Красивая, богатая и несносная - Мартон Сандра - Страница 19

Он вышел из машины и взял Эйми на руки.

– Николо, я, правда, в порядке.

– Эйми, ты, правда, не в порядке, – передразнил он ее. – Уже поздно. Ты устала, и ты ждешь ребенка.

– Николо! – Эйми бросила взгляд на шофера.

– Моя жена беременна, Джорджо, – пояснил Николо и понес ее по ступеням замка.

Водитель улыбнулся, а Эйми вспыхнула.

– Завтра первым делом мы пойдем в эту твою женскую консультацию.

– Об этом ты тоже раструбишь всему свету?

– Почему я не подумал о докторе раньше? Боже, тебе нельзя было совершать такой длительный перелет.

– Ради бога, – фыркнула Эйми, – я беременна, а не…

Услышав какой-то шелест, похожий на вздох, она оглянулась. Двери замка были распахнуты в огромный холл. Она объявила это перед шестью… боже, перед семью людьми. Все с удивлением смотрели на них.

– Доброй ночи, – поздоровался Николо. – Эйми, это мои работники.

Он перечислял имена и должности. Экономка. Два повара. Три горничные. Садовник. Все они перешептывались, неловко переминались с ноги на ногу и улыбались.

Эйми ворочалась у Николо на руках, желая сквозь землю провалиться от стыда.

– А это… – он сделал многозначительную паузу, – моя жена.

Вздохи, хихиканье, открытые от удивления рты. Кто-то даже прищелкнул языком.

– Как вы уже слышали, она ждет от меня ребенка.

Эйми смущенно уткнулась мужу в шею.

Сначала он был в шоке, узнав о ребенке, потом смирился и признал свою ответственность. А теперь его голос звучал гордо. Николо говорил так, будто был счастлив, что его женщина носит его ребенка.

Эйми подняла на него глаза. Какое-то время они молча смотрели друг на друга.

И тут прислуга разразилась аплодисментами.

Эйми покраснела. Николо рассмеялся и запечатлел нежный поцелуй на ее губах. А потом понес ее вверх по лестнице.

Сладкий момент мрачного дня, заключила Эйми.

Николо внес ее в комнату и поставил на ноги. Спальня. Его спальня. Не нужно таблички на двери, чтобы понять это.

Комната была огромная и милая. Если понятие «милый» для вас включает в себя камин, где поместился бы бык, два кожаных кресла, потрепанных временем, и урна с прахом над камином.

И кровать, конечно. Большущая. Размером с ее квартиру на Манхэттене.

Николо закрыл дверь и бросил куртку на стул.

– Это твоя спальня, – пробормотала Эйми невнятно.

Николо взглянул на нее как на пятилетнего ребенка.

– Ты умна не по годам, дорогая.

Спокойно, Эйми, сказала она себе, спокойно.

– А где, – она кашлянула, – где моя спальня? Я же говорила…

– У меня отличная память, – холодно отозвался Николо, расстегивая ремень. – Я все помню. У нас – как это называется? – брак по расчету.

– Да. И ты… – Ремень упал на пол. – Что ты…

– Что?

– Ты… ты раздеваешься…

Николо стянул футболку. На его теле заиграли мускулы. Не смотри, приказала себе Эйми. Но только статуя смогла бы отвести взгляд от его широких плеч, поросли волос на груди и невозможно сексуального торса.

– Да, раздеваюсь. Обычно я так делаю, когда устал, – их глаза встретились, – и собираюсь в постель.

У Эйми задрожали колени. Сердце бешено забилось в груди. Не смотри. Молчи. Не позволяй ему вовлечь тебя в свою игру.

– А ты уже готова ко сну, дорогая? – Николо подошел к ней и провел рукой по ее изящной шее. – Эйми, – прохрипел он, – пойдем в кровать.

Эйми, как завороженная, глядела на него. Ее глаза подернулись дымкой желания. Она хотела его, хотела, хотела…

– Нет! – прошептала она и бросилась в ванную.

– Эйми, – Николо ударил кулаком в закрытую дверь, – Эйми, открой эту чертову дверь!

Она покачала головой, словно он видел ее. Ни за что не сделает этого. Если отопрет дверь, то он сможет сделать с ней все, что захочет.

И что тогда останется от Эйми Блэк? Ничего. Она исчезнет. Все, чего она добивалась всю жизнь, вся ее независимость сгорит в огне их страсти.

Ах, если бы только Николо испытывал к ней больше, чем просто желание: Если бы он… он…

– Проклятье, Эйми! Ты перестанешь прятаться и убегать? Когда ты признаешь, что хочешь того же, что и я?

Никогда, подумала она, никогда!

Еще один удар. Не кулаком. Плечом. Дверь распахнулась, ударившись о стену.

Эйми закричала и отскочила, приготовившись к борьбе.

– Иди к черту, Николо!..

– Ты моя жена, – произнес он зловеще. – И будешь делать то, что я захочу. И я устал от твоего притворства. Не делай вид, что я тебе безразличен. Мы оба знаем, что это не так.

Он настиг ее, завел ее руки за голову и поцеловал.

И ощутил соленый привкус слез, как тогда, в самолете.

И подумал: боже, что же я делаю?

– Эйми…

Николо попытался заставить ее посмотреть ему в глаза. Она не позволила.

– Эйми, дорогая моя…

Ее слезы убивали его. Николо прижал жену к себе, целуя в висок.

– Не плачь, – прошептал он, – Эйми, сокровище мое, умоляю, не плачь.

Она беременна, измучена, больна, а он думает только о себе. Николо покрыл поцелуями ее лицо. Эйми затихла.

– Умница, – произнес он с нежностью.

Взяв на руки, он уложил ее на кровать. Затем сел рядом и заключил ее в объятия.

– Прости меня, – шепнул он. – Ты была очень смелой сегодня, а я отплатил тебе грубостью.

Он подошел к комоду и достал оттуда салфетки.

– Высморкайся.

Эйми повиновалась.

– Какой трубный звук для такой хрупкой девушки, – улыбнулся Николо, вытирая ей нос.

– Я не хрупкая.

Он снова улыбнулся. Эйми не могла не поспорить с ним. Настоящая тигрица.

– Еще салфетку?

Она покачала головой.

– Уверена? У меня уже хорошо получается. Когда-нибудь я даже помогу тебе сморкаться в носовой платок.

Что это? Она улыбнулась? Николо хотелось верить, что он не ошибся.

– Эйми, – он заглянул в ее глаза, – дорогая, я искренне извиняюсь.

Молчит. А чего он ожидал? Она ненавидит его.

– Я так привык. Принимать решения, не спрашивая совета.

Не совсем, правда. Николо всегда внимательно выслушивал точку зрения других, а уж потом принимал окончательное решение. Он был не из тех, кто действует импульсивно, особенно в личной жизни. Он слишком часто видел, как богатые мужчины поспешно женились и потом расплачивались за это всю жизнь финансово и эмоционально.

Поддаваться порывам опасно. Эта дорога ведет к катастрофе. Нельзя вмешивать эмоции в принятие решений.

– Спи сегодня здесь, – предложил Николо, осторожно вставая. – Завтра мы займемся твоей комнатой. А пока я позову Анну. Она поможет тебе подготовиться ко сну.

Какое-то время Николо стоял и смотрел на свою жену. Локоны ее рассыпались по подушке, лицо было все еще бледным, глаза блестели от слез, губы дрожали.

Конечно, он женился на ней не просто из-за ребенка или банка ее деда. Но все же почему? Николо не мог понять. Пока не мог.

Он взял ее руки в свои ладони.

– Или я могу раздеть тебя. Уложить в постель и полежать с тобой, дорогая. Просто лежать рядом… и обещаю, я не стану принуждать тебя ни к чему и не напугаю тебя снова.

Николо ожидал услышать что угодно, только не ее нежный шепот:

– Я… я чувствую себя в безопасности, когда ты обнимаешь меня.

– Так и должно быть, дорогая. Я ведь… я твой муж.

Их взгляды встретились. Эйми улыбнулась. Николо улыбнулся в ответ. Он вышел в ванную и вернулся с шелковой пижамой бордового цвета.

– Вставай.

Эйми послушно встала и повернулась к нему спиной, позволив расстегнуть молнию на платье.

Николо осторожно, затаив дыхание, снимал с нее одежду. Он не видел ее обнаженной с той ночи, и теперь…

Ее тело изменилось. Волшебным образом. Грудь стала больше, соски темнее, а живот… Может, он ошибается, но, кажется, он округлился.

– Вот, – он передал ей верх от пижамы. – Надевай, а я надену низ, хорошо?

Николо молниеносно снял с себя брюки, надел пижамные и завязал их.

– Готова?

– Да.

Глубокий-глубокий вдох, и он повернулся. Эйми, аккуратно сложив вещи на ночной столик и поставив туфли у кровати, уже лежала под одеялом. Слава богу.