Жизнелюбы - Гаркушев Евгений Николаевич - Страница 3

– Даниил Светлов, мы счастливы видеть в вашем лице сторонника прогресса и защитника цивилизации, – прощелкал рефандер. Основные мысли его были заняты венерианским проектом, и большинство реплик адресовалось другим рефандерам и дендроидам, но люди этого практически не ощущали.

– Я бы хотел служить делу жизни с большей пользой, – заявил Даниил.

– Ваш пример показателен для землян. Мы рады, что взаимопонимание достигается – хоть и медленно. Поэтому мы дадим вам работу по вкусу.

– Координатору лучше знать, где мне следует приложить силы.

– Да, – согласился рефандер. – Я сделаю вам достойное предложение. Хотите ли вы стать начальником моей охраны – ее людской части? Это важный сегмент работы.

Светлов на мгновение задумался.

– Не слишком ли высока честь?

– Согласен, предложение нетривиально, – после небольшой паузы выдал Координатор – представители правительства Европы чем-то возмущались, размахивая руками за своей перегородкой, и рефандеру пришлось то дл уговаривать, то ли запугивать их. – Но доверие между людьми и рефандерами после такого шага выйдет на новый уровень. Все знали вас как борца против нашего присутствия на Земле. И уж если Даниил Светлов решил служить делу жизни, а мы решили доверить ему безопасность Координатора – это что-то да значит, верно?

– Верно, – согласился Даниил. – Но я хотел бы заниматься наукой…

– Лжете, – просто и безапелляционно ответил Координатор. – Вы и сейчас находитесь под контролем детектора лжи. И вам очень хочется стать начальником моей охраны. Только не могу понять, для чего? Не для того ли, чтобы убить меня?

– Нет.

– Это не ложь… Скажите, а сейчас вы могли бы уничтожить меня? Несмотря на охрану? Не так ли?

– Да, – согласился Даниил. – В Тибете я не только медитировал, но и постигал технику рукопашного боя. Я без труда мог бы нейтрализовать охранников-людей, обойти охранников-рефандеров и уничтожить вас – скажем, порвав артерии под жвалами. Апартаменты Координатора, насколько я знаю, не оборудованы скорострельными автоматическими устройствами – именно для того, чтобы затруднить покушение. Вы надеетесь на живую охрану.

– Киберсистемы можно захватить с помощью хакеров. Это проще, чем подкупить или запугать охрану, – согласился рефандер. – Но вы, имея возможность уничтожить меня, не поступаете так. Почему?

– Мне это не нужно.

– Может быть, вы ждете подходящего момента?

– Земля слишком много потеряет, если я уничтожу Координатора.

– Меня приятно поразила ваша искренность. Я подтверждаю решение назначить вас начальником людского сектора моей охраны.

– Благодарю за доверие.

В комнате со стальными стенами было тесно, пахло потом и мятой – охранники усиленно жевали резинку, так как курить им было строжайше запрещено. Как и пить, и употреблять наркотики, питаться слишком жирной пищей. Возможный вред здоровью. А за здоровьем людей, особенно тех людей, что работали на них, рефандеры следили.

– Я записался на следующую субботу, – заявил молодой парень, сплевывая жевательную резинку на пол. – Вопрос еще, конечно, какая телка попадется…

– Нам вот певица вчера досталась, – почти застенчиво протянул еще один юнец. – Голосок красивый такой, хотя разговаривали мы мало, конечно. И сама очень ничего. Она по стереовидению часто выступала… Я бы даже женился на ней. Но нет – на племенной завод обязательно. Зачем, спрашивается?

– Ты бы еще сказал – и жил бы с ней один, долго и счастливо, – скривил рот чернобородый мужчина со шрамом через всю щеку. – По закону не положено. А у термитов что главное? Закон. И брюнеточка эта наша чем-то согрешила, раз ее из общества изъяли. Это у них не просто так…

– Да, хороша была, чертовка… Горяча…

– Некрасивых женщин не бывает, – хохотнул охранник постарше. В волосах его белела седина. – Мне уже доверия нет. Не записывают, проклятые. Генетический материал подкачал, говорят. Приходится в бордель ходить. Но меня и там встречают отлично. С такими-то деньгами… Я вообще не понимаю, что за радость вам бесплатно производителями работать? Сексом групповым заниматься на виду у таракана? То ли дело, когда тебя несколько девчонок ублажают. А так – порнография одна… Извращение.

– Это ж не работа, а удовольствие, – начал юнец, когда в комнату дежурных заглянул Даниил. Лицо его помрачнело, нейрохлыст в руке дрогнул, и охранники посыпались с высоких стульев на пол, корчась и хватая ртом воздух.

– За что? – прохрипел седой.

– Непочтение к жизни и к темам размножения. Всякий, кто не прервал неподобающую тему, подлежит наказанию, – коротко бросил Светлов, отвечая сразу на все возможные вопросы. – Панченко и Шкуров – сменить пост номер два. Кузнецов – патрулировать периметр. Самсонов – заняться кондиционером. Воздух у вас, как в берлоге!

– Строг начальник, – прошептал молодой Панченко чернобородому Шкурову, когда они отошли от дежурной комнаты подальше. – Что же он лютует так? Девок ему не хватает? Или проблемы с этим делом? Уж у него-то возможностей…

– Бывший боец сопротивления. Скольких таких мы на соснах вздернули, по собственной инициативе, – неприязненно проговорил Шкуров. – Тараканы не разрешали их вешать, да. У них все с пользой должно быть. Не просто на сосну, а на корм молодняку, если уж кого удавить надо. Но это редко бывает. Жизнелюбы, что ты хочешь…

– А этого что ж на корм не пустили?

– Нецелесообразно. Рефандеры каких гадостей ему только не делали – а он на поклон к ним пошел. Выслуживается, гад. Не за страх, а за совесть.

– Да ну?

– Еще бы. Ему эти термиты теперь как родные, он им брата продал. Жрите его, говорит, только чтобы сами вы живы остались – это когда они все вместе в тайге заплутали. Нас он и за людей не считает, понятное дело. То есть именно что за людей. И люди для него – сор. Но терпеть надо. Полторы тысячи в месяц нигде тебе не заплатят. На самом лучшем заводе – двести рублей, и не Дергайся. А в частных лавочках и сотне рад…

После подавления мятежа в Японии Координатор официально назначил Светлова своим третьим советником. Никто из людей прежде не поднимался так высоко в иерархии рефандеров.

Усмиряя японцев и действуя при этом во благо жизни и в интересах развития цивилизации, Даниил согнал около двух миллионов человек в резервации на северных островах, пять миллионов выселил в Антарктиду, двести тысяч отправил укреплять грунт и бурить туннели на Луне. Безвозвратные потери – проще говоря, количество убитых – составили каких-то пару тысяч человек: тех, кто не оправился от ударов парализаторами и нейрохлыстами. Зато теперь острова стали спокойными и мирными. Никто больше не заикался о великой миссии Страны Восходящего Солнца. Миссия была одна на всех. И в жизнь ее проводили не люди, а рефандеры.

Третий советник оказался едва ли не в большем почете, чем первые два. Те слишком много болтали о приливной волне, которая смоет все постройки на берегу океана, если они не отстоят от берега на двадцать километров. Возможные потери жизни… Экая ерунда! Когда Луну начнут буксировать, людей предупредят заблаговременно, вывезут с островов, предоставят новое жилье. Сейчас этим заниматься недосуг. Главное – протянуть сверхпрочный трос из миллионов мономолекулярных нитей, соединяющий орбиту Марса и Луны, и позаботиться о его креплении. Просто за горку такой трос не зацепишь – нужно основательно изрыть Марс и пройти туннелями почти всю Луну – иначе она развалится на куски.

Координатор уделял Светлову все больше времени.

– Вы могли бы чаще выступать по телевидению, Даниил, – заметил он при очередной встрече, на этот раз один на один. – К сожалению, искреннюю поддержку нашей системы встретишь нечасто. Представители вида хомо сапиенс работают на нас из-за денег, но мало кто понимает, как это прекрасно – нести свет цивилизации и зерно жизни другим планетам.

Светлов покачал головой.

– Вряд ли мы изменим мироощущение значительного количества людей, сколько бы ни агитировали. Мне стоило большого труда занять свою нынешнюю позицию. Через десять-пятнадцать лет появятся первые взрослые питомцы «инкубаторов». С ними мы и будем работать. Они отправятся к далеким планетам, будут заселять их и нести свет жизни…