Русская семерка - Тополь Эдуард Владимирович - Страница 21

– Мытищи! Следующая остановка – Строитель…

Схватив Джуди за рукав, Таня поспешила из вагона. Мытищи оказались огромной станцией с дюжиной железнодорожных путей и мостом, нависающим над ними. Следом за несколькими пассажирами Таня и Джуди пешком поднялись по осклизлым ступеням на этот мост-виадук, чтобы выйти по нему со станции. С моста открывался вид на Мытищи – огромный индустриальный поселок, а практически – город: из многочисленных заводских труб шли густые желтые дымы, в морозном небе они не рассеивались, а зависали маревом, искрящимся под солнцем. В этом мареве панорама городских кварталов слегка расплывалась, дрожала, на белых стенах домов и на снежных уличных сугробах играли розовые солнечные отблески…

Пройдя до конца моста, они спустились на широкую заснеженную площадь с пяти- и четырехэтажными домами и небольшой, тоже заснеженной клумбой посередине. Первые этажи домов были заняты магазинами. «БУЛОЧНАЯ», «ВИНО-ВОДЫ», «ГАСТРОНОМ», «УНИВЕРМАГ» – с прилежностью ученицы читала Джуди. У закрытых дверей магазина с вывеской «ВИНО-ВОДЫ» толпилось человек двадцать. Слева была площадка со знаком «Стоянка такси», но машин на ней не было. Вместо них стоял зеленый грузовик с открытым деревянным кузовом. В кабине сидела девочка лет восьми и выглядывала из окна.

Безрезультатно протоптавшись минут десять на стоянке такси, Таня решилась спросить кого-нибудь про Окружную улицу. Но вокруг было пусто. Переходить площадь к этим явным алкашам у винно-водочного магазина не хотелось. Она посмотрела на девочку в кабине грузовика и подошла к ней. Девочка улыбнулась. Таня протянула ей листок с адресом:

– Ты не знаешь, где тут Окружная улица?

– Нет, – сказала девочка. – Мы не местные, а с Подлипок. Но мой папка… он все знает! – девочка снова улыбнулась и показала на бетонно-стеклянную пристройку здания вокзала, где над дверью висела вывеска «РЕСТОРАН ВОКЗАЛЬНЫЙ». – Да вы зайдите туда, не бойтесь, – сказала девочка. – Там мой папка пивом опохмеляется. Так что он вам все скажет…

– Спасибо! – снова окинув взглядом пустынную улицу, Таня взяла Джуди под руку и пошла к стеклянным дверям ресторана.

Внутри ресторана на них сразу же пахнуло кислым хлебом и подгоревшим жареным луком. В просторном зале стояли столики, покрытые белыми, но далеко не первой свежести скатертями. За несколькими из них сидели шумные мужские компании и пили пиво из пузатых граненых кружек. Высокая, чуть полноватая официантка в маленьком кокетливом фартучке и белой кружевной наколке в пышно взбитых кудрях смеялась, поблескивая передними золотыми зубами и низко наклоняясь к какому-то парню.

Таня подошла к ней:

– Извините, можно вас на минуту? – осторожно спросила она.

Официантка удивленно смерила ее взглядом.

– Вы не скажете, где тут Окружная улица? – спросила Таня. – А то мы ждем и ждем такси…

– Окружная? Какой вам номер-то? – улыбнулась официантка.

– Девятый… – неохотно сказала Таня.

– Так это ж седьмая общага! Вам такси ни к чему, – вблизи лицо официантки было миловиднее, только при улыбке все портили золотые зубы. От карих, ярко накрашенных глаз расходились тонкие морщинки, но не от возраста – ей было лет тридцать, а, по всей вероятности, от того, что она была очень смешлива.

– А кто вам нужен в этой общаге? – официантка достала из кармана фартука пачку сигарет «ТУ-134» и зажигалку. Чуть помяв сигарету между пальцам, умело закурила.

– Да так… одного человека, – уклончиво сказала Таня. – Как туда пройти?

– Я к тому спросила, – сказала официантка, – что они все здесь ошиваются, заводские. Особенно, когда пиво привозят. Вон, кстати, те мужики в углу – тоже из седьмой общаги. А вы из Москвы?

– Да, из Москвы, – Таня силилась рассмотреть мужчин, сидящих за столом в темном углу.

– Я и вижу, что не местные, – сказала официантка и неожиданно крикнула: – Володь, поди-ка сюда! Тут люди кого-то из ваших разыскивают. Может, знаешь…

Из-за столика в углу поднялся широкоплечий мужчина лет двадцати пяти и вразвалку подошел к ним.

– Кого, маманя, надоть? – мягко спросил он.

Застигнутая врасплох, Таня молчала.

– Не понял, – парень в недоумении переводил взгляд с официантки на Таню. – Кого вы ищете?

– Я… Алексея… Алексея Одалевского, – понимая, что выкручиваться уже бесполезно, сказала Таня.

– Леху? – Володя усмехнулся, повернулся к официантке: – Чего ж ты ко мне посылаешь, сама бы и сказала! – и добавил, повернувшись к Тане: – Он тут был, разминулись вы, он час назад отчалил, – и спросил официантку: – Он тебе не сказал, куда?

– Чего-то он сегодня не в настроении, – улыбнулась в ответ официантка. – Думаю, в общаге вы его найдете. Загрузился уж. Володь, ты бы показал им, а то женщины не знают, как пройти. А я твое пиво постерегу…

– Ну, Марья, ради тебя, можно сказать, на все готов!

– Вы можете не идти с нами, – осторожно бросила Таня, – мы сами найдем!

– Да нет, зачем же, мамаша, я вас мигом доведу. А то ваша внучка без, извиняюсь, шапочки простудится еще, не дай Бог! – и он решительно вернулся к своему месту, снял со спинки стула куртку и пошел к выходу.

Таня последовала за ним. На ходу она повернулась к официантке и сказала:

– Спасибо. Большое вам спасибо…

– А вы кто Лехе будете? Родственники? – спрашивал по дороге неторопливый, основательный Володя.

– Нет. Мы просто так, знакомые, – стараясь звучать как можно естественней, ответила Таня.

Идя вдоль железнодорожного полотна по протоптанной в снегу дорожке, Володя изредка бросал заинтересованные взгляды на Джуди, а затем повернулся к ней и спросил в упор:

– Как вас, извиняюсь, зовут?

– Меня зовут Таня… Татьяна Степановна, – поспешно заговорила Таня, испугавшись, что если Джуди ответит, то ее акцент вызовет ненужные вопросы. – А она Женя. Только разговаривать не может. Немая.

– Немая? – разочарованно, но с откровенной жалостью протянул Володя. – Совсем немая? А слышать – слышит? Ты меня слышишь? – вдруг громко спросил он Джуди.

Та улыбнулась и кивнула головой.

– Ишь, зубы какие! Красавица! Ах ты, жалость какая! С детства она такая или что случилось?

– От рождения, – Тане хотелось, чтобы этот разговорчивый добряк шел быстрее, но тот не спешил. Ему, разогретому пивом и интересом к симпатичной девушке, хотелось поговорить, подольше посмотреть на нее. Но вскоре, обогнув какой-то забор, они остановились у входа в четырехэтажное кирпичное здание, и Володя разочарованно сказал:

– Ну вот, пришли… – Но, остановив взгляд на Джуди, вдруг бодро добавил: – Знаете что? Давайте я вас для верности до его комнаты доведу. На всякий пожарный!..

Таня хотела его остановить, но не успела – он уже широко распахнул дверь и пропустил вперед Джуди.

В узком коридоре при входе стоял деревянный письменный стол, за которым плотный лысый старик в очках читал газету «Московский комсомолец».

– Иваныч, это в сорок седьмую, к Алехе. Он у себя?

– Да, только недавно пришел, – дежурный аккуратно сложил газету и придвинул к себе раскрытую толстую тетрадь с разлинованными страницами.

– Документы ваши попрошу, – вежливо сказал он Тане.

– Зачем? – удивилась она.

– Как зачем? – старик посмотрел на нее поверх очков. – Порядок такой.

Таня в растерянности сжимала сумку в руках, соображая, что делать. Показать свои американские документы – абсурд! Повернуться и уйти – еще глупее! Быть так близко от Алеши и даже не увидеть его?…

– У нас нет документов. Я забыла дома, – Таня умоляюще посмотрела на дежурного. – Прошу вас, мне очень нужно… Я же не знала!

– Без документов в общежитие не полагается, – жестко отрезал он.

– Кончай, Иваныч, залупаться! – попросил Володя. – Пусти женщин! Они же специально из Москвы приехали! А эта девчонка – немая, смотри, как легко одета! Пусти, Иваныч! Я, если хочешь, могу свой паспорт оставить!

– А на кой мне твой паспорт? – старик внимательно посмотрел на Джуди. – Мне их документы полагается иметь.