Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Комбат не ждет награды - Воронин Андрей Николаевич - Страница 26


26
Изменить размер шрифта:

Фотографии лежали в одной из немногих книг, стоящих в книжном шкафу.

Книга называлась «Как построить дом собственными руками». Она изобиловала советами по столярному делу, по бетонированию фундамента и прочей дребеденью, которая так необходима садоводу-любителю, но не долларовому миллионеру. Иногда в минуты тоски Борщев любил открыть свой книжный шкаф, вытряхнуть из тонкой, в мягкой обложке, книжки фотографии, разложить их пасьянсом на столе и прикрыв глаза, воображать как он бродит по дому, переходя из одной комнаты в другую, выходит на балкон.

И тогда у него в ушах начинали звучать крики чаек, шум прибоя, гудки пароходов и голос женщины за его спиной.

«Пошли, дорогой Виталий, развлечемся».

В общем, в такие минуты подполковник Борщев бывал абсолютно счастлив и безмятежен. Ему даже и в голову не могло прийти, какие сюрпризы приготовлены ему судьбой на завтрашний день.

А случилось следующее. Из постели его поднял звонок одного из офицеров полигона, молоденького лейтенанта, который не был посвящен в суть его финансовых операций.

– Товарищ подполковник, – четким голосом доложил еще не успевшему очухаться и продрать глаза Борщеву лейтенант. – К нам прибыла проверка, они сейчас уже на полигоне.

– Кто такие? – рявкнул в трубку Борщев, протирая кулаком глаза. Ведь он привык, что обо всех проверках, мыслимых и немыслимых, из Москвы и из Смоленска сообщалось накануне приезда либо полковнику Иваницкому, либо ему, подполковнику Борщеву. А тут произошло что-то странное. – Какая на хрен проверка? Ты что, лейтенант, сбрендил, пьяный?

– Никак нет, товарищ подполковник. Проверка самая что ни на есть настоящая, три офицера из Генштаба.

– Из какого на хрен Генштаба?

– Из Москвы, товарищ подполковник. Я проверил документы, все у них в порядке.

– Ладно, лейтенант. А где Иваницкий?

– Сейчас будет, я ему тоже позвонил.

– Займи их немного, пока мы не подоспеем, только без конкретики.

– Понял, товарищ подполковник, все понял.

– Тогда выполняй. И смотри мне, пусть без нас никуда ни шагу! А если уж так захочется подышать свежим воздухом, посади на «Уазик», пусть прокатятся вдоль колючки, пусть посмотрят в каком все идеальном порядке.

– Понял, будет исполнено.

– Действуй.

– А если откажутся?

– Тогда предложи выпить, естественно, чайку или кофейку. А там и я подскачу, и Иваницкий подъедет. Разберемся на месте. И не паникуй.

– А я не паникую, – признался лейтенант.

"Хотя чего ему паниковать? – зло подумал Борщев. – Он же ни хрена не знает и ни за что не отвечает. Откуда взялась проверка? Кто послал? Какого черта этим проверяющим нужно? Ведь две недели тому уже была проверка.

Выпили ящик водки, баб потрахали. Все как положено. Рыба, шашлыки… Может, понравилось и приехали еще? Но тогда бы наверняка позвонили, чтобы мы были готовы. Значит, что-то здесь не то".

Но поверить в то, что хорошо отлаженная машина на каком-то витке дала сбой, подполковник Борщев не мог. Ведь он знал, какие люди задействованы в их деле. А это настолько важные персоны и у них такие большие звезды, что все структурные подразделения Минобороны им подконтрольны и подотчетны. Вот разве что ГРУ… Но их никогда не интересовал богом забытый полигон.

Глава 9

Шикарный черный лимузин, почти такой же, ничем не хуже тех, на каких ездят и ездили члены правительства, точнее, первые люди могущественных держав да дипломаты богатых государств, мчался по направлению к Москве. Впереди, как положено, ехал джип, в котором сидело четверо здоровенных охранников. В лимузине с затемненными стеклами работал кондиционер, пахло попеременно то зеленой хвоей, то свежими ландышами.

В салоне лимузина кроме уже не молодого, но на удивление крепкого широкоплечего водителя находилось еще двое: мужчина лет пятидесяти четырех, но смотревшийся свежо и сильно и роскошная крашеная блондинка в длинной шубе. Девушке было не больше двадцати трех лет. Мужчина сидел, закинув ногу за ногу, зажав сигарету в толстых коротких пальцах. Перстней с бриллиантами на пальцах не было, имелись лишь шикарные часы на запястье. Часы наверняка были коллекционными, выполненными в единственном экземпляре и стоили не менее пяти-десяти тысяч долларов.

Мужчина небрежно повернул руку и взглянул на циферблат. Он понимал, что минут через сорок окажется в центре города в своей огромной квартире, которая занимала чуть ли не целый этаж. Владельцем этой квартиры, лимузина, джипа с охраной и еще очень длинного перечня всяческой движимости и недвижимости был Матвей Гаврилович Супонев, по всем показателям невероятно преуспевающий человек.

Да, у него было многое. Он мог небрежно нанять самолет, чтобы слетать на уикенд куда-нибудь на Средиземноморье или на острова в Тихом океане. Естественно, летал он в подобные места не один, а с очень близкими друзьями. Хотя настоящих друзей, как правило, у таких людей не бывает.

Единственный, с кем был близок Матвей Гаврилович Супонев, так это его брат Гавриил – уже во второй раз избранный в нижнюю плату Государственной Думы. Естественно, избрание брата в депутаты не обошлось без мощной финансовой поддержки старшего брата, то есть, Матвея Гавриловича. Именно за его деньги дважды проводилась выборная кампания. И еще многим за свою жизнь помог Супонев старший. И никто из тех людей, которые были обязаны Супоневу своими высокими постами, важными ответственными должностями, своей политической карьерой, не знали и даже не пытались узнать кем же раньше, примерно лет двадцать, двадцать пять назад был Матвей Супонев и как он умудрился подняться до таких высот в бизнесе.

Многим было известно, конечно, из очень близкого окружения, что Матвей Гаврилович Супонев запросто может проиграть в Монте-Карло или Лас-Вегасе тысяч пятьдесят – шестьдесят долларов и потеря таких денег для него будет равна потере двух – трех рублей для директора крупного завода лет двадцать назад.

А ведь когда-то Супонев пошел в бизнес не имея ни гроша за душой. Он работал на одном небольшом эстонском заводе инженером.

И еще тогда, в те далекие времена, которые сейчас называются «застойными», сообразил, как надо делать деньги, придумал способ и успешно его реализовал, прекрасно понимая, что трудом праведным не построишь палат каменных. Он открыл на своей кожевенной фабрике подпольный цех по пошиву кожаных курток, плащей и всего такого прочего, за что тогда покупатели платили большие деньги. Дело это было хлопотное и опасное, ведь ОБХСС не дремал.

И через три года Матвей Гаврилович Супонев попался, причем, на мелочи. Но делу решили придать иной ракурс, поскольку в поле зрения КГБ попали и несколько эстонцев, и из уголовной плоскости перевести в политическую. Процесс был длинным, и самые лучшие адвокаты, нанятые партнерами Матвея Гавриловича, ничего не смогли для него сделать. Единственное, что им удалось, так это вывести своего подопечного из-под «вышки».

Получил тогда гражданин Супонев десять лет строгого режима с конфискацией имущества.

Есть такие люди, которым даже тюрьма идет впрок. Супонев много размышлял, лежа на тюремных нарах и глядя в грязный потолок.

Естественно, это только говорится, что конфискация была полной. Конфисковать все то, что успел заработать хитрый инженер кожевенной фабрики, не удалось. Супонев смог превратить пачки червонцев в то, что называется вечным и никогда не дешевеет – то есть, в бриллианты и золото. Все свои сокровища он умело спрятал и лишь ждал момента, когда для него прозвенит последний звонок. Там, в тюрьме, его не забывали, и жил Матвей Гаврилович припеваючи. Там же он подружился с авторитетами уголовного мира, завоевал их симпатии и там же получил кличку Гапон. Почему именно Гапоном его назвали, никто из близких знакомых не знал. Знал лишь Супонев, да его новые друзья – уголовники.

А дело выглядело вот как. На колымской зоне по просьбе, вернее, в сговоре с законниками, Супонев спровоцировал бунт – так, как когда-то спровоцировал «кровавое воскресенье» поп Гапон. С тех далеких времен очень много воды утекло, очень много произошло изменений, а самое главное, поменялся строй.