Спящая красавица - Айвори Джудит - Страница 16

— О да, — она сказала это почти искренне, — борец за права женщин. Вы действительно возглавляете колледж?

— Нет-нет, я проректор.

— Которого?

— Всех Святых.

Она нахмурилась, улыбнулась и снова нахмурилась. Он разочаровал ее.

— Всех Святых? В самом деле?

Этот колледж был самым большим в Кембридже и по занимаемой территории, и по количеству обучающихся, самым богатым, с постоянным доходом. Случайных людей там не было. Однажды попав туда, человек в дальнейшем пользовался большим влиянием.

— Да. Вам знаком этот колледж?

— Немного. — Он предстал перед ней в новом свете. Николь вспомнила, что он еще и глава управления финансами при совете. — Вы распоряжаетесь деньгами всего университета через месяц после возвращения. Не слишком ли это?

— Это большая работа. Но, — Джеймс пожал плечами, — Филипп, вице-президент университета, так захотел. Я — новичок, но он очень хороший наставник. Думаю, скоро я буду управляться с делами сам.

— И еще проректор колледжа Всех Святых. Я в восхищении.

Ему понравилось, что он ее восхищает. Джеймс опустил глаза.

— На самом деле это не так уж сложно. Я работал в колледже Всех Святых до своего отъезда, все руководители там — избранные, как и я. Поэтому, когда прежний проректор ушел в прошлом месяце из-за болезни, я подумал, что они просто рады видеть меня живым после того, как считали погибшим. Все остальные назначения были сделаны благодаря вице-президенту, который меня любит и который также является ректором колледжа Всех Святых. Мы прекрасно сработались: я экономил ему время и приносил доход. — Он пожал плечами, поигрывая кофейной ложкой, пока не положил ее на свою салфетку, затем добавил: — Но у меня есть еще новость, которая внушает мне трепет. — Он опустил глаза, в его голосе послышались нотки удивления и гордости. — Неделю назад я узнал, что мое имя внесено в почетный список. Вы знаете, что это такое?

— Да.

Он посмотрел вдаль, на мгновение отрешившись от действительности и погрузившись в мечты.

Внезапно Николь осенило, как она хорошо осведомлена. Так много вещей и деталей знает как свои пять пальцев. Она уточнила:

— Примерно. Это означает получение титула или нет?

— Да. Графство, как мне говорили, в случае благосклонности королевы Виктории будет моим, если я стану соблюдать осторожность до июня, когда королева Виктория подписывает жалованные грамоты к официальному празднованию своего дня рождения.

— Боже мой! — только и могла произнести Николь. И ему, должно быть, нет еще тридцати, подумала она. Какая удача для Джеймса Стокера.

— Графство... — повторила она, радуясь за него. И не только потому, что он хочет признания (одного взгляда на него было достаточно, чтобы отбросить всякие сомнения), но потому, что Джеймс, похоже, человек, достойный награды. — Как это прекрасно! Примите мои поздравления.

Джеймс кивнул, слегка покраснев. Молодой человек еще способен смущаться!

Николь нашла эту черту совершенно очаровательной.

— Благодарю вас, — произнес он.

— Ну а вы где предполагаете остановиться, если не у вашей тетушки?

— Простите? — переспросила она.

— Вы мне говорили, что не намереваетесь оставаться у вашей тетушки.

— Ах нет. Я собиралась остановиться в пансионе, но возникли некоторые сложности.

— Сложности? Какие же? Возможно, я смогу помочь.

Она улыбнулась, покачав головой:

— Прекрасно, меня преследуют драконы. Могу я на вас рассчитывать, сэр Джеймс?

Он не знал, как это расценить: означало это доброжелательность или нет.

Николь опустила глаза, испытывая смущение от того, что чистила яйца прямо на тосты.

— Я дразню вас. Вы заставляете меня нервничать.

— Дело не в том, что я хотел спасать вас. Я думал, что если буду держать руки наготове все время, то вы, быть может, когда-нибудь упадете в мои объятия. И если это случится, то, поверьте, ваше спасение — это последнее из того, о чем я буду думать.

Она вскинула на него глаза, вилка застыла на полпути ко рту.

Стокер нежно улыбнулся ей через стол, его красивое лицо казалось списанным с итальянских фресок. Звенела посуда. Мальчик в переднике вытирал стол с краю.

— В каких вы еще комитетах? — спросила Николь.

— Я хочу поговорить о вас.

— Почему? — чуть рассерженно спросила она, затем послала ему одну из своих чарующих улыбок. — Ваша жизнь значительно интереснее моей, с вашей академической политикой и африканскими приключениями.

Он приподнял брови. Это напоминало игру, кто кого раньше очарует.

— Ах да, интересная. Множество сварливых профессоров, а континент жаркий — пыльная жара. Жара, от которой покрываешься волдырями. И повсюду летучие мыши, большие, как обезьяны.

— Вы уже рассказывали о летучих мышах в прошлый раз.

Испуг отразился на его лице.

— Уже? — Он пригубил кофе, затем откинулся назад, все еще держа чашку в руках.

— Вы ненавидели их.

— Конечно. — Он замолчал, задумавшись, словно не предполагал рассказывать что-то еще. Затем продолжил, понизив голос: — В Африке водятся летучие мыши, которые свисают с деревьев: они складывают крылья и висят, как большие мускусные дыни. В полете их крылья имеют размах больше метра. Однажды вечером, как раз перед заходом солнца, я подошел к таким деревьям у самого края пустыни. Я думал, что это — ох, я же не знал! — что это грейпфруты висят вокруг на деревьях, большие гранаты или что-то еще в этом роде. Но я выстрелил по зайцу, и что тут началось! Я вспугнул дьявольский батальон. Они раскрылись на деревьях, воздух наполнился ими. Они налетели на меня, на мою голову, спину, плечи и лицо. Они были везде. Теплые, покрытые мехом костлявые твари, как гигантские крылатые крысы. Сотни крыс. — Он покачал головой, затем руки у него задрожали. — О Боже, я думал, что умру от страха!

— Они вас поранили?

— Нет. — Он рассмеялся с облегчением.

— Что они делали?

— Ничего. Не было ничего, кроме хлопанья крыльев, криков и капель гуано на мне. Гуано — фекалии летучих мышей. — Он смутился, рассказывая об этом. — Простите. Дело в том, что я ужасный трус, когда дело касается летучих мышей. Как-то раз одна мышь залетела в дымоход здесь, в геологической лаборатории. Пришлось звать на помощь, чтобы выгнать ее. Я цепенел при мысли, что придется ловить или убивать ее. Я их не переношу.

— Все чего-нибудь боятся.

— Да, благодарю вас. Признался, и сразу стало легче. Хотя все еще чувствую себя дураком.

— Не стоит.

— Вы не видели, как я бежал от них, словно безумный.

— Сошли с ума от летучих мышей.

— Безумие. — Лицо его исказила гримаса. — Так мы и будем обсуждать их? — Он и подсмеивался, и был серьезен одновременно.

Николь рассмеялась. Она была сама не своя, но это было даже к лучшему: это делало ее счастливее.

За одним из столов группа молодых людей закончила свой завтрак и дружно встала, сопроводив свое действие ужасным грохотом. Мальчик в переднике кинулся приводить в порядок освободившийся стол: убирать на поднос чашки, тарелки и остатки трапезы.

Когда Николь повернула голову к Джеймсу, то увидела, что он пристально смотрит на нее. Тем же самым доверительным тоном он сказал:

— Давайте сменим тему нашего разговора, перейдем от меня к вам. Расскажите, что за драконы преследуют вас в пансионе, где этот пансион находится, где вы теперь размещаетесь и кто ваша тетка.

Николь поддела на вилку последний кусок колбасы.

— Не драконы — пчелы, — ответила она, отправив кусок в рот.

— Подробности, подробности? — Джеймс вежливо улыбался.

Она не могла ответить с полным ртом. Джеймс, продолжая улыбаться, потребовал:

— Ох, прекратите это поедание пищи и расскажите мне все о вашем визите сюда. Я умираю от любопытства.

Николь приложила салфетку к губам и попыталась говорить сквозь нее:

— Прекрасно, но я вас предупреждала. — Она проглотила кусок, подождала и продолжила: — Абсолютная глупость, какие-то пчелы забрались под крышу моего пансиона...