Мистический опыт - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 100

Любой мужчина, танцующий подобно Меере, засыпающий с образом Кришны в сердце и считающий себя Его возлюбленным, остается мужчиной только по названию. Сознание такого человека подвергается полнейшей трансформации. Первое тело изменится и станет женским, второе тоже изменится, став мужским. Если трансформация достаточно глубока, то произойдут изменения и в физическом теле; если же трансформация недостаточно глубока, физическое тело останется прежним. Но ум уже не будет прежним: в нем разовьется женское сознание. Итак, в столь необычных случаях многое происходит: шактипат, например. Но это не является общим правилом.

Шактипат может произойти через посредство мужчины, к тому же он принимает грэйс непосредственно, а вот женщине крайне трудно принимать грэйс без посредника. Для нее дверь грэйс открывается только посредством шактипат. Это факт, а не оценивание. Здесь не ставится вопрос о том, что выше, а что ниже, что сверху, а что внизу: это просто факт. Это такой же факт, как и то, что мужчина извергает семя, а женщина принимает его. Если кто-то спросит: «Может ли женщина эякулировать семя в мужчину?», мы вынуждены дать отрицательный ответ, потому что таков закон природы. Вопрос не в том, кто выше, а кто ниже. Но именно из этого факта возникает проблема оценки. На женщину смотрят как на нечто более низкое — вследствие качества приятия, присущего ей. Тогда цена дающего возрастает.

Разница в статусе мужчины и женщины во всем мире возникла оттого, что мужчина считает себя дающим, добытчиком, кормильцем, в то время как женщина расценивает себя получающей стороной. Но кто сказал, что значение получающего непременно должно быть принижено? И если не будет - кому получать, то какая же польза будет от дающего? И наоборот. В этом нет превосходства или комплекса неполноценности. На самом деле, оба гармонично дополняют и зависят друг от друга. И получающий, и дающий взаимозависимы; они связаны воедино. Это не два различных и отдельных объекта, скорее, это две стороны одной медали, где одна дает, а другая получает.

Однако обычно сама концепция дающего, порождает в уме представление об унижении. Нет никакой причины, по которой принимающий должен чувствовать себя ущемленным. С этим связано многое, и, прежде всего, укоренившееся убеждение, что положение женщины вторично по отношению к мужчине. Не только мужчины, даже женщины приняли подобную концепцию. На самом деле каждый важен на своем месте: он — как мужчина, она — как женщина. Нет второстепенных ролей; оба дополняют друг друга.

Сходная концепция утвердилась во многих областях жизни, ею пропитана вся наша цивилизация и культура. Вот почему мужчина отправлялся на охоту — вследствие своей агрессивности, а женщина ждала его у домашнего очага — по своей природе она принимала его. Он отправлялся в поле, собирал урожай, работал в лавке, летал на самолетах, отправился на покорение космоса, — мужчина совершал все эти поступки вследствие природной агрессивности. А женщина сидела дома и ждала. Она тоже совершала множество вещей, но не в агрессивной, а в рецептивной манере. Она обустраивала его дом, держала всю семью, поддерживала порядок. Любая культура обязана стабильностью именно женщине.

Если бы не женщина, мужчина так и остался бы бродягой и бездельником; он никогда не соорудил бы жилище, дом. Женщина действует как стабилизирующее начало, как колышек, вокруг которого начинается развитие. Мужчина кочует по свету, но неизменно возвращается к колышку. Будь ситуация противоположной, мужчина никогда бы не остепенился. Тогда не возникли бы города и селения. Культура городов обязана своим возникновением стремлению женщины к стабилизации жизни на одном месте. Она всегда просит мужчину: «Достаточно! Давай остановимся; пора устраиваться. Возможно, возникнут трудности, но хватит кочевать с места на место». Женщина

цепляется за землю и пускает в нее корни. Тогда мужчине не остается ничего иного, как создавать вокруг нее мир. Так появились города. Так возникали цивилизации, росли дома, обустраиваемые и управляемые женщинами. Что бы ни зарабатывал и ни добывал мужчина во внешнем мире, — сохраняла все достояние именно женщина.

Мужчина не заинтересован в сохранении. Он зарабатывает, и на этом проблема для него заканчивается; на этом он теряет интерес. Его стремления и заботы актуальны только до тех пор, пока он борется с миром, изменяет его; мужское внимание постоянно привлечено к еще не завоеванным областям. Что бы он ни приносил, всегда есть некто, кто сохранит добытое, и эта индивидуальность имеет свое место, свою собственную цену. Женщина является дополняющей частью всей ситуации, но в силу того, что она не отправляется вовне, на заработки, не создает, ей кажется, будто ее удел вечно быть позади. Подобное ощущение начинает пропитывать все, создавая абсолютно не обоснованный комплекс неполноценности.

Выработавшаяся приниженность положения дала дьявольские результаты, с которыми женщина мирилась, пока оставалась неграмотной, теперь же положение меняется. С целью разрушить свой комплекс неполноценности женщина отважно взялась за все дела, которые до недавнего времени оставались прерогативой мужчин. Но такая активность крайне вредна, для женщины, так как этим она разрушает свою базовую персональность, что в свою очередь может выразиться в нарушении психики. В наши дни женщина стремится во всем сравняться с мужчиной, но ей не свойственно полностью походить на мужчину. Женщине удастся лишь превратить себя во второсортного мужчину; она не может стать первосортным мужчиной. Однако по собственному выбору она может стать первой среди женщин.

Это не оценочная характеристика, а факты о первых четырех телах; я хотел объяснить только это.

В таком случае должно быть различие в духовных практиках для мужчины и женщины.

Различия будут, но не столько в духовных практиках, сколько в состоянии ума. Даже если практика одинакова, мужчина подойдет к ней агрессивно, в то время как женщина войдет в эту технику пассивно. Мужчина примется атаковать, пойдет на штурм, женщина же сдастся. Метод будет одинаков, но подход иной. Когда мужчина начинает заниматься духовной практикой, он, образно говоря, хватает ее за шею, женщина же преклонит голову к ее стопам.