Операция «Джеймс Бонд» - Сотников Владимир Михайлович - Страница 15

«И зачем только я сюда вышел? – тоскливо подумал он. – Сидел бы один. Можно подумать, без компании соскучился!»

Он чувствовал себя растерянным и почему-то униженным. А почему – непонятно. К счастью, игра в сокс оказалась совсем несложной. Женя даже не понял, в чем же она заключается. Колян достал из кармана длинных шорт маленький матерчатый мячик. Мячик был набит песком и вышит бисером. Они втроем образовали подобие кружка и принялись ногами перекидывать этот мячик друг другу. Прошла минута, две, пять. Женя украдкой приглядывался к Коляну и особенно к Юльке, ожидая какого-нибудь подвоха. Но оба они кидали мячик с таким видом, как будто были заняты невесть каким важным и увлекательным делом. Если Колян ронял мячик после Юлькиного паса, она хохотала, как будто произошло что-то ужасно смешное.

– Мои предки говорили, ты отсюда в Майами рванешь? – Юлька наконец нарушила сосредоточенное молчание. – Правда, что ли?

– Ага, – кивнул Женя и пропустил Колянов пас.

Он вспомнил, что Алексей упоминал про Майами, и решил, что надо будет подробнее расспросить Машу. Еще ведь, наверно, не раз придется увидеться с этой Юлькой.

– А что «Харлей» у тебя есть, тоже правда? – не отставала она.

И про Венькин мотоцикл Женя слышал, поэтому снова кивнул в ответ.

– Неуже-ели? – насмешливо протянула Юлька. – На-адо же… Так ты, может, и ездить на нем умеешь? – И, не дав Жене ответить, ошеломила его следующим вопросом: – А «Boyzone» у тебя есть что-нибудь?

Что такое «Boyzone» и в каком виде это должно у него быть или не быть, он даже приблизительно не мог себе представить. Женя стоял, прислонившись к забору дачи Стрелецких, и хватал ртом воздух, как выброшенная из воды рыба. Еще минута, и он просто развернулся бы и убежал, плюнув и на Юльку с ее вопросами, на которые невозможно ответить, и на Коляна с его соксом, в который непонятно зачем играть…

Но тут, на свое счастье, Женя услышал прямо у себя за спиной:

– … е-еня! Зайди-ка домой на минуту!

Мужской голос из-за забора, кажется, принадлежал Сергею. Правда, Женя не был в этом уверен, потому что видел Стрелецкого-старшего всего несколько минут. Но сейчас он готов был бежать на чей угодно зов – лишь бы отсюда подальше!

– Чего это твои? – недовольно поморщился Колян. – Вот, блин, минуту отдохнуть не дадут! Ну, сходи, что ли, а то ведь не отстанут, – разрешил он.

– Я сейчас! – радостно крикнул Женя. – Сейчас вернусь!

«Вернусь, как же!» – с облегчением подумал он, вбегая во двор дачи.

Звал его действительно Сергей. Женя только не понял, зачем. Кажется, Стрелецкий опять приехал ненадолго, потому что, несмотря на жару, даже не снял галстук и пиджак, да и выглядел каким-то обеспокоенным, погруженным в свои заботы. И его большой черный «Мерседес» стоял у ворот, даже во двор не заехал.

– Привет, – сказал Сергей, когда Женя, слегка запыхавшись, остановился перед ним. – Ну, как ты здесь? Освоился? Маша говорит, вы подружились?

Странная у людей манера – задавать следующий вопрос, не дождавшись ответа на предыдущий! Ну как он может ответить одним словом? Да, подружился с Машей. А вот освоился ли… Женя вспомнил Юлькины насмешливые расспросы и пожал плечами. Понимай как хочешь! Да и не все ли равно Сергею, как живет на его даче посторонний пацан?

Но, кажется, Стрелецкий не был так уж равнодушен к Жениной здешней жизни. Он на секунду прищурился, взглянул на него повнимательнее и сказал:

– Я тут случайно услышал, как ты с ребятами беседовал. Есть проблемы?

Еще не хватало делиться своими проблемами с этим совершенно чужим, как снег на голову свалившимся человеком!

– Никаких проблем, все нормально, – буркнул Женя. – Ребята как ребята.

– Есть проблемы, есть, – не обращая внимания на его ответ, уверенно сказал Стрелецкий. – И, между прочим, ты сам себе их создаешь. Извини, но я минут пятнадцать за забором стоял, слушал.

– Зачем? – сердито спросил Женя.

– Да интересно стало! – засмеялся Стрелецкий. – Венька-то у меня совсем другой. Я, например, не могу себе представить, чтобы он застеснялся своей одежды. Знаю, знаю, что ты скажешь, – сказал он, предупреждая Женину реакцию. – Что у Веньки и одежда другая. Ну, во-первых, ты можешь просто открыть шкаф в его комнате и надеть что хочешь, неужели Маша тебе не говорила?

– Говорила… – опустив глаза, ответил Женя. – Но я же в Америку собирался, у меня свои вещи есть с собой.

– А во-вторых, – словно не расслышав его ответа, продолжал Стрелецкий, – в любой одежде и в любой ситуации надо уметь держаться, как ты считаешь нужным. Люди сразу это чувствуют и начинают относиться к тебе так, как ты сам им позволяешь. Понимаешь?

Можно было, конечно, рассердиться на Сергея и вообще не разговаривать с ним. Какого черта он лезет не в свое дело! Как будто кто-то набивался к нему в гости… Но, к собственному удивлению, Женя почувствовал, что совсем не хочет сердиться на этого человека.

Вместо каких-нибудь решительных слов он шмыгнул носом и спросил, вглядываясь в темные и живые глаза Стрелецкого:

– Но как же это сделать? Я не умею…

– Надо научиться, Женя, – спокойно ответил тот. – Жизнь все равно заставит тебя этому научиться, рано или поздно. Иначе озлобишься на весь белый свет. Думаешь, мало тебе еще предстоит проверок на вшивость?

Про «проверки на вшивость» он сказал так смешно, что Женя улыбнулся, несмотря на испорченное Юлькой настроение. Сергей тоже улыбнулся, и лицо у него снова стало таким, как в первый день знакомства: не смурным, не жестким, а ясным и веселым.

– Надо просто сказать себе в один прекрасный день: «Вот я, Женя Лапушин, такой как есть, имею право на уважение окружающих. Конечно, я должен стать лучше, умнее, но я сам это знаю и не позволю, чтобы какой-то дурак учил меня жить». И все! – Сергей положил руку на Женино плечо. – Поверь мне, этого достаточно. Результат не замедлит сказаться. Пойдем-ка, Женя. Я там шлем для виртуальной реальности привез и игрушки всякие для компьютера. Посмотри, если хочешь.

– А если не хочу? – с некоторым ехидством спросил Женя.

– А если не хочешь, то не смотри! – засмеялся Стрелецкий. – На слове поймать меня думаешь? Нос не дорос!

На кого угодно Женя обиделся бы за такие слова. Но Сергей был каким-то необычным человеком. А что в нем такое особенное – и не поймешь…

Об этом Женя размышлял целый вечер. Сергей давно уже уехал. Перед отъездом он о чем-то поговорил с Машей, и после разговора она спустилась со второго этажа в столовую совсем печальная. За ужином Женя заметил даже, что глаза у нее припухшие. Плакала, наверно. Что с ней происходит, сердится она на Стрелецкого, что ли?

Слишком много всего непонятного было в его нынешней жизни… Из-за этого Жене казалось, что не неделя какая-нибудь прошла после его отъезда из дому, а месяц или даже два.

Ночью он никак не мог заснуть – ворочался в кровати, вставал, открывал окно, чтобы в комнате стало прохладнее. Но открытое окно не помогало, сон никак не приходил.

Женя натянул брюки, приоткрыл дверь и выглянул из своей комнаты в коридор третьего этажа.

«На улице немного посижу, – решил он. – Может, усну потом поскорее. Хорошо, что Андрей не слышит!»

Андрей спал за стенкой, но пять минут назад Женя расслышал, как у него скрипнула дверь: в туалет, наверно, вышел.

Женя на цыпочках спустился вниз по винтовой лестнице, пробежал через большой холл на первом этаже – и тут только сообразил, что входная дверь, конечно, заперта. Сейчас он начнет возиться с замками, Андрей услышит… Посидишь тогда один на свежем воздухе, как же!

Женя представил, как он сидит на большой открытой веранде, а за спиной у него маячит шкафообразная фигура охранника, – и ему расхотелось выходить на улицу. Он потоптался немного у выхода, чувствуя босыми ногами прохладные паркетные дощечки, и на всякий случай подергал дверную ручку. К его удивлению, дверь бесшумно открылась.

«Отлично! – обрадовался Женя. – Посижу пять минут и лягу».