Звездно-полосатый контракт - Гаррисон Джим - Страница 9

Единственная в зале дверь распахнулась, на пороге появился офицер охраны, отдал честь и замер, ожидая распоряжений.

Пучер произнес одно слово:

– Пепельницы.

Офицер подошел к вмонтированному в стену шкафу, достал пять больших бронзовых пепельниц, на каждой из которых была выгравирована эмблема, соответствующая тому или иному виду вооруженных сил, и подошел к столу. Офицер нужным образом расставил пепельницы, отдал честь и, чеканя шаг, направился к выходу, повернулся, снова отдал честь, открыл дверь и затем плотно закрыл ее за собой.

– Связь отключена, господа, – проговорил генерал. – Записи делать не разрешается. Извините меня, однако прошу вас, как офицеров и джентльменов, дать слово, что вы не записываете наше заседание на магнитофон. Итак, не возражаете?

Пучер снова взглянул на часы, наклонился и достал из стоявшего рядом портфеля конверт. Вскрыв конверт, генерал извлек оттуда листок бумаги и положил его перед собой на стол. Затем Пучер вынул из кармана очки, аккуратно надел их, посмотрел на часы и начал заседание:

– Этот документ был доставлен посыльным мне домой сегодня примерно в пятнадцать часов тридцать минут. Документ подписан «Бывший товарищ по оружию». Письмо начинается без приветствия. Далее цитирую:

Генерал Пучер опустил письмо на стол и расправил его рукой. Затем, сжав кулаки, сказал:

– Итак, господа?

Первым прореагировал адмирал Джарк:

– Господи помилуй!

На столе, как и раньше, стояли только огромные бронзовые пепельницы, в которых дымились сигареты и трубки. Пепельница адмирала Джарка была полна окурков. Высокие кресла из золотистой кожи давно сдвинуты со своих мест.

– Мы заседаем уже около часа, – подытожил разговор генерал Пучер. – Полагаю, мы все согласимся с тем, что обсуждение было исчерпывающим. Попрошу вас вносить предложения. Поскольку данное дело касается всех, мне кажется уместным, чтобы каждый высказался и внес свое предложение. Командующий Торн?

– РУМО здесь ни при чем. Ундервуд не стал бы использовать РУМО. Он, конечно, мог прибегнуть к посредникам с какой-то определенной целью, однако я знаю Артура и потому полагаю, что генерал Ундервуд наверняка держал весь ход операции под своим контролем. У него достаточно опыта, чтобы не допустить межведомственного соперничества.

– Благодарю вас, – сказал Пучер. – Теперь послушаем генерала Келлера.

– Мне не все еще ясно, господа, должен вам признаться. Пока лишь хотел бы отметить, что мы давно решили исключить РУМО из данной операции, чтобы использовать позднее для реализации более серьезных и амбициозных планов. Артур был в курсе задуманного равно, как и все присутствующие за столом. Артур поддерживал все наши аргументы. Припоминаю даже, что он выступал их активным сторонником. Нет, господа, я считаю, что с Ундервудом все в порядке. И еще я бы добавил, что РУМО здесь ни при чем. Полагаю, что все подстроено, чтобы скомпрометировать генерала Ундервуда, а также Разведуправление министерства обороны. Не стоит напрасно волноваться.

– Не стоит волноваться! – воскликнул адмирал Джарк. – Извините, генерал Пучер, я хотел бы выступить следующим. – Глубоко затянувшись, адмирал произнес: – Вся эта история дурно пахнет. Мне с самого начала казалось это сомнительным. Я говорил вам. Я совершенно ясно дал вам понять, что полностью поддерживаю цель операции. Однако я советовал вам предусмотреть завершение операции силами РУМО, то есть силами наших собственных сотрудников. Этот Ундервуд – он из ЦРУ, а оно, как известно, воспитывает людей, которые слишком много думают. Там одни умники. Теперь за свои же деньги мы получаем то, что заслужили. Теперь нам просто надо ждать, когда нас свяжут по рукам и ногам и подожгут.

– Адмирал! – прервал его председатель комитета начальников штабов.

– С Ундервудом, полагаю, пора кончать, – проговорил генерал Гриссл. – Во-первых, Ундервуд никогда не был нашим человеком, он работал на Управление стратегических служб.[7] Во-вторых, он по-прежнему остался чужаком и, не исключено, имеет свои интересы на стороне. В-третьих, если, скажем, я не прав по пункту первому и пункту второму, успех операции зависит от снижения степени риска. В нашем случае допустим лишь минимальный риск, и он подсказывает единственно правильное решение – с Ундервудом надо кончать. Его необходимо убрать.

– Давайте запросим наш «Уолнат»! Запросим оценку вероятности и тогда решим! – предложил адмирал Джарк.

– С ним пора кончать! – воскликнул генерал Гриссл. – Будь проклят ваш «Уолнат»! Я вообще считаю, что ЦРУ вовсю подслушивает нас. Им наверняка удалось раскрыть наши шифры, и, заверяю вас, они смеются над нами. И мы перед ними теперь как на ладони. Скажу вам еще кое-что. С той самой минуты, как мы арендовали этот чертов компьютер, мы оказались у них в руках! Они получили доступ к нашим секретам, и здесь – причина всех наших неудач. Если бы вы послушали меня тогда и по-прежнему пользовались своей ЭВМ в РУМО, то ваш проклятый Ундервуд не сунулся бы к нам. Тогда всякие там прихвостни из ЦРУ не стали бы тыкать нам в лицо и мы не увязли бы в этой грязи! Кончайте с Ундервудом, послушайте меня, и поставьте на всем точку.