Совы не моргают - Гарднер Эрл Стенли - Страница 29

– Вы уверены, что в вашу?

– Здраво рассуждая, уверена. Я, конечно, не могла разглядеть точно, какую кнопку он нажимал, но... да, это должен был быть мой звонок.

– И что же произошло, когда выяснилось, что вас нет дома?

– Я не знаю.

– Почему? Разве он не повернулся и не увидел, что вы приближаетесь к дому?

– Нет.

– Так что же он сделал?

– Он вошел.

– Вы хотите сказать, что он вошел в дом?

– Да.

– Как же он смог это сделать?

– Кто-то в моей квартире нажал кнопку и открыл ему дверь.

– А что сделали вы?

– До этого момента я думала, что Пол Нострэндер забрал мою сумочку, чтобы у меня не осталось денег и, кроме того, чтобы порыться в ней – ну, посмотреть, нет ли там чего-нибудь о вас – дневника, письма.

Я кивнул, продолжая глядеть на нее.

– Ну а после того, как вы услышали звук зуммера и дверь открылась?

– Тогда я поняла, зачем он взял ее. Он поднялся в мою квартиру и ждал там.

– Искусный ход!

– Он ведь весь вечер обвинял меня в близости с кем-то другим. Понимаете, мое исчезновение заставило его думать так. Он помещал для меня объявления в газете. Частные послания, которые печатались в течение почти двух лет.

– Я знаю. Видел это послание.

– Он думал, что я ушла к какому-то другому мужчине. Я понимала, что это только вопрос времени: рано или поздно я столкнусь с ним где-нибудь на улице. Просто мне казалось, чем дольше этого не произойдет, тем больше шансов, что за это время он влюбится в другую женщину и забудет меня. Но у него удивительный комплекс, которым обладают некоторые мужчины, – он обязательно хочет добиться того, что не дается ему в руки. Вы же знаете, так бывает.

Я кивнул.

– Так вот, он был там, – продолжала Роберта с горечью, – с револьвером, вероятно пьяный, сидел на моей кровати и ждал, полный решимости выяснить, есть ли у меня кто-либо близкий, кто мог бы прийти в мою квартиру. Он ведь настаивал, чтобы я пообещала ему, что если он даст вам возможность уйти без скандала, то сможет попозже прийти ко мне и... Ну вы понимаете...

– Итак, – сказал я, – Арчибальд Смит нажал кнопку дверного звонка в два двадцать и попал прямо в гущу событий.

– Да. Он, вероятно, поднялся ко мне.

– И по-вашему, Арчибальд Смит был уверен, что среди ночи вы дома и ответите на звонок?

– Да, он, очевидно, подумал, что я там и что звонок меня разбудит. Хотя разумно было бы предположить, что я, по крайней мере, возьму трубку и спрошу, кто там.

– Вы слышали выстрел?

– Нет.

– А услышали бы, если б он раздался?

– Не думаю. Вряд ли, поскольку он был заглушен подушкой.

– Что же вы сделали?

– Перешла на другую сторону улицы и пыталась заглянуть в окно моей квартиры, но ничего не смогла увидеть, так как занавеска была опущена.

– И тогда?

– Пошла назад, в город.

– В котором часу?

– Около двух тридцати. Когда я дошла до угла, мимо проехала Мэрилин Уинтон. С ней в машине были еще двое – мужчина и женщина.

– Вы с ней знакомы?

– О да! Я знаю, кто она, и мы разговариваем, если встречаемся в холле. Ее квартира почти напротив моей.

– Ну и что было дальше?

– Я пошла в один из маленьких отелей во Французском квартале, ничем не примечательный. Назвалась чужим именем, подумав, что Пол может приняться обзванивать все окрестные отели.

– Что дальше?

– Около девяти утра подошла к своему дому. Хотела взять сумку, кое-какие туалетные принадлежности, поймать такси и отправиться на работу. Но вокруг дома стояло множество машин, и один мужчина из толпы любопытных сказал, что совершено убийство – найден убитым известный адвокат и произошло это в квартире какой-то женщины, которая исчезла.

– И как же вы поступили?

– Вместо того чтобы разъяснить ситуацию, объяснить все, пока это можно было сделать, я как дурочка ударилась в панику, бросилась назад в отель, послала телеграмму Эдне и попросила ее срочно выслать мне денег. Счет я тоже попросила выставить на вымышленное имя, под которым зарегистрировалась в отеле.

– Так вы дали телеграмму?

– Да.

– А почему не пытались связаться с ней по телефону?

– Пыталась.

– И это удалось?

– Нет. Ее телефон не ответил.

– А на телеграмму она ответила?

– После полудня я получила в отеле деньги и вечерним поездом уехала в Шривпорт.

Подошел официант и убрал тарелки. Он принес мороженое и кофе.

– Вы доверяете Эдне?

– Мне казалось, что я могу ей доверять. Теперь не уверена. Она вела себя странно.

– Эдне на руку, что Нострэндер устранен, – сказал я.

– Да, теперь я это понимаю.

– И это могло бы послужить мотивом для убийства.

– Вы хотите сказать, что она могла его убить?

– Полиция может так подумать.

– Но ведь она была в это время в Шривпорте.

– Когда вы звонили ей, ее не было.

– Ну да, возможно.

– На следующий день она прислала деньги поздно вечером?

– Да.

Мы покончили с мороженым и сидели, покуривая сигареты и потягивая кофе. Мы оба молчали, размышляя.

– Что мне теперь делать? – спросила Роберта.

– У вас есть деньги?

– Осталось немного от тех, что мне выслала Эдна. Скажите, Дональд, что я должна делать? Следует ли мне пойти в полицию и рассказать всю свою историю?

– Нет, не сейчас. Вы упустили подходящий момент.

– Почему? Разве я не смогу объяснить, что...

– Теперь нет, не сможете.

– Ну почему?

– Вы не убивали его, нет?

Она взглянула на меня так, словно я бросил в нее чем-то.

– Ну хорошо, – сказал я. – Это сделал кто-то другой. И этому другому как нельзя лучше подойдет, если полиция свалит вину на вас.

– Ну хорошо. Так не лучше ли мне отправиться туда, чтобы помешать этому замыслу?

– Не думаю.

– Почему?

– Если вы на некоторое время исчезнете с арены, настоящий убийца воспользуется этим и попытается сделать вас козлом отпущения. Он будет создавать поддельные свидетельства, делать ложные заявления и тому подобное. И тогда появится шанс узнать, кто же это. Мы сможем потянуть за веревку и попробовать кое-кого повесить.

– Надеюсь, не меня?

Подняв глаза над чашкой кофе, я встретил ее взгляд.

– Надеюсь.

Я заплатил по счету, спросил, есть ли в ресторане телефон, узнал, что таковой имеется, закрылся в телефонной будке и позвонил в аэропорт Нового Орлеана.

– Говорит детектив Лэм из Шривпорта, – представился я и быстро заговорил, чтобы не дать им возможности поинтересоваться, служу ли я в полиции Шривпорта или я частный детектив. – В среду вечером у вас был пассажир, который летел в Нью-Йорк. Он прилетел в Нью-Йорк и тут же вернулся в Новый Орлеан. Его имя – Эмори Хейл.

Голос на другом конце телефонной линии произнес:

– Минутку, проверю журнал регистрации.

Я подождал около минуты, слушая, как шелестит бумага. Затем тот же голос сказал:

– Правильно. Эмори Г. Хейл, Нью-Йорк и обратно.

– А вы не скажете, как он выглядел?

– Нет, я его не помню. Минутку. – Я услышал, как он спросил: «Помнит кто-нибудь, что продавал билет человеку по имени Хейл, в Нью-Йорк? Интересуется полиция Шривпорта...» – Сожалею, у нас никто его не помнит, – прозвучал ответ.

– Когда вы регистрируете пассажиров, вы их взвешиваете?

– Да.

– Сколько весил Хейл?

– Минутку. Эти записи у меня под рукой. Он весил... посмотрим... Да, вот оно: он весил сто сорок шесть.

Я поблагодарил сотрудника аэропорта и повесил трубку. Эмори Г. Хейл должен был весить приблизительно двести фунтов.

Я вышел из телефонной будки.

– Ну что? – спросила Роберта. – Плохие новости?

– Хотите отправиться в Калифорнию?

– Да.

– Думаю, мы сумеем нанять машину, которая отвезет нас в Форт-Уэрт, а из Форт-Уэрта самолетом полетим в Лос-Анджелес.

– А почему в Калифорнию?

– Потому что, когда речь идет о вас, этот штат очень, очень горячее место.

– А мы не будем привлекать внимание?