Рандеву в лифте - Кауффман (Кауфман) Донна - Страница 1

Донна Кауффман

Рандеву в лифте

Глава 1

– Все должно быть доставлено нам до десятого числа! Нет, это нас не устраивает! – Голос Калли Монтгомери стал строже. – В данном случае мало постараться сделать все от вас зависящее! Не забывайте, что фирма «Уивер энтерпрайзес» намерена закупить у вас канцелярских товаров на шестизначную сумму. Лучше не разочаровывайте нас, иначе мы найдем себе другого партнера. – Калли самодовольно улыбнулась и откинулась на спинку стула. – Вот это уже другой коленкор! Утро девятого подойдет. Благодарю вас.

Кто-то сдержанно кашлянул в дверях. Поскольку в новом административном здании «Кристал-Сити» высотой в двадцать пять этажей к этому часу оставалось только двое сотрудников их компании, было несложно смекнуть, что пришла мисс Уивер.

– Какие будут еще распоряжения, босс? – бодро спросила у нее Калли, положив трубку и выпрямив спину.

Стефания Уивер была так обаятельна, умна и богата, что могла бы стать живой рекламой брошюры «Как превратиться в акулу капитализма к своему сорокалетию». Свое последнее предприятие она вполне успешно проталкивала в лидеры списка пятисот могущественнейших американских корпораций, публикуемого ежегодно журналом «Форчун». И Калли Монтгомери, ее временная секретарь-машинистка, по совместительству исполнявшая функции личного помощника, уборщицы и девочки на побегушках, искренне надеялась оказаться с ней рядом в лучезарный миг ее грядущего триумфа.

– Вы делаете успехи, – кивнув на телефон, сказала Стефания.

Калли сглотнула подкативший к горлу ком: роль ответственной сотрудницы, преисполненной сознанием собственной значительности, удавалась ей гораздо лучше, пока ее начальница отсутствовала. Разумеется, ей даже в голову не приходило злоупотреблять своими полномочиями. Но с тех пор, как от нее ушел Питер, соблазнившись большим бюстом и длинными ногами двадцатидвухлетней Дженнифер, этой бесстыдной безмозглой куклы, присматривавшей за их пудельком, у нее возникла настоятельная потребность хоть как-то самоутвердиться и восстановить утраченное самоуважение.

А поскольку поблизости не оказалось никого, кто проявил бы интерес к ее природным достоинствам, Калли иногда позволяла себе перевоплощаться во влиятельную персону, разговаривая с каким-нибудь клерком по телефону. Эта невинная шалость в последнее время все чаще становилась для нее единственной отдушиной.

– Я учусь у лучших, – с наивной улыбкой ответила она.

– В чем заметно преуспели, – сказала Стефания.

Свою неподражаемую властность и самоуверенность она, очевидно, обрела уже в момент своего зачатия и ни разу не потеряла этого врожденного дара с тех пор, как появилась на свет из утробы матери. Себя Калли к баловням судьбы не относила, смирившись с определенной ей участью существа низшего порядка, а поэтому была искренне рада, когда впервые за минувшие после развода с Питером месяцы она вдруг ощутила себя неким подобием человека. Такая метаморфоза сподвигла ее на дальнейшее самоусовершенствование.

– Послушайте, Калли, – продолжала Стефания, – я знаю, что в последнее время вы часто остаетесь работать сверхурочно. Хочу вам сказать, что я высоко ценю вашу самоотверженность.

На это Калли могла бы ответить, что сама благодарна боссу за подаренную ей возможность забыться. С тех пор как десять месяцев назад она получила заверенное нотариусом свидетельство о разводе, вернее, с того момента как еще за полгода до этого ее уволили с предыдущей работы, мысли о Питере и крушении своей карьеры не выходили у нее из головы. Разве могла она предположить, что супружество обернется для нее непосильным бременем? Разве могла представить, что все ее планы и мечты рухнут, едва лишь в один роковой день она распахнет, вернувшись домой раньше, чем обычно, дверь своей столовой? Впрочем, их семейная жизнь и до этого страшного мига не была безоблачной.

Вот почему теперь, ежедневно вкалывая по восемнадцать часов ради укрепления могущества империи мисс Уивер и рискуя остаться косоглазой и с онемевшими от адского труда пальцами, отказывая себе даже в тех маленьких житейских радостях, которые у нее сохранились, Калли не роптала. Более того, она готова была расцеловать Стефанию только за то, что та не оставляет ей времени на удручающие воспоминания, как о последних шестнадцати месяцах, так и о трех предшествовавших им долгих годах.

– Я вовсе не против сверхурочной работы, – сказала она.

– Не могу вам обещать особых послаблений в обозримом будущем, – промолвила Стефания, – но, разумеется, если только вы прежде не подадите на меня в суд, в конце концов ваше долготерпение будет вознаграждено.

Калли радостно улыбнулась, хотя у нее и свело нервным спазмом желудок. Именно об этом она и мечтала, подписывая временное трудовое соглашение в агентстве секретарей-машинисток – получить незначительную должность в солидной фирме и проявить там все свои таланты, как то: умение сносно печатать, терпимо вести делопроизводство, с апломбом разговаривать по телефону и с шиком листать журнал записи посетителей. А главное – великолепно варить кофе! Взятые в отдельности, все эти добродетели, возможно, и могли показаться кому-то заурядными. Но Калли твердо знала, что стоит лишь прозорливому работодателю оценить их вкупе, как ее судьба тотчас же переменится к лучшему. В конце концов, разве не благодаря своим оригинальным способностям она стала в свое время сначала секретарем, а позже – супругой Питера? Впрочем, теперь она проклинала тот день, когда согласилась стать его домашней рабыней. Уж лучше бы она удовлетворилась разбором его делового архива, чем взвалила еще на себя обязанности кухарки и прачки.

– Благодарю вас за доверие, мисс Уивер, – промолвила Калли.

– Нам осталось лишь просмотреть список дел на завтра, – сказала Стефания. – Но прежде мне придется принять одного делового партнера, позвонившего мне совершенно внезапно. Надеюсь, вас не затруднит задержаться здесь чуточку дольше, чем обычно?

Учитывая, что пошел уже шестой час, а раньше девяти с работы она никогда не уходила, Калли не испытала особой радости в связи с такой просьбой. Но и вернуться в свой скромный домик в Александрии, городке под Вашингтоном, где ее ждал только постный ужин из полуфабрикатов, она тоже не торопилась. Хотя десерт – аппетитный кекс, который она пекла сама из замороженного теста, – не помешал бы ей уже сейчас. Что ж, подумала Калли, сглотнув слюньки, сегодня можно позволить себе не один кекс, а два – должна же она хоть чем-то себя порадовать! И даже если в результате она и поправится на фунт-другой, то кому до этого дело?

– Разумеется, мисс Уивер, я задержусь, – сказала Калли.

Ей следовало бы упрекнуть себя за растранжиривание отпущенного ей земного срока, но она этого не сделала, так как полагала, что сейчас для нее важнее почувствовать себя хоть кому-то нужной. А вдруг ей суждено выполнить свою главную миссию именно в бизнесе? Может быть, на профессиональном поприще ей повезет больше, чем в личной сфере? Сумела же схватить жар-птицу за хвост Стефания, не покидая практически своего офиса? Замуж она, похоже, вообще не собирается, днюет и ночует на работе, но это не мешает ей оставаться счастливой и богатой. И еще – сексуально привлекательной, влиятельной и самоуверенной. О’кей, спохватилась Калли, кое в чем ее босс вне конкуренции, но из этого вовсе не следует, что нельзя добиться успеха, уповая только на свою целеустремленность и свободу от брачных уз!

– Заказать для вас ужин, мисс Уивер? – спросила Калли.

– Да, пожалуйста, пусть его доставят к шести… Мне все как обычно. Да, и закажите еще карри, я уверена, что он обожает пряные и острые блюда… – Стефания осеклась на половине фразы, поскольку дверь приемной неожиданно распахнулась. Атмосфера офиса наэлектризовалась.

И вошел тот, кого она ожидала, – Доминик Колберн, олицетворение успешного британского джентльмена. Всякий раз, когда Калли рассматривала его цветное фото в каком-нибудь иллюстрированном журнале, у нее подскакивала температура и потели ступни ног. Вот и теперь, когда она, впервые увидев его воочию, констатировала, что в жизни он смотрится даже лучше, Калли почувствовала, что прилипает к сиденью стула. Очевидно, не случайно в узких деловых кругах он снискал себе прозвище Пантера, этот импозантный брюнет с проницательным взглядом и вкрадчивыми манерами кровожадного ночного хищника. Несомненно, карабкаясь к вершине своего могущества, он с одинаковым хладнокровием уничтожал конкурентов и разбивал сердца своих поклонниц, коих у него было несметное множество.