Билл, герой Галактики, на планете десяти тысяч баров - Гаррисон Гарри - Страница 2

— Чертовски похож! Отрезал хвост и загримировался, чего проще. Прежде чем войти сюда, ты успешно прошёл визуальный контроль и провалил тест на КУР [КУР (в оригинале IQ) — коэффициент умственного развития.]. Для чинджера ты слишком туп.

— Спасибо, сэр! — В этом традиционном солдатском заклинании Билл одновременно выразил уважение и лютую ненависть к начальству.

— Отлично, Билл.

Лазерная пушка опустилась, и Билл сразу почувствовал себя свободнее. Из-за бронированного стола поднялся человек, лицом похожий на помесь кабана-бородавочника с пожарным краном. Изо рта у него торчала сигара размером со средний космический корабль.

— Состоите ли вы, состояли ли когда-либо в этой жизни или раньше, или хотели состоять, или предполагали, или думали о том, чтобы, возможно, стать в будущей жизни, в ином измерении, действительным членом Колпартии?

Билл задумчиво нахмурил бровь.

— Это что, провокационный вопрос?

Колпартия!

Читательская угроза!

Билл с трудом припомнил, что на его родном Фигеринадоне когда-то была Колпартия, которую уничтожили во время боевого рейда; он тогда был совсем ребёнком. Это время он запомнил хорошо, потому что мама перестала покупать ему вишнёвую газировку, а ещё потому, что Леона Троцкого, жившего на их улице, солдаты подвесили за большие пальцы в городском парке. Билл очень тогда горевал — Троцкий часто угощал его газировкой, приучил к чтению классических агитпроповских комиксов и вообще познакомил с миром комиксов. Ирония судьбы состояла в том, что, по словам миссис Билл, настоящее его имя было Фред Джонс, просто чудак увлекался русской историей и литературой и никогда не состоял в Колпартии. Но — Билл это понял, когда стал постарше, — галактические солдаты сначала вешают человека, а потом уже задают вопросы. К тому же подготовку они проходят не в библиотеках, а в военных лагерях. Тогда Билл спросил маму, есть ли что-то общее между копрофилом и влюблённым копом. Мама вполголоса ругнула «проклятых интеллектуалов» и с тех пор поощряла Билла в его увлечении комиксами, потихоньку выпалывая остатки пугающей образованности.

Колпартия — сокращённое название Коллективной народной партии читателей, которая не имела ничего общего с Интергалактической Коммунистической партией или Святым Карлом Марксом. Они были абсолютно нейтральны в политическом отношении и угрожали устоям императорской власти не более, чем солдатский сортир на занюханной планете. Как бы там ни было, но Император правил на тоталитарный манер со всеми вытекающими отсюда последствиями, а Компартия к тому времени уже была привычным пугалом, поэтому-то Министерство параноидальной дезинформации обрушилось на несчастную Колпартию со свирепостью ядерного удара.

Несчастные читатели тысячами отправлялись в тюрьму за чтение «вредных» книг. Был создан специальный комитет, который просматривал миллионы книг и изымал те из них, которые считались неподходящими для рядового гражданина галактической Империи. Перефразируя философа Сантаяну, можно сказать, что те, которые не знают истории, обречены повторять её. Императору было бы лучше не трогать читателей. Репрессии радикализовали сотни тысяч людей, и они тут же стали революционерами, которых так боялась власть (набросавшись за день бомб, революционеры возвращались домой, чтоб перед сном, уютно устроившись, почитать любимую книжку). Вот так и родилась читательская угроза — Колпартия.

— Провокационный вопрос? Конечно, нет, идиот. Сигара противно задёргалась, когда человек принялся скакать по комнате; под накрахмаленной рубашкой, словно студень, перекатывался жир, модный галстук в горошек метался, как на ветру.

— По-твоему, я просто сотрясаю воздух? Билл предпринял манёвр, всегда спасавший его, когда приходилось общаться с чиновниками.

— Послушайте, я ни на что не намекаю. Полковник приказал мне явиться сюда сегодня ровно в одиннадцать ноль-ноль для получения специального задания. Я не член Колпартии, а нормальный любитель галактических комиксов и порнушки — когда удаётся её достать, чем и горжусь. Так что вы лучше припомните, зачем меня вызывали, а я пока посижу здесь и выпью лекарство. Доктор велел мне принимать его каждый час.

Он вытащил аптекарскую бутылочку, наполненную пятидесятиградусным ромом (даже Билл понимал, как неуместно приносить с собой в ГБР простую водку), отвинтил пробку, отпил добрую половину содержимого и, широко открыв рот, энергично выдохнул.

Билл знал, что если бы он выкинул подобный номер в кабинете своего командира, то с первым же кораблём был бы отправлен на фронт. Но он находился в ГБР, и можно было расслабиться.

Замдиректора нисколько не рассердился, напротив — не без удовольствия принюхался.

— Невероятно! Именно такой парень мне и нужен!

— Что? Тоже хотите треснуть? — Билл протянул бутылочку, ощущая, как алкоголь тёплой волной растекается в груди.

— Хм... Нет, спасибо, рядовой Билл. Я просмотрел бумаги, освежил память и теперь знаю, зачем ты тут. Извини за допрос. Это уже рефлекс. Целыми днями только и думаешь о чинджерах да колпартийцах. Билл, тебе поручается очень ответственное задание. На твои могучие плечи возлагается ответственность за судьбу всей Галактики! Или что-то в этом роде. Присаживайся, Билл, давай отвернём эту чёртову пушку. Мы не собираемся поджаривать нашего перспективного специального агента.

Билл сел, сделал ещё глоток и спрятал фляжку в нагрудный карман. Хорошо хоть сообразил завинтить бутылку и сунуть горлышком вверх, а то и так пролил граммов сорок первоклассного рома себе на брюки, всю промежность замочил, и теперь там растекались прохладные струйки.

Билл поёжился, но невольный «ох» подавил.

— Ха! Ха! Ха! — сказал замдиректора, наставив палец на Билла. — Я все видел!

— Ух, извините, но...

— Не надо извиняться, солдат. Я и сам petite frisson, как подумаю о спецзадании, возложенном на нас великим Императором!

Преисполнившись патриотических чувств, замдиректора ГБР развернулся и, вскинув руку, отдал честь светлейшему Императору, трёхмерный портрет которого висел на стене. Компьютерное изображение (это был всё тот же Император с безвольным подбородком, которого Билл едва не встретил в юности) привычно ответило на приветствие.

Замечательно, подумал Билл, уставившись на портрет", они даже не удосужились выправить косоглазие.

Приятно было осознавать, что у Императора тоже есть проблемы со здоровьем. Казалось, что правый глаз Императора-, независимо от левого, повернулся и уставился на Билла. Да нет же, это ведь просто картинка. Картинка ли? Конечно, картинка. Не будет же сам Император следить за каким-то рядовым. Правда?

Однако так и рехнуться недолго, подумал Билл. Ведь правда!

— Да, конечно, вы правы. — Билл никогда не спорил с начальством и не пытался его понять; он, конечно же, не знал, что такое «frisson». — Так что там насчёт секретного задания, сэр?

Он не собирался торчать здесь до бесконечности, да и запас спиртного был на исходе.

— Задание? Ах да, правильно, задание.

Дж. Эдгар Инсуфледор вытащил из стола лазерный пистолет и прикурил от него сигару, попутно проделав дырку в потолке. Билл заметил, что дырок там уже много, и решил, что выше либо пустой кабинет, либо комната пыток.

— Все очень просто, Билл. Планета Баров. И чинджеры. — Он выплёвывал слова вместе с табачной крошкой. — Разрыв и завихрение цепи временного континуума.

У Билла челюсть отвисла.

— Планета Баров? — выдохнул он. — Вы сказали, планета Баров?

Он больше ничего не расслышал, кроме этих восхитительных, невыразимо прекрасных слов.

— Я не сказал планета Буров или планета Бэров, рядовой. Ты расслышал правильно. Планета Баров. Я посылаю тебя именно туда. Там, похоже, источник всех неприятностей. Трансгалактический сейсмограф отметил пространственно-временные возмущения, а наши агенты доносят, что за всем стоят чинджеры. Но даже если это не так, всё равно надо поставить их на уши. Чинджеры уже давно пробираются к секретному ключу Времени — и знаешь зачем, Билл?