За свои слова ответишь - Воронин Андрей Николаевич - Страница 37

– Нет, нет, не бей!

– Я тебя пока еще не бил, – ответил Бурый, выводя двух подростков с вокзала.

– Так куда ты нас? – запрокинув голову, заглянув в глаза Бурому, прошептал Сергей Никитин.

– Поедете к одному хорошему дядьке, он вас покормит, помоет и трахнет.

– Не хочу! – крикнул Никитин и попытался вырваться.

– Не дергайся, щенок, – прямо в ухо прошептал Бурый, – а то голову откручу и ноги повыдергиваю, ублюдок!

– Сам ты ублюдок! – крикнул Серый, но тут же осекся.

Бурый так сильно завернул руку за спину, что у подростка даже захрустели суставы, а на глаза навердулись слезы, лицо исказилось от нестерпимой боли.

– Будешь дергаться, на вокзале больше не появишься, это я тебе говорю.

Один из людей Кощея уже топтался у стоянки. Дверь в его машину была открыта.

– Туда их, – сказал он Бурому, – и сам поедешь с нами.

– Я не поеду.

– Поедешь, Кощей сказал.

– Тогда дело ясное, придется ехать.

Бурый затолкал двух подростков на заднее сиденье серого «Нисана», сам устроился рядом, то и дело показывая подросткам кулак.

Водитель-бандит сел за руль.

– Ну что, можем ехать?

– Ага, – сказал Бурый, – трогай. – Сунул себе в рот сигарету, раскурил ее и откинулся на спинку. – Ну что, поедете побалдеть? И чтобы мне там без всяких фокусов!

А то, если узнаю, кранты вам обоим.

То, как двух подростков уводили, видели многие. Пятнадцатилетняя проститутка Валя уже пару часов сшивалась на вокзале, но все бесцельно, ей сегодня не фартило.

Не было приезжих, которые могли соблазниться и клюнуть на ее прелести. То, как уводили Серого и Пашку, она видела, перед этим успела перекинуться с парнями парой фраз и даже отпустила комплимент Никитину насчет его прикида и чистых рук.

«Нисан» умчался с Курского вокзала. Валентина направилась в зал ожидания. Милиция ее не трогала, как-никак она работала не на себя, а на Кощея, а значит, была при деле.

«Ну и дела! – на подростков она посмотрела с завистью, ведь им повезло, если, конечно, подобную ситуацию можно назвать словом „везение“. – Их накормят, а возможно, даже помоют. Но одно дело, если трахают женщину, она для этого и создана природой, а мужика, пусть он еще и мальчишка…»

А вот ей нестерпимо хотелось выпить хоть стаканчик вина. Но кто даст? А денег у нее не осталось ни копейки.

Она пристала к одному мужчине, но тот ее отшил, затем к другому и чуть было не нарвалась на неприятности. Мужик, как оказалось, был с женой, и та, увидев проститутку, завизжала от ярости:

– Я тебе, б…, сейчас голову оторву! Что ты к моему мужику лезешь, шкура грязная!

– Сама ты шкура, – буркнула Валентина и ретировалась, понимая, что здесь ловить нечего, кроме, конечно же, неприятностей.

Покрутилась возле буфета, увидела на столе початую бутылку пива, подошла к ней, спокойно взяла и принялась пить прямо из горлышка. Когда вернулся хозяин, бутылка была уже почти пуста, а Валентна виновато улыбалась, глядя ему прямо в глаза.

– Ты извини, красавчик, я думала, ты уже ушел навсегда.

– Да я, бля, – начал мужчина, – за бутербродом отошел.

– Ну уж, извини. Хочешь, отойдем, я тебе за киоском…

– Пошла вон! – рявкнул мужик, направляясь опять к стойке, чтобы взять пива.

– Не хочешь, как хочешь.

Тут она увидела высокого широкоплечего мужчину-красавца, который шел по вокзалу, вглядываясь в лица пассажиров.

«Явно кого-то ищет, – подумала проститутка, – почему бы ему не искать меня?»

Куртка была расстегнута, руки мужчина держал в карманах. Вел он себя уверенно, но явно волновался.

Валентина приободрилась:

«Может, хоть с этим повезет», – подумала она, делая шаг ему навстречу.

Мужчина и девушка столкнулись.

– Извини, дорогая, – сказал мужчина.

– Да я не очень уж и дорогая, – ответила Валентина, – немного заплатишь, и я буду довольна.

– Чего-чего? – не понял Комбат, а это был именно он.

– Немного, говорю, заплатишь, и я буду счастлива.

– Погоди, – Комбат приостановился и сверху вниз осмотрел щуплую девчонку с темными кругами под глазами. – Чего от меня хочешь?

– Ясное дело чего, – сказала Валентина, – денег хочу.

– Денег хочешь?

– Ага, денег.

– Слушай, ты здесь давно околачиваешься?

– Уже месяца четыре, – призналась Валентина, сама не зная почему.

– Ты здесь, наверное, всех знаешь?

– Многих знаю.

– Слушай, дорогая…

Разговор Валентине начинал нравиться, и она поняла, что с этого красавца она сможет сорвать немного денег, даже не работая.

– Ну, слушаю.

– Я одного паренька ищу, такой невысокий, щупленький, родинка над левой бровью…

– Родинка над левой бровью, говоришь?

Когда девушка услышала о пареньке, этот мужик ей сразу же стал отвратителен.

«Гомик! – Да еще педофил!» – подумала она о Комбате.

Все термины, которые касались сексуальных извращений, проститутка знала не только понаслышке.

– Э, ты не думай, он мне просто нужен, он у меня гостил.

– Что, украл чего-нибудь?

– Да нет, не украл, – признался Комбат, немного виновато улыбнувшись.

– Тогда в чем дело?

– Да ни в чем твоего дела, девочка, тут нет.

– А я знаю, кого ты ищешь.

– Ну, и кого же?

– Серого ты ищешь. Правду говорю?

– Серого, Серого, – дважды повторил Комбат, не сразу поняв, что разговор уже пошел конкретно о Сергее Никитине. – У него куртка должна быть джинсовая, синяя, не вытертая…

– Ага, куртка новая. Так он уехал.

– Куда уехал?

– Его Бурый куда-то повез.

– Кто повез?

– Бурый. Ты что. Бурого не знаешь? – девушка произнесла эту кличку так, будто Бурый был каким-то чрезвычайно известным артистом, самой настоящей поп-звездой и его должен знать каждый. А если кто-то не знает Бурого, то он самый настоящий колхозник или пришелец из космоса. – Бурый тут за главного, не последний человек, – сказала Валентина, придавая себе важность. – Ты дашь мне денег?

– А, да, денег… Ты погоди, конечно же, дам, только ты вина на них не покупай.

– Почему же, я уже не первый год пью.

– На мои не покупай.

– Ну ты, дядя, и даешь! Я же могу тебе, что угодно пообещать, а потом слова не сдержу.

– Сдержишь.

– Ты знаешь, мужик, есть в тебе что-то такое, из-за чего мне тебе врать не хочется. Не буду вина на твои деньги покупать. А вот пиво – куплю.

– Пиво можешь, – сдался Комбат.

Со стороны разговор мужчины и проститутки выглядел вполне обычно. Проститутка снимает клиента и пудрит ему мозги.

В руках Бориса Рублева появился бумажник.

– Много не дам, – предупредил он.

– А я тебе могу сказать, на какой машине повез его Бурый.

– На машине? Ты что, номер запомнила?

– Конечно, запомнила. Мы всегда друг за другом следим, мало ли что может случиться.

– Что может с ним случиться?

– Порезать могут, отравить, обокрасть. Всякое в нашей жизни, бля, бывает… А ты что, мужик, не в курсах, что ли?

– В курсах чего?

– Да твоего Сережку повезли к какому-нибудь педофилу.

– Чего?

– Я что, непонятно говорю, не по-русски?

– Да нормально, по-русски… – и Комбат насторожился, даже желваки заходили под широкими скулами, а глаза сузились и зло сверкнули.

– Да ты не горячись, может, еще все и обойдется.

Не впервой.

– Что не впервой?

– Не впервой Сережке к мужикам ездить. И Пашка с ним, не в одиночку ж его повезли.

– Какой еще Пашка?

– Да приятель его, тоже сирота казанская, ни отца, ни матери.

– А у тебя? – почему-то вдруг спросил Рублев.

– У меня все в порядке: мамашка есть и батяня есть.

Только пьяницы они горькие, послала я их куда подальше и в Москву дернула. Здесь веселей.

– Что, неужели веселей?

– Да. Правда, иногда достается, когда на психа нарвешься или на черномазого какого-нибудь, на азера.

Валентине хотелось поговорить, как-никак появился слушатель, да и деньги светили, ведь в руках Комбат мял, как мнут воблу, пухлый бумажник.