Один на миллион - Земляной Андрей Борисович - Страница 24

Шея ворочалась с трудом, глаза красные словно у кролика... С некоторым трудом Белый, выпрямившись, осмотрел мундир. А вот тут всё вроде неплохо. Реклама не подвела, и ткань действительно не пачкалась и не мялась, сохранив первозданную белизну и свежесть, словно только что из ателье.

Он умылся холодной водой и, приведя себя в порядок, вышел на свежий воздух.

Шума уже не хотелось, и потому, в поисках относительно тихого места, он забрался на самую верхотуру комплекса – открытую террасу, с которой были видны река, ночной город и океан на горизонте. Метрах в двадцати стояла одинокая девушка и так же как он, облокотившись о перила, любовалась красивым видом. Так они стояли, пока на площадку не забрели два пьяных парня. Они сначала громко и с матюками обсуждали какие-то свои проблемы, напрочь разрушив хрупкое очарование ночи, а потом один из них решил познакомиться с девушкой. Но девушка отчего-то не захотела знакомства и сделала безуспешную попытку уйти. Один из них, невысокий крепко сбитый парень в светлом костюме, схватил девушку за плечи, тогда как второй, худой и высокий, путаясь в складках пиджака из тонкой кожи, попытался что-то достать из кармана. Каким-то ловким движением девушка вывернулась из захвата и, оттолкнув обоих, попыталась сбежать, но, споткнувшись в темноте о чуть выступающий край плитки, полетела бы на пол, если бы не Белый, подхвативший её в последний момент. Он аккуратно поставил девушку на ноги и так же осторожно спрятал её себе за спину.

– Господа, – чётко и громко произнёс он. – Уходите миром, пока не случилось плохого.

Но парням уже было море по колено. Они синхронно шагнули вперёд и почти одновременно получили весьма болезненные тычки в нервные узлы. Белый рассчитал всё правильно. Он не учёл только того, что в состоянии алкогольного и наркотического опьянения болевая чувствительность резко снижается, и удары, которые должны были отправить нападавших в аут, только разозлили их.

Словно ошпаренные, парни с матом отскочили в стороны, и коротыш с ухмылкой вытащил короткоствольный пистолет, а длинный уже стоял, поигрывая узким словно стилет ножом.

– Да мы сейчас тебя ломтями настругаем, – глумясь и помахивая ножом, произнёс длинный. – И самое обидное, что нам за это ничего не будет. – Он левой рукой расстегнул рубашку и показал полицейский жетон. – Такие же, как ты, твари изнасиловали и убили сестру моего товарища, а сейчас мы позабавимся с твоей сучкой.

– Последнее предупреждение, – ровно произнёс Белый вибрирующим от адреналина голосом и положил руку на кортик.

Но крепыш в светлом костюме быстро, как ему казалось, начал поднимать ствол, а длинный резко замахнулся ножом.

Кортик вошёл в правую глазницу крепыша практически по рукоять и отбросил назад, не дав нажать на курок, а худой осел на пол, безуспешно пытаясь зажать глубокую рану на горле от собственного ножа.

– Придурки, – с сожалением произнёс Белый и нажал одну из клавиш коммуникатора. – Служба спасения? Срочно патруль и парамедиков на верхнюю галерею молодёжного комплекса. – Он присмотрелся. – А, нет... Медицину можно не звать. Лучше криминалиста.

– Опишите количество пострадавших и характер травм, – потребовал строгий женский голос.

– Да, пожалуйста... Молодой человек, лет двадцати. У него кортик офицерский пробил глазницу и, насколько я могу судить по звуку падения, вышел с обратной стороны головы. Второй, судя по жетону – полицейский, перерезал ножом себе горло.

– Пожалуйста, не отключайтесь. Постарайтесь оказать потерпевшим первую помощь, машина уже в пути.

– Ну, если вы настаиваете... Отче наш. Иже еси на небесях, да святится имя твоё, да приидет царствие твоё... Всё, дальше не помню...

Несмотря на трагизм ситуации, за спиной отчётливо хихикнули.

Он уже повернулся, чтобы что-то сказать, и даже набрал воздуха в легкие, но наткнувшись на пронзительный взгляд, просто выдохнул воздух. Девушка оказалась ослепительно красива. В свете неярких фонарей было не разглядеть цвет глаз, но остальное... Чуть смуглая кожа и длинные рыжие волосы, обрамлявшие лицо с тонкими, словно нарисованными тушью чертами.

Неожиданно для молодого офицера сердце его захлестнула волна нежности к этой совершенно незнакомой ему девушке. Захотелось прижать её к себе и защитить от бед всего мира.

– Уходи. – Он мучительно сглотнул сухой комок. – Сейчас набегут... всякие. Разговорами месяц мучить будут.

– Ага. Щазз. – Девушка чуть прищурилась. – Хочешь себе всю славу захапать? Да если бы я их не загоняла, ты бы их чёрта с два сделал!

– Ну что за...

Что именно «за», договорить ему не дали. На террасу выскочили несколько мужчин и женщин в штатском и не грубо, но деловито и умело оттёрли его от девушки, при этом почему-то взяв её «в коробочку». Потом на большом тяжёлом флаере над ними зависли правоохранители, залив всё светом мощных прожекторов.

– Подойдите к барьеру и положите руки на барьер. – Голос из мощных динамиков, казалось, эхом разносился на всю округу.

Белый не сдвинулся с места.

– А может, тебя ещё в щёчку чмокнуть? – поинтересовался он громко. – Я – военнослужащий российской армии, и требую вызова военного патруля.

– Мы будем вынуждены применить силу... – неуверенно донеслось из динамиков. – Вы напали на сотрудников полиции, и будете арестованы.

Белый расхохотался.

– Что применить? Хочешь применить силу? Затолкай тогда себе с силой свой парализатор... по самые гланды.

Перебранку прервал поднявшийся на площадку, в окружении немногочисленной свиты, Александр IV. Он спокойно выслушал доклад потеющего милицейского чиновника, потом так же бесстрастно просмотрел видеозапись с экрана планшета, после чего отвёл девушку в сторону и что-то минут десять ей говорил. Почему-то в ходе монолога и девушка, и охранники резко меняли цвет лица, а в конце стали, как братья, одинакового, серого с прозеленью, цвета и несколько поубавились в размерах.

Когда император подошёл к Белому, тела уже убрали и начали обработку пола, смывая кровь.

– Старший лейтенант Белый. – Алексей вскинул руку к краю козырька фуражки. – Главное разведуправление Министерства обороны России, – выпалил Алексей и замер по стойке смирно.

– Вольно, товарищ старший лейтенант. – Холодные серо-стальные в лучах прожекторов милицейских машин глаза спокойно изучали офицера. – Хочу задать вам несколько вопросов. – Александр помолчал. – Почему так? Вы разве не могли обезвредить их бескровно?

– Будь я один, запросто, государь. – Белый коротко кивнул. – Но у меня за спиной стояла девушка, и её могли достать. Если не тот с пистолетом, то другой с ножом. Кроме того, она могла пострадать от шального выстрела. Ну и вдобавок им просто не повезло.

– Почему? – Император чуть склонил голову набок.

– Я счёл, что люди, способные на насилие над женщиной, в такой ситуации не должны жить.

– А вы знакомы?

– С девушкой? – Белый оглянулся. – Нет... к сожалению... Только после драки перемолвились парой слов...

– Вы не пожалели своего личного кортика. – Александр едва заметно улыбнулся.

– Это всего лишь оружие, государь. И его главная функция защищать.

– А ваша?

– Та же.

Император задумался на мгновение.

– Вы одеты не по форме, товарищ старший лейтенант. – Он усмехнулся и, отцепив со своего пояса кортик, подал его рукоятью вперёд. – Носите с честью. А ваш старый я заберу себе, если не возражаете против такого обмена. – И уже повернувшись и сделав шаг к лестнице, неожиданно обернулся и произнёс: – И выучите хотя бы «Отче наш».

Когда Белый спустился вниз, веселье уже начало понемногу затихать. Слегка поддатый Ганс и Кот, увидев Белого, взревели ранеными буйволами и, слегка покачиваясь, двинули навстречу.

– Ты где пропадал? – Лицо Ганса вроде светилось радостью, но тренированный взгляд усмотрел и слегка сбитый галстук, и мокрое от пота, после разговора с самодержцем, лицо. Не прекращая улыбаться, он изобразил лицом вопросительный знак.