятель стрелял без передыху, похоже, боеприпасов у него было вдоволь. Когда до вершины осталось совсем немного, я его увидел. Краснокожий толстяк перебегал к другому укрытию. На одном плече – сумка, на другом – длинноствольное оружие. Я что было сил припустил вдогонку. Он обернулся и пальнул навскидку. Я метнулся за валун. Пока краснокожий посылал в мою сторону пулю за пулей, Сивилла зашла ему в тыл.

Закончилась наша игра внезапно. Я услышал, как он палит в другую сторону – должно быть, заметил мою напарницу. Я опустился на четвереньки и быстро пополз вверх по склону. И вот он в считаных метрах, направляет на меня ружье… и тут ему между лопаток попадает камень, брошенный меткой рукой.

Он завопил, подпрыгнул и попытался взять меня на мушку. Но я уже был рядом. Пяткой отбил ружье в сторону, изо всех сил ударил толстяка в грудь.

Он снова взвизгнул и повалился навзничь. Сумка слетела с плеча, из нее высыпались блестящие цилиндры.

Сивилла, запыхавшаяся не меньше моего, подошла взглянуть на поверженного неприятеля. Он был толст, красен и, как полагается, хвостат и рогат. Но в отличие от других аборигенов, показался нам очень знакомым. Когда он, пятясь от нас на четвереньках, повернул голову в поисках пути к спасению, я увидел его профиль.

– Это невозможно! Он же вылитый…

Сивилла закончила фразу за меня:

– Слэйки! Или магистр Фэньюимаду! Или отец Мараблис!

Все эти имена, конечно, были ему знакомы. Я не знал, что и думать. Он таращил на нас глазищи и дрожал от страха.

– Разве… мы встречались? – пролепетал он.

– Возможно, – сказал я. – Моя фамилия диГриз. Вам доводилось ее слышать?

– Не припоминаю. Вы не из родственников Гродзинского?

– Насколько мне известно, нет. А как ваша фамилия?

– Интересный вопрос. Может быть, Эйнштейн…

Он с надеждой посмотрел на меня. Когда я отрицательно покачал головой, улыбку с его лица как ветром сдуло.

– Значит, ответ неправильный… А фамилии Митчельсен и Морли вам знакомы? Эпинард?

– Да, эти фамилии я слышала, – сказала Сивилла. – Все они принадлежали знаменитым физикам, и все они – покойники.

– Физики? – Он просиял и показал на багровое солнце. – Горение длится вечно. Но ядро, как вы знаете, нестабильно. Ядро, сфера Ферми. Далее – ядра. Литий нестабилен…

– Профессор, – обратился я к нему.

– Да? Что? Но эти ядра просто-напросто распадаются. Снова и снова…

Он закрыл глаза и, непрерывно бормоча под нос, медленно закачался вперед-назад.

– Спятил, – уверенно сказала Сивилла.

Я кивнул.

– Как и все остальные.

– Он снова бубнит о физиках. Ты заметила, как он отреагировал, когда я его назвал профессором?

– Профессоров тут хоть пруд пруди.

– Твоя правда. – Я поднял оружие и рассмотрел. – Интересно, где он ее раздобыл? Вполне исправна, и стрелок он неплохой. – Я постучал пальцем по шкале на прикладе и указал на рассыпанные цилиндры. – Знаешь, что это за штуковина?

– Конечно. Боевой линейный ускоритель. В армии его называют гаусс-винтовкой.

– Точно. Ни одной съемной части, сверхмощная ядерная батарейка и уйма стальных пуль в этих трубках. Откуда тут взялась гаусс-винтовка? Помнишь, что случилось со всеми моими снастями? И механическими, и электронными? Все пришло в негодность. До сего момента мы с тобой не видели тут ни одного артефакта.

Наш демонический приятель умолк, посмотрел на винтовку, вскочил на ноги и попытался ее схватить. Сивилла всадила ему каблук в солнечное сплетение, и он ткнулся носом в землю. Я опустился на корточки и поднес винтовку к его лицу.

– Профессор, где вы ее взяли?

– Моя. Я дал себе… – Он изумленно огляделся по сторонам. Затем опустил голову, закрыл глаза. Похоже, уснул.