Вдовы носят траур - Гарднер Эрл Стенли - Страница 16

— А какова ваша роль во всей этой истории?

— Мне тоже промывают мозги. Хотят, чтобы я призналась, что натолкнулась на вас, когда вы выходили из кабины номер тринадцать.

— И вы признались в этом?

— Пока нет. Я промолчала.

— А что вы могли бы рассказать?

— Историю, которая им бы не понравилась.

— Какую историю?

— В тот вечер в ресторане я случайно обратила на вас внимание, когда вы еще сидели за своим столом. Бэйби, официантка, которая обслуживала посетителя в тринадцатой кабине, показала мне на вас. Она сказала, что вы профессиональный детектив, который недавно помог Баффину выпутаться из какой-то неприятности. Вы заинтересовали меня, и я заметила, что вас вызвали к телефону. Я видела, как вы направились в холл, где установлен телефон для посетителей. Когда вы возвращались назад, я взяла приготовленный поднос и пошла вам навстречу. Пропуская меня, вы сделали шаг назад, и ваша спина оказалась в кабине. Но вы туда не входили. Я поблагодарила вас, возможно, более горячо, чем это было уместно в данном случае. Вы и в самом деле были очень милы. Да, Дональд! Девушке всегда чертовски трудно признаться в таких вещах… Но у вас сейчас большие неприятности и мне следует быть искренней… Я тогда просто надеялась, что вы… Ну, что вы что-то скажете мне, заинтересуетесь мной… В общем, понятно… — Тут она заспешила. — Во всяком случае, я твердо знаю, что вы из-за стола пошли прямо к телефону. Знаю, что когда возвращались, то направились сразу к вашему столу. Знаю, что вы не заглядывали в кабину. Не раздвигали занавески полностью. Не входили в нее.

— Вы чрезвычайно добры ко мне, — сказал я от души. — А ваша поразительная наблюдательность снимет меня с крючка.

— Хорошо бы, — сказала она. — Только я не уверена, что это вам поможет.

— Почему?

— Потому что в этом деле задеты деньги, власть и политика. Достаточно чего-нибудь одного из этого списка, чтобы вам не сдобровать. А тут речь идет обо всех трех.

— Вы уже дали им те показания, что сейчас изложили мне?

— Нет еще. Эти показания я намерена дать один раз. И только один раз. Тогда, когда они прозвучат при публике в суде и я буду защищена.

— Вы решили это всерьез?

— Послушайте, — неожиданно сказала она. — Я решила рассказать вам еще кое-что. Насчет Баффина.

— Подождите минуту, — прервал я ее. — Вы ставите на карту свою работу.

Она удивленно посмотрела на меня:

— Мою работу? О Господи! Вы считаете, что это все, чем я рискую? Я говорю вам: на карту поставлена наша жизнь!

— Почему вы так думаете?

— Потому что это правда. Простая, бесхитростная, очевидная истина. Некоторое время назад Баффин спутался с одним дельцом из Сан-Франциско. Этот человек занимается не только бизнесом, но и политикой.

Он лоббист, который оказывает давление на должностных лиц, пробивая через них незаконные выгоды для группы предпринимателей. Он связан с большими шишками в политике и бизнесе. Эта группа с помощью грязных махинаций сумела заграбастать большие деньги. Огромные деньги. Но они боятся разоблачений.

Чтобы замести следы, эти типы стремятся вкладывать свои грязные деньги в какое-нибудь законное предприятие и выглядеть чистенькими. Они вкладывают деньги через подставных лиц.

— А вы, случайно, не начитались романов? — спросил я.

Ее глаза сузились от возмущения.

— Для чего я лезу на рожон? Для чего пытаюсь защитить человека, который, я думала, хоть немного разбирается в жизни? Я знаю, о чем говорю. Кое-что слышала своими ушами. И видела своими глазами. Три года назад у Ника Баффина не было ни гроша. Его ресторан был заложен-перезаложен. Потом вдруг он в один момент разбогател. Получил неограниченные суммы для развития бизнеса. Начал быстро расширять дело. Открыл ресторан в Лас-Вегасе. Другой — в Сан-Франциско. Еще один — в Сиэтле. Говорят, все они — супершикарные.

Это требует огромных денег. Теперь скажите мне, мистер Детектив, откуда вдруг у Баффина взялись такие деньги?

— Их дали ему эти политиканы?

— Их дал ему этот лоббист. Возможно, он действует как одинокий волк. Но возможно, что он представляет целую группу.

— Откуда вы все это знаете?

— Я работаю в ресторане Баффина. А этот лоббист никому не доверяет. В том числе и Нику Баффину.

Значит, кто-то должен следить за Баффином. Кто-то должен давать лоббисту сведения…

— Если вы знаете об этом лоббисте так много, то и он должен многое знать о вас?

Минуту она колебалась. Потом, опустив глаза, призналась:

— Он действительно много обо мне знает.

— Как много?

— Много.

— И все-таки — что значит много?

— Чертовски много!

— Ладно, — сказал я. — Но в таком случае он может всегда оказать на вас сильное давление. Вы не посмеете пойти против его требований.

— Вопрос не в том, что я осмелюсь сделать. Вопрос в том, что я сделаю. И первое, что я намерена сделать, — это избежать допросов полиции. Надо прежде всего подумать о спасении своей жизни.

— Как же вы можете избежать допросов?

— Все ждут, что сегодня вечером я, как обычно, приду на работу в ресторан. Но я там не покажусь. Через час я отсюда уеду.

— Далеко? Надолго?

— Я не имею финансовой возможности уехать надолго. Поеду в Мексику. Устрою себе маленькие каникулы. Но при этом я хочу не терять связи с вами.

Я сообщу вам свой адрес. Вы в случае крайней необходимости сможете меня вызвать. Но сейчас я собираюсь рассказать вам кое о чем еще. Вся эта история с обедом была ловушкой. Я не знаю точно, для кого и для чего ее устроили. Но мне известно, что Калверт сидел в своей кабине с фотоаппаратом. Он, пока вы обедали, снимал оттуда всех вас.

— Откуда вам это известно?

— От Бэйби, официантки, которая обслуживала кабину номер тринадцать.

— Она в этом уверена?

— Бэйби мне об этом вообще ничего не говорила.

Я сужу по тем фактам, которые видела сама. А я видела, как она понесла в кабинку к Калверту фотоаппарат. Камера была спрятана на блюде под серебряной крышкой.

— Если вы собрались смываться отсюда, то смывайтесь, — сказал я. — Здесь в самом деле становится слишком горячо. Вам известно чересчур много.

— Я сама это чувствую. Я…

— Вы сложили вещи?

— Сложила все, что беру с собой. Я не хочу увозить слишком много вещей. Чтобы не создавать впечатления, будто я преднамеренно сбежала отсюда.

— Берите чемодан и поехали, — сказал я.

— Куда?

— В Мексику.

— Вы собираетесь посадить меня на автобус?

— Я отвезу вас туда на своей машине.

— А это не обесценит мои показания на суде? Не будет выглядеть так, что мы… Ну, что мы с вами были заодно с самого начала?

— В данный момент нам надо думать о том, как избежать опасности. Вы заботитесь о том, чтобы выручить меня. А я хочу обезопасить вашу жизнь. Мы играем с динамитом. Поэтому поскорее поехали отсюда.

Она вынула из чулана упакованный чемодан и сказала:

— Мне нужно уложить еще сумку.

— Укладывайте, — разрешил я.

Через несколько минут она повернулась ко мне:

— Я готова.

Я поднял чемодан и сумку. Мы вместе вышли из дома и пошли к моему наемному автомобилю. Я рванул машину с места. Увидев, что поблизости нет полицейского, сделал запрещенный разворот, и мы покатили в сторону мексиканской границы.

Глава 11

Когда мы выехали из города, я сказал Лоис:

— Теперь можно поговорить спокойно. Мне хотелось бы кое-что узнать.

— Что именно?

— Почему вы добровольно идете на риск? Вы можете лишиться работы. Поездка в Мексику изрядно порастрясет ваши, как я думаю, весьма скромные сбережения. И все это вы делаете только для того, чтобы помочь совершенно незнакомому человеку, который…

— Можете не продолжать, Дональд, — перебила она. — Я это делаю потому, что не хочу потерять уважение к самой себе.

Я промолчал. Тогда она спросила:

— Дональд, как вы думаете: я участвовала в заговоре против вас? Может быть, я и сейчас веду с вами нечестную игру?