Крыса из нержавеющей стали спасает мир - Гаррисон Гарри - Страница 14

Я разделся и остался в нижнем белье, которое вполне могло сойти за купальный костюм. А потом забросал яму песком.

К тому времени, когда надо мной пронесся первый вертолет, я уже лежал лицом вниз и загорал, как обычный пляжный купальщик. Они летели надо мной, выстроившись в цепь. Я сел на песок и поглядел на них, как сделал бы всякий в такой ситуации. Потом они прошли над скалистой грядой и унеслись. Шум моторов постепенно замер. Но это не надолго, это ясно. Что мне делать?

Сидеть смирно и прикидываться дурачком. Я сам выбрал себе эту роль и теперь должен играть ее до конца.

Много времени им не понадобилось. Тот, кто ими командовал, приказал выстроиться в линию и прочесывать океан, пляж и холмы. Теперь они двигались медленно, по пути рассматривая, наверняка с помощью сильных биноклей, каждый дюйм.

Пришлось еще раз купаться.

Вертолеты вернулись, и один повис надо мной, подняв облако брызг. Я погрозил ему кулаком и крепко ругался под звук его мотора. Кто-то высунулся из открытого люка и звал меня, но я не слушал. Погрозив ему кулаком, я нырнул и поплыл под водой. Вертолет полетел вслед за остальными, а я снова выполз на берег. Как же я отсюда выберусь?

Глава 10

Как только вертолеты скрылись из виду, я уподобился кроту и раскопал одежду и кейс с чемоданом, бегом отнес их вверх по берегу, выше приливной линии. Еще одна бомба и еще одна зарытая яма – только на этот раз я, предварительно надев брюки и ботинки, убедился, что часть моего снаряжения находится в карманах. Несколько быстрых разрезов превратили форменную рубашку с короткими рукавами в спортивную футболку. Когда эта одежда начала подсыхать, то потеряла всякое сходство с военной формой. Перед уходом я разбросал и разровнял песок, чтобы скрыть следы, тщательно запомнив ориентиры – три больших пика в глубине материка, чтобы потом найти эту точку. Затем направился к прибрежной дороге, находящейся в нескольких сотнях метров отсюда.

Мне по-прежнему везло. Едва я выбрался на дорогу, ведущую на север, как ко мне подъехала похожая на жука машина на высоких колесах. Универсальным жестом я поднял большой палец. Ответом мне был скрежет тормозов. Теперь я разглядел, что на заднем сиденье сидели двое загорелых молодых людей, одежда которых была в большем беспорядке, чем моя. Такая мода, подумал я. Может быть, они примут меня за своего.

– Человече, а ты мокрый, – прокомментировал один, пока я залезал на заднее сиденье.

– Я тут наклюкался и решил пройтись по водичке.

– Нужно как-нибудь попробовать, – ответил водитель. Машина рванулась вперед по дороге.

Не прошло и минуты, как навстречу нам в сверкании огней и реве сирен пронеслись два громоздких черных «седана». На их бортах было большими буквами написано… Для того, чтобы перевести это, лингвистических познаний почти не требовалось. Мои новые друзья, отказавшись от предложения освежиться, ссадили меня в деловой части города Тихуана и быстро уехали. Я остался сидеть за столиком перед кофе и большим стаканом текильи, лимоном, солью и рассудил, что спасся от тщательно расставленной ловушки.

А это действительно была ловушка. Теперь, когда я мог остановиться и хорошенько подумать, это стало очевидно. Все эти джипы и грузовики не могли возникнуть из воздуха. И очень сомнительно, что кому-то удалось собрать такие силы за весьма короткий срок – даже если сработала сигнализация.

Я шаг за шагом припомнил все свои действия и окончательно убедился, что не мог ее потревожить.

Тогда как же они проведали, что случилось?

А узнали они потому, что какой-то временной попрыгунчик прочитал обо всем в газетах, рванул назад в прошлое и послал предупреждение. Я почти ожидал такого поворота, и это меня не очень-то обрадовало. Я слизнул с руки соль, заглотил текилью и впился зубами в лимон. Эта комбинация как бы прожигала себе дорогу вниз по горлу, а на вкус оказалась просто восхитительной.

ОН жив. Я уничтожил его организацию в этом добром от Рождества Христова 1975 году, но ОН отправился творить большие и худшие подлости в другую эпоху. Темпоральная война снова в разгаре. ОН и его сумасшедшие хотят контролировать всю историю и все времена, и эта безумная затея вполне может увенчаться успехом, потому что они уже уничтожили Спецкорпус будущего, единственную организацию поддержания порядка, которая могла их остановить.

Точнее, они уничтожили весь Корпус, за исключением меня. Я же прыгнул назад, в прошлое, чтобы уничтожить их самих и тем самым воссоздать Корпус на вероятных путях будущей истории. Большое задание. Я выполнил его на 99, 9 процента. Оставшаяся жизненно важная десятая процента по-прежнему сулила хлопоты: чудовищный ОН ускользнул от меня в конце темпоральной спирали, хотя и был уже хорошенько нашпигован разрывными пулями из моего пистолета. Не иначе как бронированные кишки! В следующий раз придется использовать что-нибудь посерьезнее. Атомная бомба на подносе с завтраком или что-нибудь в этом роде.

За работу. Прежде я надеялся, что удастся построить темпоральную спираль, чтобы швырнуть меня назад в будущее, когда дело доходит до путешествий во времени, грамматика всегда оставляет желать лучшего. Одним словом вперед (назад). В объятия моей Анжелы и к похвалам коллег, но не сейчас, потому что они реально не существуют.

Темпоральная война – тонкая штука и иногда может быть весьма запутанной. Время могло быть более последовательным. Я очень рад, что мне не требовалось знать теорию для того, чтобы мотаться взад-вперед по времени этаким темпоральным теннисным мячиком, прилагая отчаянные усилия для выполнения своего задания.

Следующее утро не принесло никаких сложностей – нужно было лишь достать машину и откопать деньги. Правда, при этом пришлось заставить уснуть прямо на работе нескольких переодетых полицейских. Перетащить деньги назад, в Соединенные Штаты, было даже проще. Еще до полудня я появился в конторе «Чиэзнер Электроникс Инкорпорейтед» в Сан-Диего. В результате я получил большую и хорошо оборудованную лабораторию с маленькой приемной, в которой сидела не слишком любопытная секретарша. Устроился я неплохо. Теперь пришла очередь браться за дело профессору Койцу.

– Вы понимаете, проф, – сказал я, обращаясь к маленькому металлическому ящичку с его именем на крышке, – все устроено и готово к работе. – Я потряс ящик. – Однажды вы мне расскажете, как ваши воспоминания могут существовать в этом аппарате, когда вас самих нет и не будет никогда, потому что ОН и его психи уничтожили Корпус. А лучше – не говорите ничего. Я совсем не уверен, что хочу это знать.

Я поднял коробку и обвел ее вокруг себя, показывая комнату.

– Лучшее оборудование, которое можно достать на краденые деньги. Все современные исследовательские инструменты, до которых я мог добраться, запасы всевозможных запчастей, запасы сырья. Каталоги всех электронных и прочих фирм. Большой счет в банке, чтобы покупать все, что понадобится, и куча подписанных чеков, которые только и ждут, чтобы их заполнили. Тщательно записанный лингафонный курс языка. Инструкции. История всего, что случилось.

Передаю все это вам, проф, и обращайтесь хорошо с этим телом. Оно единственное, которое у нас с вами осталось.

Не давая себе возможности передохнуть, я лег на кушетку, прикрепил контакт ящика воспоминаний сзади шеи и повернул выключатель.

– Что случилось? – сказал Койцу, проскальзывая в мой мозг. – Много всякого. Вы в моей голове, Койцу, так что не делайте ничего опасного.

– Исключительно интересно. Да, действительно, ваше тело. Перестаньте вмешиваться. На самом деле, почему бы вам не уйти на время, пока я посмотрю, что происходит?

– Я не уверен, что хочу этого.

– Ну, вы должны. Глядите, я нажимаю.

– Нет! – закричал я, но без толку.

Накатилась бесформенная темнота, и я полетел вниз по спирали, в огромную пустоту, отброшенный электронноусиленными воспоминаниями Койцу.

Время тянется так медленно.

Моя рука сжимала черный ящик, на нем грубыми большими буквами было написано «Койцу», пальцы лежали на переключателе «выключено». Память вернулась. Я мысленно затрясся и стал искать стул, чтобы присесть. И заметил, что уже сижу, и уселся еще плотнее.