Пещера Лейхтвейса. Том второй - Редер В. - Страница 21

Аделина чуть слышно расхохоталась.

— Интересно было бы взглянуть на вас в ту минуту, — сказала она, — воображаю, как вы были обескуражены!

— Совершенно верно, синьора. Но я тотчас же твердо решил, отомстить за нанесенное мне оскорбление и захватить похищенную у меня жену. Лора, оказалось, бежала со своим возлюбленным Лейхтвейсом, прежним приближенным герцога, впоследствии уличенном в браконьерстве. Лора, не смущаясь, вместо моего замка поселилась с разбойником в подземной пещере и отдалась ему.

— Теперь я понимаю, — сказала Аделина, — почему вы ненавидите Лейхтвейса и торжествуете по поводу того, что жена его попала в ваши руки. Любите ли вы еще Лору фон Берген?

Батьяни снова наклонился к руке Аделины и произнес:

— Я люблю одну только женщину, ту, что теперь стоит предо мною. Я знаю, вы слишком умны и опытны для того, чтобы ревновать эту женщину, находящуюся в нашем доме, в качестве моей заложницы.

— Ревновать? — усмехнулась Аделина. — Граф Батьяни, ревновать может лишь тот, кто любит, а я еще не говорила вам, что люблю вас.

— И все же вы обещали мне вашу руку и счастье быть вашим мужем.

— Да, я это сделала и исполню свое обещание, если вы исполните вашу клятву. Спасите Австрию, и Аделина Барберини будет принадлежать вам.

В этот момент Лора вздохнула. Бледные щеки ее слегка порозовели, и обморок, по-видимому, сменился лихорадочным сном.

— Тише, — шепнула Аделина графу, — она спит и бредит. Послушаем, что волнует ее душу.

— Что за ужасное видение, — шептала Лора, — я в его власти… он похитил меня… отнял у Гейнца… он держит меня… вороной конь несется вперед… Лейхтвейс, спаси меня!.. Спаси от этого дьявола, графа Батьяни!

— Однако, граф, — насмешливо шепнула венгру Аделина, — я не знаю, любите ли вы Лору фон Берген, но ясно вижу, что вас она всей душой ненавидит.

Внезапно Лора страшно вскрикнула и вскочила. Она проснулась и широко открытыми глазами оглядывалась кругом. Когда она увидела графа Батьяни и Аделину, то с тяжелым стоном снова опустилась на подушку. Она убедилась, что ей не приснилось и что она на самом деле находится во власти врагов, вдали от любимого мужа.

— Уходите, — обратилась Аделина к Батьяни, — она может сойти с ума от чрезмерного душевного потрясения. Я сначала успокою ее. А вас, граф, я прошу разослать всем генералам приглашение на заседание военного совета сегодня вечером у меня. Вы, конечно, тоже явитесь, и тогда мы обсудим все меры, которые должны быть приняты для того, чтобы отстоять Прагу.

— А я разыщу подходящее убежище для Лоры, — отозвался Батьяни, — так как в вашем доме она не может оставаться. Она не должна наблюдать за тем, что здесь происходит, или подслушивать ваши беседы с генералами. Прощайте, Аделина, и берегите жену разбойника Лейхтвейса.

Аделина проводила графа до двери, которую затем заперла за ним, и вернулась к Лоре. Та лежала, как мертвая: от ужаса она не могла двигаться, и только слезы выступили у нее на глазах. Всякая другая женщина прониклась бы состраданием к несчастной, но Аделина лишь насмешливо улыбнулась, наклонилась к Лоре и прошептала:

— Выслушайте меня, Лора фон Берген. Вы убедитесь из моих слов, что отчаиваться вам не следует, что вы находитесь под моим покровительством и что тот, кто похитил вас, не причинит вам зла.

Лора приподнялась, встала на ноги и опустилась на колени перед Аделиной.

— Сударыня, — взмолилась она, простирая к ней руки, — я не знаю вас и не могу назвать вас по имени, но если у вас бьется в груди сердце, если вы когда-нибудь любили, или, быть может, любите и теперь, если у вас есть надежды и опасения, если вы способны сочувствовать горю женщины, оторванной злым роком от любимого человека, то сжальтесь надо мною и дайте мне свободу. Я должна покинуть этот город и найти снова моего мужа, иначе я умру, а у него разорвется сердце от мысли, что его Лора погибла.

Аделина положила свою унизанную дорогими перстнями белую руку на голову Лоры и сказала:

— Встаньте, Лора фон Берген. Я не могу исполнить вашего желания, по крайней мере в настоящее время. Пока город осажден, вы должны остаться здесь у меня. Но покуда вы будете находиться в моем доме, Батьяни не тронет вас. Поймите, что вам не придется бояться его выходок, вы не будете в его власти. Клянусь вам своей честью, что я сумею защитить вас. Доверьтесь мне, полюбите меня немного. Я так одинока, хотя ежедневно вижу сотни людей. Но не в людях дело. Мне нужно любящее сердце, к которому я могла бы приникнуть в часы печали, когда мне все становится противно. У вас хорошие, светлые глаза, а потому мне и хотелось бы, чтобы вы были моим другом, Лора.

— Охотно! — воскликнула Лора, пожимая руку Аделины. — Но вы сказали, что пока осада не будет снята, я должна остаться здесь. Я боюсь, что до того времени умру, так как не перенесу разлуки с мужем.

— Человек может много перенести, — ответила Аделина, задумчиво глядя на Лору, — больше, чем можно было бы думать. Будьте добрее, Лора, тогда час свидания с вашим мужем настанет скорее. Дайте мне вашу руку и пойдемте со мной. Ведь вы ничего не ели, вы так бледны. Вам надо поесть и подкрепиться, а потом я покажу вам комнату, в которой вы будете жить, находясь в моем доме.

Лора, как во сне, последовала за Аделиной через целый ряд роскошно убранных комнат. Она не знала, можно ли верить Аделине или же та обманывает ее. Лора не могла разрешить эту загадку. Несмотря на всю приветливость Аделины, Лора не могла уяснить себе своего чувства к ней. Аделина казалась ей то привлекательной, то отталкивающей. Аделина усадила ее за богато убранный всевозможными яствами стол и налила ей крепкого вина. Затем она проводила ее на второй этаж и там указала ей хорошенькую комнату.

Лора была страшно утомлена и в изнеможении опустилась на белоснежную постель. Засыпая, она снова вспомнила о Лейхтвейсе, и мысль о любимом муже заставила ее прослезиться. Но мало-помалу она наконец погрузилась в глубокий сон.

Спустя некоторое время дверь бесшумно отворилась и в комнату вошла Аделина. С довольным видом взглянула она на спящую и медленно вышла опять в коридор.

Она коварно улыбнулась и пробормотала:

— Я укротила ее. Она верит мне, и теперь она всецело в моей власти. Спи, красавица Лора. Ты никогда больше не увидишь Лейхтвейса!

Глава 56

ГРАБИТЕЛИ НА ПОЛЕ БИТВЫ

Вся местность вокруг Праги на большом расстоянии была усеяна убитыми и ранеными. С наступлением ночи далеко на все раненые были перевезены в лазареты, несмотря на то, что все врачи и санитары работали без устали, все снова и снова обходя поле сражения. Над пропитанными кровью полями клубился серый туман, подобно призрачному покрывалу; из этого тумана то и дело раздавались стоны и отчаянные крики.

Но мало-помалу все начало стихать. Многие уста закрылись навеки, много раненых истекло кровью. Повсюду лежали сраженные битвой бойцы с мертвенно бледными лицами и широко раскрытыми глазами. Вдали, широким кольцом охватив всю крепость, мерцали бивуачные огни пруссаков. Раненые видели эти огни, но не могли добраться до них и падали, обессиленные потерей крови, на полпути.

Там, где произошел кавалерийский бой, где дрались врукопашную гусары с кроатами и пандурами, где больше всего виднелось раненых и убитых — там лежала и Гунда. Ее гусарская форма и сорочка насквозь пропитались кровью. Рядом с ней на коленях стоял Бруно. Он держал голову своей возлюбленной и как бы окаменел. Печально смотрел он на бледное лицо раненой, лежавшей с закрытыми глазами. Гунда еще дышала, но смерть уже занесла над нею свою острую косу. Раненая изредка болезненно вздрагивала и глухо стонала. Бруно в отчаянии смотрел во все стороны. Нигде не было видно ни врачей, ни санитаров. Он тщетно ждал помощи, но к тому месту, где лежала Гунда, никто не подходил.

Спустилась темная ночь, покрыв своею тенью убитых и раненых. Бруно прижимал Гунду к себе, как бы стараясь передать ей свои силы.