Операция «Джеймс Бонд» - Сотников Владимир Михайлович - Страница 24

Глава XI

ПОСЛЕДНЕЕ ВРАНЬЕ

Проследив из кустов, как Женя вошел в калитку дачи, Венька выждал минут десять и неторопливо направился по дороге, ведущей от рощицы к шоссе. Мотоциклетный шлем он держал так, чтобы издалека невозможно было разглядеть, что это у него в руках. Хоть и следят здесь, видимо, только за Женькой, но лишняя осторожность не помешает.

«Ботаник – он все-таки ботаник и есть, – думал Венька, пробираясь сквозь заросли к спрятанному мотоциклу. – Рассуждает, размышляет… Вместо того чтобы действовать по обстановке!»

Но, несмотря на эти снисходительные мысли, в душе Венька понимал: в его неожиданном двойнике есть что-то такое, что вызывает не только насмешку, но и уважение. Конечно, если пришлось бы, например, убегать от кого-нибудь по крышам, то на этого Женьку лучше было бы не полагаться. Но вот если надо понять в человеке что-нибудь такое… Ну, вроде того, что понимает Тася, когда рисует свои картины, – тут, кажется, с Женькой мало кто потягается. А с тех пор, как он познакомился с Тасей, Венька уже не считал, что такие вещи – это ерунда, недостойная серьезного внимания. Даже наоборот…

Красная «Ява» была на том же месте, где Венька оставил ее час назад, замаскировав на всякий случай сломанными ветками. Если бы не удалось вчера достать мотоцикл, вряд ли он разобрался бы во всей этой истории. Уж больно много всего понаворочено!

Весь день после того, как Таська рассказала ему о подробностях Жениного отъезда в Америку, Венька ходил сам не свой. И ему стоило больших усилий выглядеть так, чтобы Геля этого не заметила.

Что мама с дочкой поверили невероятной истории про какой-то коллективный список, для которого не надо ни загранпаспорта, ни американской визы, удивляться не приходилось. Но Венька-то прекрасно знал, что такое поездка в Штаты! До тех пор, пока Сергей не получил «гринкард» на всю семью, дававшую право свободного въезда в США, надо было ходить на собеседования в посольство, месяцами ждать разрешения… А уж когда Венька ездил в Нью-Йорк один, по школьному обмену, и вовсе пришлось целую кучу бумаг собирать да еще заверять у нотариуса.

Из всего, что он узнал от Таськи, вывод напрашивался один: ни в какую Америку ее брат не поехал. А значит, эта история совсем не так безобидна, как сразу можно было подумать… И прежде всего следует выяснить, где теперь находится Женя Лапушин.

Впрочем, Венька был почти уверен, что тот сидит сейчас на даче на Николиной Горе. Ну не в средневековый же замок его заточили, в самом деле! Вот только зачем нужен был этот спектакль и кому?!

Сидя в Караваеве, понятно, ничего не выяснишь…

Все это следовало обдумать в спокойной обстановке. К счастью, Тася отправилась в свою художественную студию, а Геля – на репетицию в музыкальную школу: ее второклашки готовились к какому-то летнему концерту.

Воспользовавшись неожиданным одиночеством, Венька решил прогуляться на речку.

Он медленно спустился по тропинке к берегу и присел у самой воды – там, где недавно помогал подвыпившей компании вытаскивать трактор. Теперь, ближе к вечеру, на берегу было пустынно. Венька рассеянно следил, как трепещут на воде золотистые блики от предзакатного солнца, и в голове у него один за другим прокручивались варианты дальнейшего поведения. «Смыться потихоньку и доехать до Москвы электричкой? – думал он. – А потом что? На городской квартире Женьки наверняка нет: лето же. Значит, придется добираться до дачи. Но тогда зачем заезжать в Москву? А главное, удастся ли незаметно сесть на электричку в Караваеве? Это вряд ли…»

– Пейзажами нашими любуешься? – неожиданно раздалось у него за спиной.

Венька вздрогнул, вскочил и одновременно обернулся, выставив вперед плечо. В двух шагах от него стоял тот самый толстяк, который пару дней назад наблюдал, как пьяницы топят трактор. Только в тот день он и сам был под мухой, а сегодня, кажется, вполне трезвый. Во всяком случае, толстяк смотрел на Веньку с интересом, и его маленькие, острые глаза не казались мутными.

– Любуюсь, – прищурившись и окидывая толстяка оценивающим взглядом, кивнул Венька. – А что, нельзя?

– Почему же? – пожал плечами тот. – Я и сам прогуляться вышел. Люблю природу! Никакой тебе, знаешь, Таиланд или там Техас с нашими просторами не сравнится. Константин, – представился он, протягивая руку.

– Бен. – Венька ответил на рукопожатие.

– Американец? – поинтересовался Константин.

– Откуда вы знаете? – удивился Венька.

– Да я тут уже много кого знаю, хоть сам и инкогнито пока наезжаю, – не слишком понятно объяснил его собеседник. – Я вообще с народом люблю общаться… Жаль, редко доводится. Дачник я тут, в общем. А тобой специально поинтересовался – что за орел молодой? Ну, и как тебе у нас? – спросил он.

– Да нормально, – пожал плечами Венька и усмехнулся, вспомнив подробности недавнего общения Константина «с народом».

Но вообще-то он совсем не был расположен вести бесполезные разговоры. Мозги работали как компьютер, и ему было не до Константина. И вдруг в голове у Веньки мелькнула идея… А поскольку он не привык оставлять неожиданно приходящие идеи без внимания, то тут же и сказал:

– Скучновато только. В смысле, на одном месте скучно сидеть.

– Экскурсий захотелось? – усмехнулся Константин. – Так чего ж культурную программу не закажешь?

– Не то чтобы экскурсий, – объяснил Венька. – Просто не привык я на одном месте сидеть. Да еще женщины опекают, как маленького. Дома-то у меня мотоцикл. На хайвей выехал и погнал, куда захотел. А тут…

– А-а! – подмигнул Константин. – Это можешь не объяснять, дело молодое. Я тоже не терплю, когда над душой стоят, особенно женщины. Сам с усам! – хмыкнул он. – Ну так в чем проблема? Права-то мотоциклетные есть у тебя, раз в Америке по хайвеям гоняешь?

Права у Веньки были, несмотря на то, что по закону он мог их получить не раньше, чем в шестнадцать лет, то есть еще через два года. Но когда Стрелецкий-старший узнал, что Венька под чутким руководством Андрея научился водить его же собственный «Харлей», то не стал дожидаться, пока сынок вступит в конфликт с ГАИ. Права были куплены, мотоцикл переоформлен, а в обмен на все это Венька дал отцу слово, что назубок выучит правила, не будет слишком нагло превышать скорость, водиться с байкерами и ездить без шлема. Кстати, «Харлей» был единственным, что несколько примиряло Веньку с перспективой сидения на даче. Всего пару недель назад…

– Права есть, – кивнул он. – А толку? Мотоцикл-то в Америке остался.

– Ну, мы тут тоже не на телегах катаемся, – усмехнулся Константин.

– У вас есть мотоцикл? – обрадовался Венька.

Константин засмеялся, колыхнув животом.

– Нет, парень, я уже вышел из этого возраста, – сказал он. – Но мотоцикл мы тебе найдем, какие проблемы! Чем пишут, есть у тебя?

Венька хлопнул себя по карманам джинсов. Конечно, ничего пишущего он с собой не захватил. Константин порылся в карманах спортивных штанов. Его поиски оказались более успешными: к удивлению Веньки, он извлек из кармана шикарную паркеровскую ручку.

«Неплохо дачники на речке отдыхают! – подумал Венька. – Может, у него и мобильник с собой?»

Неизвестно, был ли у Константина с собой мобильный телефон, но вместо бумаги он использовал пятидесятирублевую купюру, извлеченную из кармана вместе с другими мятыми деньгами.

– Держи, – сказал он, что-то накорябав на купюре. – Где Часовая улица, знаешь? Найдешь красный дом двухэтажный, он там один такой, не перепутаешь. На первом этаже у меня там… парень знакомый живет. Отдашь ему полтинник, скажешь, Константин направил. У него вроде «Ява» есть или что-то вроде того.

– А даст он свою «Яву»? – с сомнением произнес Венька. – Все-таки он ведь меня не знает…

– Меня зато он знает, – усмехнулся Константин. – Под мою подпись даст.

– А вы не боитесь, – на всякий случай поинтересовался Венька, – за незнакомого человека поручаться? А вдруг я мотоцикл не верну?