Падающая Звезда - Гаррисон Гарри - Страница 40

– Возможно, единственная хорошая сторона этой... этой немыслимой катастрофы то, что они ничего не подозревали, не испытали никакой боли. Все кончилось в одно мгновение. Пока еще нет полных сведений об ускорителе, упавшем сюда, но ясно, что он двигался со скоростью, во много раз превышающей скорость звука. Во время Второй мировой войны «Фау-2», чьим потомком являлась эта ракета, перемещались быстрее звука, и обитатели Лондона узнавали о них, только когда раздавался взрыв. Здесь произошло то же самое. В одну секунду живой город был превращен в огненный ад. Пожарные команды и сотни полицейских направлены сюда со всех сторон. На подходе войска. Дороги перекрыты, чтобы могли пройти спасатели. Но, к несчастью, мало что осталось спасать, разве что на окраинах, на периферии ударной волны, возникшей в результате взрыва. Здесь произошло также множество автомобильных аварий, в одну из них на автостраде попало около семидесяти машин. Здания полностью разрушены, в основном это отдельные фермы и дома, людей на улицах расшвыряло. Через несколько минут мы получим сообщение из больниц, но сначала информация о том…

Редактор выключил телевизор, прежде чем появилась реклама. Он улыбался удовлетворенно, словно кот, вылакавший большую миску сливок. Он поднял свой бокал.

– За вас, Купер, – сказал он. – Вы написали статью, вы раньше всех предвидели, что произойдет, и мы первыми напечатали про это и сейчас бьем все рекорды по тиражам. Я послал туда трех репортеров и пятерых фотографов специальным рейсом, мы дадим об этом небывалый репортаж И мы не забываем о вас, Купер. Ваша зарплата будет увеличена на двадцать долларов, и еще премия…

– Спасибо, сэр! Большое спасибо!

– Не за что. Только справедливо. Но вы ведь хотите отработать свое повышение, Купер? Хотите, я вижу. Нет-нет, не беспокойтесь, всего лишь несколько капель, заведующий вытрет. Я хочу, чтобы вы подумали о более грандиозных событиях. Вы сейчас пойдете и напишете продолжение, от которого наш тираж подпрыгнет выше всех в мире!

– Какое продолжение, сэр? – изумился Купер.

– Вы, конечно, шутите. Об остальных частях этой чертовой ракеты, вот о чем! О том, что произойдет, когда она сама свалится нам на голову, о том, насколько ужаснее будет катастрофа. Пишите подробно, мне нужны детали.

– Н-но пока, кажется, нет никаких признаков, что «Прометей» потерпит аварию. Всего лишь мелкая неисправность двигателей.

– Не верьте ни единому слову. Они ничего не говорили нам о том, что эта проклятая ступень сметет пол-Англии, и про то, что произойдет с остальными, тоже не собираются докладывать. Мне нужны цифры и факты. Я хочу, чтобы уже в утреннем выпуске был не только подробный рассказ о том, что случилось, но и все о надвигающихся более крупных событиях. Сколько человек на этом корабле?

– Шесть, то есть пять, один погиб.

– Первая жертва, – он толкнул пальцем в сторону заведующего отделом городских новостей. – Биографии всех, с интимными подробностями. Расскажите о тех, кто стоит в очереди за смертью, и о тех, кто умрет вместе с ними. Вы знаете, как это делается.

– Разумеется, сэр.

– Вот и приступайте. Я буду здесь всю ночь. Покажите мне оттиск первой полосы, как только она будет набрана. Я напишу редакционную статью, на первую полосу, в рамку, тридцать строк. Учтите это. – Он допил виски и торжествующе пристукнул бокалом. – Телевидение и радио – великая вещь, и они считают, что время газет прошло. Но мы им еще покажем!

Глава 27

В Вашингтоне была почти половина восьмого. Правительственные учреждения опустели, как и улицы, все служащие сидели по домам, включив кондиционеры на полную мощность. Расходы электроэнергии увеличились, как всегда по вечерам, когда к тому же включались кухонные плиты и телевизоры. Они работали весь вечер, все телевизоры, почти каждый был настроен на продолжавшийся репортаж о катастрофе в Англии. Только один канал, транслировавший важный бейсбольный матч, не решился прервать его, опасаясь, что болельщики подожгут здание компании, как случилось однажды, когда из-за технических неполадок телевизоры отключились на последней решающей подаче. Но сейчас только самые твердолобые смотрели этот матч. В Англии происходили события поважнее.

В Белом доме продолжалось совещание. Уже два с половиной часа, и конца ему не предвиделось. Бэндин коротко переговорил с советским премьером, но от этого ничего не прояснилось. Полярный придерживал карты и сказал мало. Он и его советники все еще вырабатывали тактику или готовились представить факты в нужном свете, а может, искали возможность убедиться, что их американские партнеры разделяют ответственность за аварию на «Прометее». Пока они не решили, как себя вести в этой ситуации, разговаривать с ними было трудно.

Американский кабинет решал ту же проблему, но с другой стороны.

– Мы не можем свалить на советских всю ответственность, – настаивал Саймон Дилуотер.

– Почему? – спросил доктор Шлохтер. – Это теперь политическая, а не техническая проблема, так что их госдепартамент несет полную ответственность. Они наши партнеры, да, но эта катастрофа на их совести, и мы должны быть уверены, что нас не вздернут за это вместе с ними. Управление государством, как говорил великий Меттерних, – это искусство…

– Пошли вы со своим Меттернихом, – сказал генерал Бэннерман, яростно откусив кончик сигары и сплюнув его на пол. – Вы вытащите своего фрица, а я своего и задавлю вас цитатами из Клаузевица. На этот раз мы просто забудем о дипломатии и «холодной войне» и останемся в одной лодке с русскими. Это наш совместный проект. Если мы сейчас дадим им под зад, они заберут свои игрушки и уйдут. «Прометей» не поднимется без их ускорителей. Вы согласны, господин президент?

Генерал Бэннерман был опытен в делах такого рода, вот почему он является председателем Объединенного комитета начальников штабов, а не просто командовал боевой дивизией. Шлохтер уже открыл было рот для ответа, когда генерал обратился к Бэндину, и Шлохтеру оставалось лишь побагроветь и промолчать. Бэннерману нравился госсекретарь – его так легко поддеть. В армии и дня бы не протянул.

– Я вынужден согласиться, – сказал Бэндин. – Ниоткуда не поступало никаких официальных сообщений, что это был советский ускоритель. Эта трагедия в космосе – не первая жертва во имя прогресса, всего лишь неизбежная случайность, что-то вроде дорожно-транспортного происшествия космической эры. И мы предлагаем англичанам большую помощь. Большие деньги. Они на мели и оценят это.

– Звонят из Центра управления в Хьюстоне, господин президент, – сказал Чарли Драгони.

– Включите репродуктор.

– Можете говорить, президент слушает.

– Центр управления, господин президент. На «Прометее» произошли события, о которых я хотел бы доложить вам и мистеру Дилуотеру. – Голос шел из репродуктора на столе, ясно слышный всем присутствующим.

– Он здесь, рядом, Флэкс. В чем дело?

– В ядерном двигателе «Прометея». Неисправность найдена. Повреждена оболочка камеры, и четвертый двигатель выведен из строя. Возможность восстановления равна нулю.

– Что-что? – переспросил Бэндин. – Дилуотер, это еще что за тарабарщина? Что он несет, черт подери?

– Повреждена оболочка, металлическая обшивка двигателей, которая защищает их во время взлета. Это, вероятно, произошло, когда не смог отделиться ускоритель. Починить двигатель невозможно.

– Вы хотите сказать, что «Прометей» тоже застрял там и ему грозит та же судьба, что и у той железяки, которая разметала английский город?

– Не думаю, что положение настолько плохо, сэр. Видимо, четыре остальных двигателя не пострадали. Разрешите, я поговорю с Флэксом? – Бэндин кивнул. – Хэлло, Центр. Что предпринимается, чтобы использовать остальные четыре двигателя?

– Компьютер как раз сейчас просчитывает варианты. Мы сообщим вам, как только решение будет найдено.

– А это возможно? За оставшееся время?