Русалка. Поиск - Сотников Владимир Михайлович - Страница 21

Ведь информация, как известно, требует размышлений.

– Пошли за этой дрессировщицей, – шепнул Федька, когда Валентина Ивановна прошлепала по водяной дорожке и скрылась на тропинке, удаляясь в сторону деревни. – Пора и нам по домам. Утро вечера мудренее.

Не Федька, а сборник пословиц на все случаи жизни!

Глава 20

СЕКРЕТ КАМНЯ

Утро получилось не мудреное, а раннее.

Федька разбудил ребят на рассвете. Разбудил... удочкой! Он просунул ее в открытое окно и пощекотал сначала Пятачка, потом Веню. Пятачок улыбнулся во сне, а Веня испуганно вскочил:

– Ты чего так рано?

– Рыбу пойдем ловить, – как ни в чем не бывало сообщил Федька.

– Какую рыбу? А Русалочий омут?

Веня ничего не понимал спросонья.

– Вот туда и пойдем. Я сяду на самом виду рыбу ловить. Пусть водяной попробует при мне воду вычерпывать! А вы пока на мельнице все обшарите.

– Ну ты молодец! – воскликнул Веня. – Я бы никогда до такого плана не додумался.

Варю и Пятачка пришлось вытаскивать через окно почти спящих. Бабушку Валентину Ивановну будить не хотелось. Пусть спит спокойно и видит во сне огромный урожай со своих грядок.

– Только бы никто из соседей не заметил, – приговаривал Федька. – А то подумают, что я свиней ворую.

– Ты почему это во множественном числе говоришь? – возмутилась Варя и наконец проснулась.

Федька растерялся и приложил палец к губам. Мол, давайте все вместе помолчим.

Варя и Пятачок удочке обрадовались. Пятачок – как новому предмету, который надо обследовать, а Варя – как новому занятию. Больше всего поросенка привлек поплавок, который Федька сделал из огромного гусиного пера. Варя тоже обратила на него внимание.

– Федька, ты как Пушкин, – сказала она. – У него точно такое было перо. Только не для удочки, а для стихов.

Федька был доволен, что хоть чем-то похож на Пушкина.

– А черви? – вдруг вспомнил он. – Червей не успел накопать! Лопату надо.

Они шли уже по лугу.

– Что, возвращаться? – поморщился Веня. – Точно Валентина Ивановна проснется.

– Которая? – спросила Варя. – Бабушка или Русалка?

– Обе. Пока мы тут червей будем копать, все проснутся. Даже Петя-водяной.

– А может, пусть Пятачок накопает? – предложила Варя. – Я не хочу, они противные.

Веня тоже поморщился. Он представил, что надо будет брать червяка пальцами... Бр-р! А сказать Федьке, что ему это неприятно, было неловко. Что ж он подумает, что Веня боится?

Веня нащупал в кармане кусок булки, которую вчера не успел скормить Пятачку.

– А может, на хлеб половим? – предложил он Федьке. – Я читал, что в таких реках, как Листвянка, рыба булки любит.

– Ага, с повидлом, – хмыкнул Федька. – Как я. Ну ладно, рыба нам сегодня и не нужна. Пошли быстрее.

Сколько в природе интересного! Идя по лугу, от росы ребята вымокли больше, чем если бы переходили вброд речку. Веня размахивал руками и сбивал с высокой травы сверкающие на солнце брызги. Наверное, Пятачок впервые в жизни видел такой травяной дождь. Он подставлял под него мордочку и пробовал его на вкус.

А еще казалось, что ребята плывут в тумане, который лежал ровным пластом над самой травой. И первые солнечные лучи, которые неожиданно выпрыгнули из-за леса, в отличие от травы, оказались теплыми. Это тоже было интересно.

А вот сорока, которая привязалась к Пятачку, когда уже шли по тропинке вдоль речки, надоела всем.

– Вот кого бы в воду окунуть! – ворчал Федька. – Чтоб заткнулась. Поросенка ни разу не видела, что ли?

Сорока облетала компанию с одной стороны, с другой, косилась черным глазом и стрекотала как ненормальная. Наверное, предупреждала весь лес о приближении страшного существа с хвостиком и пятачком.

– По этой сороке точно можно понять, что здесь кто-то идет. То есть мы, – сказал Федька. – Раз кричит, значит, кого-то видит. Так что запомните: если в лесу услышите сорочий крик, будьте внимательны – кто-то рядом с вами есть. Или человек, или...

Федька не стал договаривать. Варя и так с испугом прислушалась к сороке, как будто та доказывала, что кто-то страшный может идти с ними рядом.

– Но нам сейчас все равно, – бодро махнул рукой Федька. – Мы ж на рыбалку идем и никого не боимся. Наоборот, нас бояться должны.

Возле мельницы ребята прислушались. А вдруг Петя тоже начал свои водяные работы с восходом солнца?

– Дрыхнет водяной, – сказал Федька. – Вот ты, Венька, как самый умный и раскинь мозгами, для чего он там из пустого в порожнее переливает. Не сдуру же. А я с той стороны засяду. Нечего ему там по стенам стучать. Еще разрушит нашу мельницу.

Ребятам понравилось, что Федька так сказал про мельницу. Они уже и сами к ней привыкли, как к своей.

– А я куда? – удивилась Варя.

И забытый Пятачок хрюкнул.

– Вы? – Федька огляделся, словно не знал, куда девать Варю с поросенком. – Ну, хотите со мной. Нет, поросенку надо быть подальше от водяного.

– Мне тоже! – сразу воскликнула Варя.

– Вот и помогайте Веньке.

Федька взял у Вени булку и сразу поделил ее на три части. Одну вручил Пятачку, вторую съел сам, а третью оставил рыбам. И, беззаботно насвистывая, направился к запруде.

Варя, Веня и Пятачок вошли в полутемную комнату. Если бы Варя не подхватила поросенка, тот свалился бы в открытый люк.

– Что он, ночью здесь работал? – удивился Веня.

Но пол был сухим. Наверное, Петя-водяной просто демонстрировал вчера своей сестре устройство мельницы: люк, подвал, стены и так далее.

– Вот смотрите, – начал объяснять и Веня. Он не только объяснял Варе и Пятачку, как работала мельница, но одновременно и сам в этом разбирался. – Под нами подвал. Через него от мельничного колеса проходит механизм, который приводил в действие жернова. Ну, то есть такие камни, которые мололи зерно.

– Откуда ты все это знаешь? – удивилась Варя. – Разве ты когда-нибудь видел, как работает мельница?

– Вчера перед сном в Интернете посмотрел.

– И понял, зачем Петя-водяной воду откачивает?

– Ага, так тебе там и написали! Про это нам самим надо догадаться.

И Веня засунул голову в открытый люк, чтобы догадаться. Но догадкой там и не пахло. Пахло застоявшейся водой. Он стал ходить по комнате и соображать вслух:

– Если он воду выливает-выливает, а она не убывает, значит, она туда прибывает.

– Ты, Вень, прямо поэт, – хихикнула Варя.

– Но какой в этом смысл? – продолжал Веня.

Непонятно было, что он имеет в виду, вычерпывание воды или то, что он поэт.

Пятачку не нравилось размышлять. Он то и дело норовил выскочить наружу. Наверное, хотел половить рыбу вместе с Федькой. И, кстати, у воды тоже можно думать.

В конце концов ребята перебрались к Федьке, который сидел у самой воды. Здесь ее уровень был намного ниже, чем в омуте. Понятное дело: ведь из омута через запруду она сливалась водопадом.

– Ловится? – спросила Варя.

– Ты хочешь спросить: клюет? – Федька подмигнул. – Моя рыба вон там. Клюет!

И он незаметно кивнул в сторону кустов на противоположном берегу речки. Они пошевеливались. Варя уже собиралась испугаться, но Федька ее успокоил.

– Не бойся, это наш водяной. То есть Петя. На работу вышел. А мы его место заняли.

Пятачок уставился на тот берег. Наверное, боялся, что сейчас его утащат под воду.

– Ничего себе стеночка! – восхитился Веня. – Прямо как в крепости.

Он подошел к мельнице и потрогал кладку. Ее составляли огромные валуны, подогнанные друг к другу. Внизу у самой воды они были сплошь покрыты мхом и водяной зеленью. Веня провел по ним ладонью. Она запахла таинственным подводным миром.

Пятачок сразу уловил этот запах. Он уткнулся Вене в ладонь и стал смешно втягивать воздух, потом чихнул. Все рассмеялись.

– Будь здоров, – сказал Федька. – Не лез бы ты в воду, а то простудишься.

Пятачок, словно доказывая, что ему все нипочем, а может, в поисках приятного водяного запаха стал обнюхивать стену, забираясь все дальше в воду. Это несложно было делать, потому что у стены под водой были навалены камни. Пятачок крутил пятачком, как будто выискивал главный источник запаха. И нашел! В самом низу стены по камням, заросшим мхом, текла, как зеленый родник, струйка воды.