Комбат не ждет награды - Воронин Андрей Николаевич - Страница 2

– Так точно, – немного виновато вы давил из себя Подберезский, стягивая с широких плеч тонкую куртку.

– Давай, шевелись, я пока приму душ.

– Обязательно?

– Вспотел, липкий весь.

Чай уже успел завариться, когда обнаженный до пояса Комбат появился из ванной комнаты. Он был причесан, выбрит, пах хорошим одеколоном и производил впечатление абсолютно здорового мужика. Татуированный парашютик на плече подрагивал, когда Комбат шевелил рукой.

– Ну ладно, я сейчас.

Борис Рублев вошел в комнату, а оттуда вернулся уже в чистом отутюженном тельнике.

– Ну как тут чай, как мои бутерброды?

Наверное, ты не завтракал, Андрюха?

– Я не завтракал и не ужинал.

– А что так? Заболел, что ли? – Комбат разлил чай по чашкам, крепкий и ароматный. – Ну так давай подкрепись, чайку попей.

– Не могу я есть!

– А в чем дело? – удивленно пошевелив бровями, поинтересовался Рублев. ;

– И сам не знаю с чего начать.

– А ты начни с самого интересного, да не мнись, как баба беременная, не шевели губами.

Вижу по твоему лицу, что-то гадкое с тобой приключилось.

– И не говори, Иваныч. Такая Гнусность, что даже тебе сказать неудобно.

– Ладно… Триппер схватил, что ли?

– Если бы…

– Что, еще хуже? Сифилис? СПИД?

– Да нет, не это. Что ты, Иваныч, подкалывать взялся!

– Ну, если СПИДа нет, то и бояться нечего. Говори, не тяни волынку.

– Знаешь, Иваныч, – подвинув к себе полную чашку, проговорил Андрей, – даже признаться боюсь.

Комбат торопил своего боевого товарища, понимая, что тот сейчас заговорит, но одно неосторожно оброненное слово может его остановить. И тогда Андрей замкнется и ничего не скажет.

– Знаешь, Иваныч, раньше со мной никогда такого не было. Залез на бабу, и баба хорошая, а сделать ничего не могу.

– В каком смысле? – хмыкнул Комбат.

– Тебе, наверное, этого не понять.

– Как это не понять? И вообще, честно говоря, я не догоняю тебя, Андрюша. О чем это ты шепчешь? Не получилось, потом получится.

– Да не встает у меня, Комбат! Не встает.

Я и так, я и этак, и баба хорошая, делает все, что следует в таких случаях… А он болтается, как будто из него воздух выпустили, как презерватив пустой.

Комбат крякнул, сделал большой глоток чая и принялся жевать бутерброд.

– Слушай, Андрюха, а может ты того… преувеличиваешь?

– Что преувеличиваю?! Знаешь, Иваныч, – наконец то его прорвало, и он заговорил быстро, словно выплевывая слова, даже сам начал задыхаться. – Это недели две назад случилось. Я с одной девицей познакомился, классная девица, ноги из-под мышек растут, сиськи, все такое прочее, как положено. Приехал к ней, она и так, и этак, а я готов в петлю лезть. Думал, только до постели добредем, я ее и трахну.

Да не просто трахну, а стану трахать всю ночь до утра. Слишком уж баба хорошая попалась.

– Ну и что?

– Что-что… Пришли, там тебе кофе, коньячок, еда всякая. Я выпил немного, самую малость. А потом… Да неохота про это все рассказывать. В общем, она рассмеялась, а я готов был сквозь землю провалиться.

– И что, не провалился же?

– Нет, как видишь.

– Ну и слава богу. Иногда, Андрюха, с мужиками такое бывает.

– Не бывало такого, Комбат, не бывало! Во всяком случае, со мной такого никогда не случалось. Я же еще молодой, здоровый, а тут на тебе. Я тогда подумал, что может, баба не того, может, что не так сделала, а может чего в кофе намешала… Дня через два к другой поехал – старая знакомая, мастерица на всякие такие штучки – так вот и с ней у меня ничего не получилось. А потом я уже просто в баре проститутку снял. Мне казалось, сейчас прямо в машине ее отделаю. И тоже ничего. Я расстроился, напился, пошел к врачу. Слава богу, знакомый сексопатолог есть.

– И что врач?

– Говорит, может от нервов. А потом сказал, что я не первый с подобной проблемой к нему прихожу, и это вылечить не так просто.

Я ему пообещал золотые горы лишь бы хрен стоял. Все готов отдать – машину, деньги – лишь бы вылечил. Он мне надавал всяких таблеток, я их жрал, жрал и мне показалось, что таблетки начали действовать. Поехал к той же бабе – к той, к первой – и опять лажа, Комбат.

Представляешь? Он даже не шевельнулся!

А она уж и так, и сяк, и передом, и задом… В общем я не знаю, что мне теперь и делать-думать.

– – Чайку попей, Андрюша.

– Не могу я пить чай!

– Он, конечно, не поможет, но и не помешает.

– А знаешь, что мне врач сказал?

– Что же?

– Говорит, что это знаешь от чего, Комбат?

– Ну и от чего же?

– От водки, сказал.

– От водки? – засмеялся Комбат. – Ты это брось, Андрюха! Я вот водку пью и не помню, чтобы от нее не встал. Как раз наоборот, торчит – ломом не перешибешь.

– И у меня раньше торчал, а сейчас – нет. Могу показать, если не веришь.

– Ладно, верю. Нечего штаны на кухне снимать. А какую ты водку пьешь?

– Дело одно хорошее провернули, вот и пили с друзьями дня два подряд, там, у меня в тире в подвале на Кабельном переулке.

– А у друзей как дела? У них все в порядке?

– Вот этого я и не знаю, – насторожился Подберезский.

Подобная простая мысль ему даже и в голову не приходила.

– Слушай, Комбат, дай я позвоню от тебя.

– Конечно звони.

Андрей Подберезский схватил трубку телефона и путаясь в клавишах быстро стал набирать номер одного из своих деловых партнеров.

Наконец ему это удалось и справившись с волнением, он заговорил со своим приятелем:

– Кирилл, это я, Андрей…

А затем долго мялся, пока наконец не задал сакраментальный вопрос:

– Слушай, ты как, давно жену трахал?

– А тебе какое дело?

– Какое, какое… – закричал, краснея, Андрей, – у меня с этим делом проблемы какие-то начались непонятные.

Видимо, друг Подберезского долго молчал, но потом признался, что и у него проблемы, а от чего он не знает.

– Слушай, а где вы ту водку брали, что в тир ко мне приволокли?

– В киоске.

– А киоск помнишь?

– Ну конечно помню! – сказал Кирилл.

Андрей Подберезский зло прикусил губу.

– Я этот долбанный киоск поеду и разворочу!

– Погоди, не спеши, успокойся, – положив руку на плечо другу, сказал Борис Рублев. – А при чем тут киоск? Они делают свое дело, продают водку.

– Да отраву они, Комбат, продают!

– А они что, знают, отрава это или не отрава? Какая водка была?

– Как положено, бутылки, винтовые пробки, акцизы налеплены, все как должно быть.

Я-то в водках разбираюсь и гадость, как ты понимаешь, Иваныч, пить не буду.

– Не пьешь, так пей чай. А я вот пью водку, – Комбат повернулся и открыл дверцу холодильника. – Видишь сколько бутылок стоит? Хочешь, дерябнем понемногу?

– Да я на нее, заразу, смотреть после этого не могу!

– А ты и не смотри, пей с закрытыми глазами. И глотай не нюхая.

– Да ты что, Иваныч, с ума сошел? Я и так не знаю куда деться, с тремя бабами облажался! Чтобы я, Андрей Подберезский, да не мог бабу трахнуть!? На хрена тогда жить на белом свете!

– Ну вот, завелся. Не переживай, Андрюха, пройдет. Водку не пей, переходи на коньяк.

Хотя я коньяк не люблю.

– Мне бы твои проблемы, Иваныч. Я бы тоже пил только чай.

– А какие у меня проблемы? У меня все в порядке. Подруга моя довольна, все у нас в общем-то хорошо получается…

– Знаешь, Иваныч, это до поры до времени. Я бы тебе не советовал водку пить, а то и с тобой что-нибудь случится.

– Сплюнь, сплюнь, по дереву постучи.

Андрей постучал по двери.

– Ты уже, наверное, дня два не жрал? – спросил Комбат у своего гостя.

– Не лезет в меня, Иваныч, ничего в рот, от всего тошнит, даже курить не могу.

– А вот это, Андрюша, хорошо. Может, курить бросишь.

– А тебе все шутить.

– Не шучу я, жалко мне тебя. Да ничем я тебе в такой ситуации помочь не могу. Я не доктор.

– Спасибо за то, что выслушал.

– Это завсегда пожалуйста.