Опрометчивый поступок - Айвори Джудит - Страница 58

Лидия рано ушла к себе, но провела бессонную ночь, размышляя о том, что же все-таки затевает Сэм. Он мог погубить ее, открыв правду. Не то чтобы она ожидала от него столь низкого поступка, но само его присутствие, сама возможность случайной обмолвки повергали ее в трепет. Лидия уснула в надежде, что утром не обнаружит Сэма среди гостей, что все растает, как страшный сон.

Страшный сон. Она накликала его, воспользовавшись этой аналогией. Заря уже занималась, когда Лидня оказалась в каком-то колоссальном обветшалом сооружении – возможно, на развалинах замка. Там было сумрачно и промозгло, из каменных стен хорошо сохранилась только одна, и перед ней кто-то стоял. Лидия едва могла разглядеть его оттуда, где сидела в старом кресле, судорожно сжимая руками подлокотники. Почему-то ей было очень страшно. Страх сковывал ее, как невидимые путы, и не давал шевельнуться. Человек был чем-то занят… судя по звукам, он что-то смешивал в стеклянном сосуде. Что бы это ни было, оно предназначалось для Лидии.

О нет! Но он неожиданно оказался рядом. Она чувствовала близкое и зловещее присутствие, хотя и не могла уже видеть из-за холщового мешка, который надели ей на голову. Непонятная слабость не позволяла сбросить колпак. Человек обвил руками ее плечи и повлек к себе, собираясь совершить нечто ужасное. «Ваше превосходительство! – закричала Лидия. – Я ничего не вижу!» Почему она обратилась к нему таким образом? Ведь так обращаются к послу! Кто он – Сэм?

Человек не издал ни звука, просто сильнее потянул Лидию на себя. Она забилась в слепом ужасе, но он был гораздо сильнее. Она ощущала эту силу в руках, кольцом охвативших ее плечи, в каменной неуступчивости мышц груди, к которым была прижата. Он приподнял ее распущенные волосы, и по шее потекло что-то холодное. Нет, не потекло – впиталось, заполнило все тело, покалывая и пощипывая, словно сплошь состояло из колючих, ледяных серебряных звездочек…

Лидия рванулась изо всех сил и очнулась в своей постели. В окно заглядывало ясное летнее утро, но сон был еще свеж в ее памяти, и сердце тяжело колотилось в груди. Что за человек явился ей там, в руинах? Он был высок, широкоплеч и очень силен – как Сэм. Почему ее подсознание наделило его дурными намерениями? Неужели он представляет собой такую угрозу?

Лидия содрогнулась. Только что испытанный страх казался подлинным, он отталкивал и странно привлекал, гипнотизировал, как темная бездна. Она не подозревала в себе ничего подобного.

– Доброе утро, – сказала Роуз, входя с чашкой чая, с которой неизменно начинался день Лидии.

Это был ежедневный ритуал: держа в одной руке поднос, горничная на ходу захватила другой рукой бархатную гардину и потащила за собой, впуская в спальню свет. На паркет пола и постель легла кружевная тень тюлевой занавески.

– Вот ваш чай.

Лидия уселась, а Роуз направилась в обратное путешествие вдоль окна, на этот раз собирая в мягкие складки другую гардину. Вскоре в спальне уже хозяйничало солнце. Из-за ветвей, колеблемых ветром за окном, уютные пятнышки бегали по трельяжу с полкой для туалетных принадлежностей, узорчатой ширме и скамеечке для ног. За окном виднелась привычная и мирная картина: пруд, у берегов поросший лилиями, и парк, постепенно переходящий в лес.

– Ты уже знаешь, кто явился к нам на ужин? – спросила Лидия, помешивая чай.

– Как кто? Их королевские высочества, – весело ответила Роуз, отворяя первую створку тройного окна и впуская ветерок, напоенный ароматом цветущих роз. – Они уже отбыли.

– Правда? Никто не говорил, что они уедут так рано. Мне и в голову не пришло встать пораньше, чтобы проводить их. Но я не об этом. Ты видела мистера Коди?

– Ах, этого! – Роуз сразу перестала улыбаться. – Ну, видела. Хотя он теперь и посол, я от него не в восторге. Что это за джентльмен, у которого нет камердинера? – Она неодобрительно поцокала языком. – Я мало что о нем знаю, только сплетни горничных.

– Сплетни горничных? Значит, он остался?

– По крайней мере на одну ночь.

– Ну, рассказывай!

– Хм… мистеру Коди отвели комнату в северном крыле. С собой у него один чемодан, да и тот прибыл только сегодня утром из какой-то гостиницы. Двое других, что приехали с ним, вечером откланялись, а с ними и американский сенатор. Говорят, он не поладил с мистером Коди, который, кстати сказать, остался по личному приглашению его милости, но милорд виконт его не слишком жалует. Был у них какой-то разговор, но я не знаю подробностей. – Роуз подняла с кресла шаль, исчезла с ней в гардеробной и продолжала уже оттуда: – После разговора мистер Коди держался больше в стороне, пока мисс Пинкертон и мисс Вертер не уговорили его сыграть с ними в пикет.

Горничная появилась из гардеробной с халатом в руках, перебросила его через верх ширмы и помедлила, припоминая.

– Ну вот, в конце концов американец их обыграл, но вел себя при этом так любезно и отпускал такие шуточки, что лакеи все утро только и говорили, что об их заливистом хохоте. Один сказал: «Ну и шумели они!»

Лидия допила чай, поставила чашку на туалетный столик и подняла руки, позволяя облечь себя в халат.

– Он сильно переменился, этот мистер Коди, – задумчиво произнесла горничная. – Выглядит, как настоящий джентльмен. Вот уж не подумала бы!

– Когда ты видела его последний раз, нос у него был свернут, а глаз подбит. – Лидия тоже призадумалась. – К тому же он подстригся. М-да… в тот день мы были похожи на два огородных пугала. – Она рискнула бросить взгляд на горничную и спросила: – Как по-твоему, мистер Коди красив?

Она и сама прекрасно знала ответ на этот вопрос: о да, Сэм был красив, особенно в обнаженном виде. Роуз выглядела озадаченной.

– Можно сказать и так, мисс Лидия, но красота красоте рознь. Ходят слухи, что этот мистер Коди дал кому-то от ворот поворот прямо у алтаря. Дочери какой-то важной персоны, вот только не знаю, какой именно. – Вид у нее при этом был такой, словно ее в равной мере задевали недостойное поведение мистера Коди и невозможность разузнать о нем побольше. – У джентльмена должен быть камердинер, иначе ему грош цена. Кто-кто, а посол должен вести себя соответственно!

«Если бы Сэм только мог», – подумала Лидия. Увы, по всему выходило, что он не растаял, как страшный сон. Отныне ей предстояло вольно или невольно выискивать в нем черты человека из ночного кошмара, сумасшедшего аптекаря с его пузырьками и склянками, персонажа недавно увиденной пьесы. Вполне возможно, что этот образ, смешавшись в глубинах памяти с образом Сэма, породил нечто новое и жуткое. Что касается реального мистера Коди, своим превращением в джентльмена он был обязан отчасти одежде. На сей раз он надел все английское, кроме своих ковбойских сапог, да и те не каждый мог заметить под брюками. Интересно, кто посоветовал ему остепениться?

В этот день из Лондона наконец вернулся ее брат. За завтраком Клив сидел в дальнем конце стола, на своем обычном месте, и развлекал гостей анекдотами. Он, Мередит, ее жених Фредерик, Джулиана Вертер и Сэм дружно смеялись над его шуточками, словно были одной компанией, давними друзьями. Постепенно Лидии стало казаться, что Сэм превосходно себя чувствует в ее родном доме.

Буфет в виде исключения состоял из десятка длинных судков с подогревом, откуда гости по желанию брали себе угощение. Насколько Лидия знала, отцу пришлось выдержать долгий разговор с матерью, чтобы завтрак мог обойтись без неизменного присутствия лакеев. Виконт находил такую атмосферу более доверительной и уютной, она располагала его к предстоящей охоте. Подобные вольности допускались только в сезон охоты на лис, поэтому виконтесса Венд покинула замок, чтобы в ближайшее время вообще не спускаться к завтраку. Теперь, когда их королевские высочества отбыли, у нее не было причины терпеть провинциальную скуку. Хотя об этом не говорилось вслух, Клив выбрал время для приезда так, чтобы не столкнуться с матерью.

Двери на террасу были распахнуты, и кое-кто из гостей предпочел завтракать на свежем воздухе. Терраса шла вдоль боковой стены дома и открывалась на обильно цветущий розарий. Утренний ветерок не спешил уняться и весело теребил раздвинутые тюлевые занавеси.