Крыса из нержавеющей стали - Гаррисон Гарри - Страница 15

Фрейбур место, которое и меня прекрасно скроет. Я счастливо вздохнул и расслабился.

Когда я пришел в себя, пора было выходить из подпространства и прокладывать новый курс. Однако была вещь, которой надо было заняться в первую очередь.

Много небольших фактиков я узнал еще не будучи в Корпусе. Один из них, обычно представляющий интерес только при изучении техники космоперехода, состоял в необычном распространении излучения в подпространстве, особенно радиоволн. Если вы вели передачу на одной частоте, то получали мощный ответный сигнал на всех частотах, как будто радиоволны сжимались и отражались обратно. Обычно не представляющий интереса, этот экзотический феномен позволяет вести наблюдение за вашим кораблем. Я решил, что для Специального Корпуса вести наблюдение за своими кораблями является вполне разумной предосторожностью. Поэтому тщательно спрятанный узкополосный передатчик будет являться для них настоящим маяком. Его-то я и должен был найти до того, как появиться вблизи какой-нибудь планеты.

Во внутреннем динамике иногда слышались свист и рев, и я проклинал разработчика усилителя, но прежде чем искать передатчик, я должен был убедиться, что он вообще есть и имеет достаточно мощный сигнал для больших расстояний. Несколько экспериментов с экранами показали, что мой мистический сигнал не более чем собственное излучение самого приемника. После экранировки эфир затих. Я с облегчением вздохнул и вышел из суперперехода.

Путешествие подходило к концу. Я перекопал все корабельное имущество и подобрал кое-что для дальнейшего использования, тщательно подобрал разнообразные жучки, а восстановить внешность Скользкого Джима доставило мне большое удовольствие: расширители в ноздри, подушечки за щеки, краситель на голову и старая боевая лошадь снова готова к работе.

Я посмотрел в зеркало, выругался и начал убирать всю эту маскировку столь тщательно, как и накладывал. Ведь было же законом для меня всегда не расслабляться во время работы! Шаблонное поведение всегда ведет к неприятностям.

Инскипп прекрасно знал мою старую внешность, и наверняка оба моих описания разосланы для опознания. Теперь я уже более внимательно положил грим и создал нечто совершенно другое, создал очень просто за счет изменения в лице и волосах. Более сложная работа потребовала бы в дальнейшем больше времени для поддержания в аккуратном состоянии, а Фрейбур был большим вопросительным знаком, и я не хотел думать там о чем-то, подобном этому. Я хотел спокойно ходить, все обнюхать и определить, нет ли тут следов Ангелины.

Оставалось еще два дня корабельного времени, и я потратил его для приготовления различных приспособлений, которые могут пригодиться: минигранат, потайных пистолетов – обычные вещи. Как только раздался сигнал окончания рейса, я собрал весь оставшийся хлам и уничтожил его.

Единственным городом на Фрейбуре с приличным космопортом был Фрейбурбад, расположенный на берегу огромного озера, единственного крупного водоема с чистой водой на планете. Глядя на солнечные блики, бегавшие по его поверхности, я почувствовал внезапное желание искупаться. Этот позыв, по-видимому, был вызван желанием спрятать украденный корабль: оставить его на дне в глубокой части озера, где он всегда будет под рукой, если потребуется.

Чтобы не попасть на радар, я снижался за зубчатой горной цепью. Проходя в темноте над озером, я обнаружил навигационный радар космопорта, но мой корабль был слишком далеко от берега. Штормовая погода, что вообще-то неплохо, сокращала видимость и поуменьшила мое желание принять ванну. Ближе к берегу я обнаружил глубоко под водой канал и снизился над ним, собрав все необходимое в сумку.

Глупо, конечно, было так нагружаться, но у меня рука не поднималась оставить все эти чудесные приборчики из Корпуса.

Погрузив все в водонепроницаемый пакет, я натянул скафандр и перешел в шлюзовую камеру. Дождь и темнота обрушились на меня, когда я быстро поплыл в сторону невидимого берега. Я скорее представил, чем услышал, бульканье позади меня, когда корабль аккуратно отправился на дно.

Плавать в скафандре так же неудобно, как и заниматься любовью в невесомости.

Я добрался до берега в состоянии, близком к изнеможению. Выбравшись из скафандра, я с большим удовольствием наблюдал, как он превращается в шлак в жаре трех термитных шашек. С еще большим удовольствием я отправил этот шлак в озеро пинком. Непрерывно ливший дождь смыл все следы костра. По-видимому, в такой ливень даже свет от термита невозможно различить. Забравшись под водонепроницаемую пленку, мокрый и жалкий, я дожидался рассвета.

Ночью я иногда без видимой причины просыпался, но окончательно очнулся, когда уже было светло. Было как-то не по себе, и когда я услышал голос, то понял, что будило меня ночью.

– Идете в Фрейбурбад? Конечно, куда еще можно идти. Я тоже туда собираюсь. Залезайте в лодку. Лодка старая, но хорошая. Прогуляемся…

Голос бубнил, но я его не слушал. Я проклинал себя, что нежданно-негаданно попался на глаза этому парню с «долгоиграющим» голосом. Он плыл рядом с берегом в маленькой лодочке. Она низко сидела в воде, нагруженная тюками и узлами, и над всем этим торчала голова.

Пока его челюсти продолжали двигаться, я имел возможность внимательно рассмотреть его. У него была дикая, всклокоченная борода, торчавшая во все стороны, и маленькие темные глазки, спрятанные под невероятно задрипанной шляпой, каких я никогда не видел. Мой первоначальный испуг почти прошел. Если этот чудак не сыщик, то случайная встреча может оказаться весьма для меня кстати.

Когда этот дикарь остановился, чтобы сделать вдох, я решил принять его предложение и, схватив планшир лодки, подтянул его поближе. Закинув свою сумку и держа руку в кармане на пистолете, я перепрыгнул внутрь. Для осторожности, как оказалось, не было никаких причин. Зуг – таково было его имя, которое мне с трудом удалось выяснить в процессе его бесконечного монолога – вывернул за борт мотор, прикрепленный к корме, и включил его.

Это был атомный тепловой преобразователь, простой и эффективный. У него не было движущихся частей, он просто засасывал из озера холодную воду, доводил ее до кипения и выбрасывал под давлением пара уже через другое подводное отверстие.

Во время движения практически не было никакого шума, лодка скользила, как по волшебству.

В отношении Зуга все казалось нормальным, и хотя я еще не на сто процентов избавился от подозрений и продолжал держать руку на пистолете, но встреча с ним, по-видимому, была большой удачей.

Я начал понимать, откуда берется этот неудержимый поток слов. Наверное, он был охотником, везя им меха в магазин после месяцев одиночества и молчания.

Вид человеческого лица и вызвал это словоизвержение, которое я и не пытался остановить, так как фактически он отвечал на многие мои незаданные вопросы.

Много забот вызывала моя одежда. В конце концов я решил остановиться на дорожном костюме, сделанном в нейтральных серых тонах. Вы видели такие, распространенные с небольшими вариациями на всех планетах галактики, поэтому Зуг не обратил на него особого внимания. В жизни он, видимо, не был болтуном, но вот любителем одеться был точно. Его куртка была скорее всего сделана из местных шкур. Она была пурпурно-черной и очень красивой, если не считать грязи и мусора, прилипших к ней. Штаны были сделаны из сукна машинной выработки, а ботинки, как и мои, из вечного пластика.

Техника у Зуга подтверждала впечатление, произведенное одеждой: смесь старого и нового. Для мира, подобного Фрейбуру, недавно вошедшему в Лигу, трудно ожидать чего-то иного. Электростатическое ружье, прислоненное к связке стальных стрел для арбалета, создавало типичную картину. Несомненно, он в равной степени пользовался и тем, и другим. Я уселся на мягкие тюки и стал наслаждаться путешествием и разгоравшейся зарей, поливаемой непрерывным водопадом слов.

Мы добрались во Фрейбурбад до полудня. Зуг практически не втягивал меня в разговор, он предпочитал говорить сам, поэтому несколько моих неопределенных высказываний вполне его удовлетворили. С большим удовольствием он угостился концентратами из моего пакета и в ответ протянул фляжку с какой-то жидкостью, изготовленной в его горном жилище. Вкус ее был непередаваемо ужасен, оставалось ощущение стальной кружки, смоченной в серной кислоте. Однако после нескольких глотков все встало на свои места, и мы веселенькие подошли к пахнувшему рыбой доку в пригороде. Причаливая, мы чуть не утопили отплывавшую лодку, что показалось нам ужасно забавным – это дает вам некоторое представление о нашем состоянии. Я пошел в город и уселся в парке, пока не прочистились мои мозги.