Вдовы носят траур - Гарднер Эрл Стенли - Страница 5

— Когда будет нужно, я об этом скажу.

Я уютно устроил мой курносый револьвер в ладони так, что в любой момент мог простым легким движением кисти направить его на Баффина. Он не заметил этих моих манипуляций. Выключив в машине свет, он откинулся на сиденье. Вытащил из кармана сигарету.

Прикурил от автомобильной зажигалки. Но тут же раздавил сигарету в пепельнице. Мы ждали минут десять.

За это время на стоянку въехало полдюжины машин.

Две уехали. Потом подошла большая машина. Баффин взглянул на нее и выпрямился на сиденье. Водитель поставил машину через три автомобиля от нас. Вылез.

Посмотрел на часы. Не спеша пошел к входу в отель.

Баффин подождал, пока мужчина не скрылся из виду, после чего сказал мне:

— Ну, Лэм, делайте вашу работу.

Он открыл дверцу. Я положил десять тысяч в свой чемоданчик и взял его в левую руку. В правой я держал спрятанный в кармане плаща и направленный на Баффина револьвер. Когда мы подошли к дверям отеля, я быстро переложил револьвер в чемоданчик.

Баффин шел впереди. Мы подошли к портье.

— В какой комнате остановился мистер Стармэн Калверт? — спросил Баффин.

— Мистер Калверт только что приехал к нам. Его комната 7121…

— Вы можете позвонить ему?

— Боюсь, он еще не успел попасть к себе в номер.

Лифт только что ушел.

— Отлично, — сказал Баффин. — Он ждет нас. Мы поднимемся к нему.

— Я должен сначала позвонить ему, сказал портье. — Таковы наши правила…

— Конечно, — сказал Баффин. — Позвоните ему через пару минут, когда он доберется до номера. Скажите, что люди, которых он ждет, уже идут к нему.

Мы на лифте поднялись на седьмой этаж. Мужчина, который приехал в большой машине, стоял теперь у дверей лифта. Я прикинул, что ему около сорока. Это был небольшого роста стройный человек с седыми усиками и синими глазами. Он имел вид процветающего банкира.

Мельком взглянув на Баффина, он начал внимательно изучать меня.

— Я думал, что мы застанем вас в номере, — сказал ему Баффин.

— Я заметил вас на автомобильной стоянке и ждал вас здесь, — спокойно ответил человек.

— Вы не могли нас видеть, — заспорил с ним Баффин.

Мужчина засмеялся коротким металлическим смехом:

— Тогда почему же я жду вас здесь?

Не отвечая ему, Баффин сказал мне:

— Это Калверт.

— Вы принесли? — спросил у него Калверт.

— Он принес, — ответил Баффин.

— Ол-райт. Тогда отправимся ко мне в номер, — предложил Калверт.

Он пошел впереди нас по коридору. Около номера 7121 Баффин остановился. Калверт продолжал идти.

— Вот ваш номер, — сказал Баффин, — 7121.

Калверт покачал головой и даже не оглянулся на нас. Мы пошли за ним по коридору дальше. Около номера 7115 Калверт вынул из кармана ключ и отпер дверь.

— Что это значит? — спросил Баффин.

— В таких делах надо быть предусмотрительным, — улыбнулся Калверт. — На свое имя я получил номер семьдесят один двадцать один. Другой номер я взял на чужое имя. В делах такого рода человек должен защищать себя от любых случайностей: частных детективов, полиции, спрятанных магнитофонов, тайных свидетелей. — Калверт распахнул дверь: — Заходите, джентльмены!

Я подождал, пока войдет Баффин, и в это время открыл свой чемоданчик, сунул в него левую руку, чтобы сразу, как только он понадобится, схватить револьвер.

— Входите, — предложил мне Калверт.

— После вас, — улыбнулся я.

Он колебался какое-то мгновение, потом засмеялся и сказал:

— Ладно. Исполняйте роль надзирателя, если вам это нравится. Я не стану порицать вас за это.

Он вошел в комнату. Я последовал за ним и закрыл дверь ногой. Потом запер ее на задвижку.

— Значит, так, — сказал Калверт. — У нас общее дело. Мы все заинтересованы, чтобы оно прошло гладко. Если мы будем вести двойную игру, мы далеко не уйдем. Садитесь, джентльмены.

Мы сели.

— Деньги при вас? — второй раз спросил Калверт Баффина.

— У него, — снова кивнул на меня Баффин.

Я достал из чемоданчика десять тысяч. Большая пачка: сто стодолларовых бумажек.

У Калверта загорелись глаза. Он потянулся за деньгами. Но я сказал:

— Кажется, деньги предназначены на обмен?

— Ах, извините, — улыбнулся Калверт. — Я забыл.

Немножко…

Он пошел к шкафчику, достал из кармана ключ и отпер его. Пока он занимался этим, я незаметно включил спрятанный в моем кейсе магнитофон. Калверт достал из шкафчика большой конверт и повернулся ко мне лицом.

— Здесь три фотографии восемь на десять, — сказал он и протянул их мне.

Я начал изучать снимки. На них был изображен «Рэстебит-мотель». Были отчетливо видны лица Конни и Баффина. У него лицо было повернуто немного назад. У стоящей рядом с ними машины был открыт багажник. Там лежал чемодан. Второй чемодан стоял на земле рядом. Номер автомобиля был виден очень отчетливо. На другом снимке Баффин помогал Конни сесть в машину.

— Вот оба негатива, — продолжал Калверт, вынимая из большого конверта конверт поменьше.

Негативы были тридцатипятимиллиметровые. Значит, фотографирование производилось дорогой камерой.

— Фото сделаны с лучшего негатива, — объяснил Калверт. — Другие негативы не использовались.

— Только эти два снимка? — спросил я. — Других не было?

— Еще один снимок ранее был отправлен мистеру Баффину для ознакомления.

Я слушал его не перебивая.

— А вот, — продолжал Калверт, — регистрационная карточка мотеля: «Мистер и миссис Николас Баффин».

Обратите внимание, что это оригинал. Дата: пятое число этого месяца. Фотографии делались на следующее утро — шестого.

— У вас имеются фотокопии регистрационной карточки?

— Только одна, которую мы показали Баффину. Негатив здесь, в конверте.

— Как можно убедиться в том, что вы говорите правду? — спросил я.

Калверт улыбнулся:

— Очевидно, в этом деле есть вещи, которые вам придется принять на веру.

— Вера — хорошая штука. Но не при шантаже.

— Мне не нравится такой подход к делу, — сказал Калверт. — Я не одобряю вашу позицию. Речь идет не о шантаже.

— О чем же?

— Просто некоторые заинтересованные лица хотят купить определенные фотографии и определенные документы. Им очень легко это сделать. Однако при этом имеются другие люди, которые охотно купят данные материалы за более высокую цену.

— Но вы предпочитаете продать их за меньшую сумму?

— Заинтересованным лицам? Да.

— Почему?

— Потому что мне срочно необходимо иметь именно десять тысяч — не больше и не меньше. Эта сумма определяется необходимостью, а не рыночной стоимостью документов.

— Отлично, — сказал я. — Вам не нравится слово «шантаж». Вы чертовски хороший фотограф. Но у вас неприятности и вы срочно нуждаетесь в десяти тысячах долларов. Вам не хотелось бы прибегать к такому методу доставания денег, но у вас нет другого выхода.

— Вы сформулировали мою позицию ясно и четко, — подтвердил Калверт.

— Как вы думаете, кто я такой? — спросил я у него.

— Полагаю, адвокат, представляющий интересы некоторых заинтересованных лиц.

— У меня несколько иная профессия. Я нахожусь здесь, чтобы обеспечить гарантии того, что, покупая эти документы, заинтересованные лица произведут только один платеж. Только один.

— Даю слово, — пробормотал Калверт.

— Слово чести? — спросил я.

Он кивнул утвердительно. Но тут же покраснел и спросил:

— Это сарказм?

— Это вопрос.

— Даю слово чести.

— У вас нет намерений вторично использовать эти документы?

— Как я могу это сделать, если возвращаю их вам?

— У вас могут остаться другие негативы или другие отпечатки.

— Больше у меня ничего нет.

— Значит, вы не имеете намерений что-нибудь предпринимать с этими документами в будущем? В любой форме?

— Точно.

— Тогда вы не будете возражать, если я приму определенные меры предосторожности? Необходима гарантия, что вы не измените вашего решения. Кроме того, всегда остается опасность, что кто-либо мог тайно снять копии с этих документов. И этот «кто-либо» тоже может захотеть однажды получить за них плату.