Пожиратель Пространства - Вольнов Сергей - Страница 16

И она «упархивает». Другое слово Номи, провожающей её взглядом, в голову не приходит. Другое по смыслу и не подойдёт.

«У Тити, само собой, „и здесь“ имеются знакомства», – думает Номи, провожая взглядом спину нью—ливерпулки, проворно семенящей прочь. Тити седьмая в списке, в Роли обозначена как «Судовой Врач», но в действительности исполняет куда более важные функции… У этой невысокой, не более чем на пару сантиметров возвышающейся над выпрямившимся флоллуэйцем, весёлой и неунывающей пухленькой девушки просто не может быть врагов, наверное. Душа и тело нараспашку! Малышка Танья—Джули с лаконичной фамилией Т. «Жилетка», подушка (если потребно, и матрасик…); исповедница, причём для приверженцев всех религий разом.

Одно её присутствие на корабле уже само по себе производит психотерапевтический эффект. Плюс её обширные, в самом широком смысле подразумевая, диагностические и лечебные знания, подкреплённые экстраординарными способностями… Ррри как—то высказала мысль, что, дескать, если в финансововом смысле «Пожиратель» совсем на мель сядет, придётся разрекламировать и продать Тити—Душечку, причём заломить и наверняка получить (есть за что!) астрономическую цену. Это была шутка.

«Ррри скорее своего ненаглядного любимчика—помощничка на торги выставит, – подумала тогда Номи, – чем Тити, после того, как Душечка управилась с нагрянувшим супружником—кирутианином.»

Единственным во Вселенной существом, перед которым неустрашимая суперкарго заробела, был именно этот фантастический медведище…

«Как же, каким чудом Танья—Джули Ти, телепатка и всякая прочая паранормалка, обречённая на прямое восприятие всей мерзости человеков и инопланетян, при этом неизменно ухитряется оставаться идейной оптимисткой?!», – искренне недоумевала Номи по поводу Тити.

Быть может, прав Сол, обмолвившийся как—то, что «оптимизм – это всего лишь дозированный пессимизм, ясный пень, и пускай дхорр сотрёт меня с лика Вселенной, изымет из реального пространства и засунет в задницу виртуала, но – весь мир бардак, все бабы…» и так далее.

Ох уж этот Сол Убойко с его пресловутым дхорром, «приклеившимся» к языку… ладно, ну их.

«А интересно? – думала в этой связи Номи, – у них там на Нью—Ливерпуле в системе Нью—Ингланд, которую тамошние обитатели позднее прозвали „Канкерер“, человеки все такие вот – паранормальные „дозированные пессимисты“, не позволяющие закономерному выводу „весь мир дерьмо!“ овладеть ими всемерно? Кого же им утешать, приголубливать и ублажать приходится в таком случае?.. чьи сокровенные тайны навечно сохранять в памяти…»

Как здорово, что Номи, наученная горьким опытом, умела создавать камуфляжный мыслительный ряд и уклоняться от телепатического проникновения!.. Впрочем, судя по некоторым наблюдениям, и Душечка не стремится афишировать, ДО КАКОЙ СТЕПЕНИ она телепатка… Окружающие были уверены, что она способна воспринимать мысленные волны только целенаправленные, чётко сформулированные, сконцентрированные на передачу вовне.

– Шоколадка, даю тебе увольнительную, – выводит Номи из задумчивости чиф. – Ты впервые здесь, не заблудишься? Я заскочу в одно местечко и сразу домой, подменю на вахте Марихуану. Пускай поищет сопланетников, вдруг случайно встретится, а то он уж совсем отчаялся повидать земляков своих с Хоадоолитэйды. Сохнет по ним, зачах с тоски. Встретит, пошелестит с ними, сплетнями обменяется, дом вспомнит…

Номи замерла, растерянно смотря на Фана. Одной, на космобазе?.. Да ещё на столь громадной, в сравнении с которой станции серий «Арбат», «Вавилон» и «Киев» и даже базы серии «Стархаус» глядятся утлыми катерками, поставленными в тень кормы тяжёлого крейсера?..

– Хочешь, идём со мной, – выручает её Фан, плавным движеньем ладони оглаживая голую, «как коленка», начисто выбритую голову. – Настоящей китайской кухни отведаешь.

– Нет—нет, – поспешно отказывается Номи. – Я поброжу. Надо ведь и мне осваиваться в космосе.

Воробьиных и ласточкиных слюней она больше есть не станет! Хотя общество Фана может быть весьма приятным. Очень интересный и разносторонний он человек…

Дипломированный наипрестижнейшим в ОП Марсианским Технологическим Институтом потомственный инженер, «технарь от бога», мастер на все руки. И при этом повар—любитель, виртуозный кунг—фуист и почитатель древней поэзии полумифической Поднебесной Империи. Наследник несметных богатств, сбежавший от собственной семьи, тем самым низвергнув ниц предопределённость собственной судьбы наследника триллионного состояния семейной компании «Ли Дженерал Электроникс». Четвёртый в долевом списке Экипажа «ПП», причём ветеран, помнящий ещё «Пожиратель – 1», и его первого капитана Йонссона, Гойко. Того, что создал Экипаж вместе с младшим братом Бранко и отставным имперским истребителем Полковником Васильевым, позднее умершим от фиолетовой лихорадки.

Фан, пожалуй, единственный человек в команде, к которому Номи честно испытывает исключительно платоническое чувство дружбы.

Положа руку на сердце, может быть весьма интересным общество этого худющего и хитрющего китайца, уроженца Ю Бао в созвездии Гуанчжоу. Детство и юность наследник пром—империи провёл, набираясь по решению семьи уму—разуму и получая классическое образование, не где—нибудь, а в почти легендарной, далёкой как несбыточная мечта, строго ограниченной для свободного доступа Солнечной Системе.

И не только интересным, но и весьма приятным бывает общество этого патологического непоседы—романтика по прозвищу «Турбодрайв», единственного члена экипажа, для которого словосочетание «прародина человечества Земля» наполнено конкретным смыслом и вызывает в памяти реальные ассоциации.

Между ними установились особые отношения, подкреплённые общностью профессиональных функций. Номи понимала, чем обоснована безмятежность этих отношений. Ли Фан Ху человеки женского пола, как сексуальные объекты, совершенно не привлекают…

«И вот так Наоми Эвелина Джоан м Джексон, юная неискушённая девушка, беглянка—мулатка с пятой планеты солнца Кисуму, совсем недавно отправившаяся в космос, осталась совершенно одна. Очутилась в кажущемся бесконечным, овального сечения магистральном коридоре пугающе—таинственной, гигантской, смонтированной на „фундаменте“ много—много—километрового астероида космической станции серии „Танжер“, порядковое обозначение „Бета“…», – с грустной иронией думает Номи, когда от неё удаляется Фан, в своих неизменной чёрной жилетке из кожи земного быка на голое тело, и обрезанных на уровне середины икр широких штанах.

Чтобы не упасть духом ниже металлопластового пола и взбодриться, «юная неискушённая девушка Номи» мысленно нащупывает в FMW—диапазоне радиоэфира ближайшую местную музыкальную волну и отправляется в «самостоятельное плаванье» со звучащей в голове развесёлой хитовой песенкой Эдди «Крэйзи Кок» Фужиты и его «Оскаленных Лучемётов».

3: «Я из лесу вышел»

…И я сбежал с Косцюшко. От всего того, что связано со смыслом слова «человек». Сбежал в буквальном смысле.

Все остались довольны.

Обезьян устроил себе скромный триумф: пил три дня, пока не хватил его, беднягу, удар. Однако поста не покинул, продолжая самоотверженно восседать в своей каморке. Правда, теперь – на антигравитационной платформе, по индивидуальному заказу соединённой с ночным горшком.

Девчушка, что в комнату мою въехала, тоже, само собой, довольна осталась.

Маленькая за меня действительно боролась. Как я слышал, праведным огнём, сверкающим в её глазах, одного неженатого аспиранта так распалила, что вскорости попал он в категорию совершенно противоположную. Женатых аспирантов, то есть.

Бандиты повержены, герои торжествуют! Красота!

Очень долго (и безуспешно, увы) я пытался объяснить хотя бы себе, в чём заключалась причина моей столь быстрой, в один день, капитуляции. Обидно ведь, столько времени учиться, учиться, приблизиться вплотную к финалу и – проиграть без боя?.. Как там звучит одна из формулировок правил колабола: «Проигрыш в связи с неявкой на игру».