Город Эмбер: Люди Искры - Дюпро Джин - Страница 23

Торрен бежал долго, ноги вздымали пыль, кулаки молотили воздух, слезы струились по лицу. Остановившись, он понял, что находится рядом с помидорным полем, недалеко от ветряной мельницы, с которой увидел пещерных людей, поднимавшихся на вершину холма. Он помнил, как они выглядели: полчища ужасных насекомых, наступавших на их деревню.

А теперь пещерные люди обосновались здесь, словно собрались остаться навсегда. Ели еду, которая принадлежала жителям Искры, носили одежду, которой жители Искры поделились с ними, расхаживали по их деревне как у себя дома. Торрен хотел, чтобы они ушли.

Он бежал между рядами помидоров и рубил руками воздух.

— Убирайтесь, убирайтесь! — кричал он, словно Лина и все эмбериты находились здесь и слышали его.

Ярость распирала его. Мысленным взором Торрен видел Каспара, сидящего в кабине грузовика, с Мэдди по одну руку и Линой — по другую. И от этой картинки его желудок пронзила резкая боль.

Как же он хотел иметь одну из гигантских бомб прошлого! Он полагал, что размером они с арбуз. Он бы запустил ею в Лину! Бабах! Торрен представил, как эта бомба летит, летит, падает на грузовик Каспара и разносит их всех на куски! А вторую он сбросил бы на гостиницу «Пионер». Бах! Не гостиница, а груда обломков, и под ней — все пещерные люди. Как же ему хотелось сбросить эту большую бомбу! Он буквально ощущал ее в руках.

Торрен добрался до конца поля, где находилась сторожка с побеленными стенами. Рядом с ней стояли ящики с собранными помидорами, готовыми к вывозу. Ослепленный яростью, Торрен схватил помидор из ближайшего ящика и швырнул в белую стену. Помидор лопнул, красная жижа потекла по стене. Мальчику это так понравилось, что он швырнул второй помидор, потом третий, четвертый. Чвак, чвак, чвак! Торрен швырял и швырял помидоры, пока окно сторожки не разлетелось вдребезги, стена не окрасилась в красный цвет, а рядом с ней не образовалась красная лужа.

Тут он остановился, чтобы перевести дух. Что скажут фермеры, увидев такое? Два ящика помидоров всмятку, вдребезги. Они разозлятся, но не узнают, кто это сделал, так? Никто его не видел.

И тут Торрену пришла в голову идея. Великолепная идея. Он даже улыбнулся, обдумывая ее. Бросил последний помидор, целясь в черную зазубренную дыру в окне. Попал, с удовлетворением услышал, как в сторожке что–то упало. Повернулся и убежал, но недалеко.

Когда в это утро Дун шел через деревню на работу, он увидел миссис Мердо, ожидающую его у дороги. Она махнула ему рукой, и он подошел, оставив свою бригаду.

— Лина уехала, — сообщила миссис Мердо. — Я подумала, что ты знаешь.

— Уехала? Куда уехала?

Миссис Мердо достала из кармана юбки сложенный листок:

— Прочитай.

Дун прочитал и в недоумении почесал нос. Он вспомнил, что Лина на днях говорила ему об этих людях, Каспаре и Мэдди. А что именно она говорила? Он подумал, вновь посмотрел на записку.

— Она пишет: «Кое–что очень важное». Что бы это могло быть?

Миссис Мердо пожала плечами:

— Ей в голову приходят всякие идеи.

Дун видел, что миссис Мердо волнуется, хотя старается этого не показывать.

— Она пишет, что вернется через два или три дня. Ждать осталось недолго.

— Дело в том, что Каспар, уезжая, сказал, что появится здесь через несколько месяцев.

Дун нахмурился. Что задумала Лина? Он не понимал. Но и не хотел еще больше волновать миссис Мердо.

— Она наверняка знает, как добраться до Искры, — сказал Дун и протянул ей записку.

— Конечно, — тут же согласилась с ним миссис Мердо, убирая записку в карман. — Волноваться незачем. Как только Лина появится, я скажу, чтобы она сразу нашла тебя.

Миссис Мердо направилась к дому доктора, а Дун пошел на поле. Шел медленно, выгадывая время, чтобы подумать. Отъезд Лины его расстроил. Как же безрассудно она поступила, отправившись в незнакомый мир с двумя чужими людьми! Но поступок Лины его не очень удивил — она всегда стремилась исследовать что—то новое. В Эмбере забралась на крышу ратуши в день, когда стала вестником. А как ей не терпелось пойти вниз по течению реки? Возможно, она захотела побывать в окрестностях Искры. Она вернется, как только утолит свое любопытство.

Но Дун расстроился и по другой причине. Он расстроился, потому что в этот поход она отправилась без него. Отправилась сама, оставив его здесь. Его это сердило, он чувствовал обиду, но при этом не мог не признать, что в последнее время пренебрегал дружбой с Линой. Слишком много внимания он уделял Тику, и, возможно, ее это задело. Но ведь именно Лина была его напарницей в самых важных делах. Если ей так приспичило ехать с Каспаром, почему она ничего ему не сказала? Почему не предложила поехать вместе с ней?

Дун плелся по дороге, опустив голову, загребая ботинками пыль, и не заметил, что у сторожки толпится народ. Чаггер, их бригадир, кричал и размахивал руками. Дун поспешил к сторожке, чтобы понять, что происходит.

— Расточительство! Расточительство! — орал Чаггер. — Два полных ящика! Кто это сделал?

Измазанная стена, разбитое окно! — Он оглядел эмберитов. — Кто–нибудь знает, кто это мог сделать?

Никто не произнес ни слова. Дун в ужасе смотрел на красную лужу у стены. Казалось, что это не сок и не мякоть помидоров, а кровь каких–то животных. Он чувствовал ярость человека, который все это сотворил.

— Мне это не нравится, — мрачно продолжал Чаггер. — Ничего такого и в помине не было до вашего появления. Я хочу, чтобы тут немедленно навели порядок. Побелить стены, вставить стекло, убрать эту грязь. Приступайте!

— Послушайте! — откликнулся кто–то в толпе. Повернувшись, Дун увидел, что это Тик. — Мы этого не делали. И нечего взваливать вину на нас.

Чаггер злобно глянул на него:

— А кто еще? Кто еще, если не один из вас? Вечно вы на все жалуетесь!

— Но мы только что подошли. Как мы могли это сделать? — спросил кто–то.

— Мы бы никогда этого не сделали, — послышался новый голос. — Это же еда!

Протестующие голоса все прибавлялись. Крикнул и Дун:

— Это не мы, мы на такое не способны!

Чаггер мрачно оглядывал их, а потом рявкнул:

— Тихо! Принимайтесь за работу!

И тут Дун услышал шаги за спиной, обернулся и увидел Торрена. Он махал руками и кричал пронзительным голосом.

— Я видел! Прошлым вечером я видел! — Торрен вбежал в толпу и остановился, тяжело дыша и дико вращая глазами. — Я услышал «чвак, чвак, чвак», подкрался, чтобы посмотреть.

— Ладно, и что же ты видел? — спросил Чаггер.

— Я видел того, кто бросал помидоры. Я видел, как он извозил стену и разбил окно! — Он стоял, дрожа от возбуждения и оглядывая эмберитов. — Это был он! — Торрен вскинул руку и указал на Дуна. — Это сделал он! Я его видел!

От неожиданности Дун лишился дара речи. Разинув рот, он в изумлении смотрел на Торрена. В толпе прокатился ропот: «Это не он. Он не мог такого сделать. Никогда не сделал бы».

Но Чаггер схватил Дуна за руку и вытащил из толпы.

— Что ты можешь сказать? Это твоя работа? Дун покачал головой:

— Нет. Конечно же нет. Этот мальчик лжет.

— А зачем ему лгать? Зачем прибегать сюда рано утром и указывать на тебя?

— Не знаю.

Чаггер отпустил его руку.

— Теперь я буду приглядывать за тобой.

— Но почему? Я этого не делал.

— Откуда мне это знать? — отрезал Чаггер. — Ты говоришь одно, он — другое. И он — один из нас.