Прокурор добивается своего - Гарднер Эрл Стенли - Страница 22

— Как из ведра! — сказала Сильвия, снимая блестящий от дождя плащ и ставя зонтик на подставку возле двери.

Брэндон просмотрел «Блейд», заголовки на первой странице которого кричали крупными буквами:

«ВДОВА ТРЕБУЕТ ИМУЩЕСТВО БИЛЛМЕЙЕРА.

ОНА ПРИЗНАЕТ, ЧТО ЕЕ МУЖ

СКРЫВАЛСЯ ОТ ПРАВОСУДИЯ.

ШЕРИФ И ОКРУЖНОЙ ПРОКУРОР ОБЕСКУРАЖЕНЫ».

Сильвия с отвращением бросила газету.

— Терпеть не могу нечистоплотную стряпню… Босс отправил меня к вам, чтобы приготовить первосортный ростбиф. Я получу материал сейчас или позже?

— Что ты хочешь? — спросил ее Селби.

— Всего лишь крючочки, зацепочки, к которым можно «привесить» газетный репортаж, босс сочинит передовицу.

Брэндон покачал головой:

— Расследование продвигается, но у нас пока нет ничего определенного.

Сильвия умоляюще посмотрела на обоих:

— Неужели ничего?

— Ничего интересного для тебя, — уточнил Селби.

— А я принесла вам дурные вести. И надеюсь, что у вас найдется что-то в противовес.

— Что за дурные вести? — спросил Брэндон.

— Одна из крупнейших лос-анджелесских газет прислала сюда своего аса, Джозефа Бэгли Рафта. Именно Рафт когда-то разобрался в загадке убийства Бордена и добился признания в деле Хоулитта. Он изобретателен и находчив, но беспринципен, для него все средства хороши. Он заявил, что его газета обещает опубликовать результаты расследования самое позднее во вторник, после чего вам с Рексом останется только вынести ему благодарность и произвести арест.

— Заявления стоят недорого, — сказал Брэндон.

— Только не заявления Джо Рафта, — возразила Сильвия. — Когда он говорит, люди слушают, а за репортажи платят огромные деньги.

— В таком случае ему придется откопать улику, о которой мы не имеем понятия.

— Или, — подхватил Селби, — выяснить значение улики, которую мы не оценили по достоинству.

— Что бы это могло быть? — спросила Сильвия.

— Все тот же твидовый костюм.

— Который был надет на Биллмейере?

— Да.

— Этот костюм он носил десять лет назад, — задумчиво проговорил Брэндон, — потом потерял память.

И вот незадолго до смерти память снова вернулась к нему.

Селби прищурился:

— Валяй, Рекс, продолжай рассуждать. Мне кажется, ты дойдешь до чего-то важного.

Брэндон удивленно посмотрел на Селби:

— В моих рассуждениях нет ничего интересного, Дуг, ничего оригинального. Мы все время об этом говорим.

— Верно, но мы в своих рассуждениях ни разу не пошли дальше. Дойдем до этого места и останавливаемся. Сейчас мне показалось, что мы с самого начала были на правильном пути, только нужно идти дальше, а не останавливаться на перекрестке.

— Ну, — прогудел Брэндон, — Биллмейер пошел куда-то и раздобыл старый костюм. Возможно, после этого он позабыл, что десять лет подряд был Биллмейером. Впрочем, не исключено, что он помнил и свою биллмейеровскую жизнь, и грайнсовскую.

— Вот тут, Рекс, неувязка. Допустим, он неожиданно вспоминает, что когда-то был Карлтоном Грайнсом. Раздобывает где-то старый костюм и надевает его… Зачем, если он помнит, что сейчас он Десмонд Биллмейер?

Брэндон на минуту задумался, потом кивнул:

— Ты прав, сынок. Раз он обрядился в это тряпье, то полностью позабыл, что он Биллмейер. Он снова стал Грайнсом. Последние десять лет стали белым пятном. Скорее всего, он даже не догадывался, что он их прожил.

— Вот-вот! — возбужденно воскликнула Сильвия. — Наверняка так и было. Он «очнулся» в чужом костюме, и так как помнил, что только что убежал из тюрьмы и его разыскивает полиция, то испугался, что одежда краденая. Ну и поскорее побежал туда, где спрятал свой костюм. Костюм был на месте. Биллмейер натянул его, хотя пиджак ему больше не годился…

— Обождите. Но ведь это должно было навести его на мысль, что память опять его подводит, — сказал Брэндон.

Селби, засунув руки в карманы, зашагал по кабинету:

— Есть еще один важный момент.

— Какой же?

— Мы забываем, что костюм уже был на нем, когда к нему вернулась память.

— Что-то я тебя не понимаю.

— Если наши сведения верны и Биллмейер действительно получил в банке тридцать пять тысяч долларов, то они должны были находиться у него в момент, когда Десмонд Биллмейер исчез и возродился Карлтон Грайнс. Ты представляешь, как это выглядело? Грайнс чувствует себя беглецом, скрывающимся от закона. Он одет в шикарный чужой костюм, в кармане — тридцать пять тысяч долларов в тысячедолларовых банкнотах!

Брэндон резко выпрямился.

— Черт возьми! Все так и должно было произойти.

Он находит тридцать пять тысяч наличными, естественно, решает, что виновен в каком-то тяжком преступлении, и…

— И он хочет выяснить, что за преступление совершил, — продолжил Селби, — насколько оно серьезно: убийство, просто ограбление или, может, похищение…

Как же он поступает? Предпринимает то, что поможет ему найти ответ…

— Ясно, и это приводит его на Орэндж-Хейтс?

Все трое обменялись понимающими взглядами.

Сильвия Мартин облекла мысль в слова:

— Он поехал к старине АБК!

Шериф Брэндон от волнения не мог усидеть на месте.

— Вот теперь, — сказал он, — мы и правда кое-что нащупали! Можно представить себе, как все было. Старина АБК долго был ведущим адвокатом по уголовным делам на Тихоокеанском побережье. Ну а Карлтон Грайнс как раз из тех мест. В тюрьму он угодил в Орегоне. Он был связан с разными мошенниками. Они ему и посоветовали: «Если когда-нибудь угодишь в неприятности, иди прямиком к старине АБК. Если у тебя есть деньги, он вытащит из какой угодно беды». Логично, правда? Ну а дальше случилось следующее: Грайнс позабыл, кем был последние десять лет. Он видит на себе дорогой «чужой» костюм, в карманах которого лежат «чужие» вещи и тридцать пять тысяч долларов. Разве он мог подумать, что стал состоятельным человеком и мог запросто пойти в банк и снять со счета такую кучу денег? Единственное объяснение, пришедшее ему в голову, — он замешан в серьезном преступлении, и его доля равна тридцати пяти тысячам. Он знал, что его разыскивает полиция за побег из тюрьмы. И вот он решает, что настало время обратиться к Карру за советом. Найти Карра было нетрудно, стоило только заглянуть в телефонную книгу, где есть адрес его конторы. А в конторе дали и домашний адрес.

— Когда он поехал к Карру, — продолжала задумчиво Сильвия, — его убили, а тридцать пять тысяч исчезли.

— Все куда сложнее, — возразил Селби. — Он заезжал в Лас-Алидас.

— До поездки к Карру или после? — спросил Брэндон.

Селби пожал плечами:

— Неизвестно.

— Нет, мы не знаем, — быстро заговорила Сильвия. — Но, скорее всего, уже после свидания с Карром, во всяком случае, после первого свидания. Потому что Карр должен был позвонить в Оклахому, где ему сообщили, что брат Карлтона уехал с визитом в Лас-Алидас. Карр посоветовал своему клиенту поехать туда. Но тут Карлтон запил… Нет, обождите минутку. Должно быть, он поехал в Лас-Алидас повидаться с братом. На звонок никто не ответил, тогда он сел в машину, стоявшую на подъездной дорожке. На ней был оклахомский номер, ну и Карлтон решил, что это автомобиль брата. Он вернулся в город, напился, вторично поехал к дому Карра, окончательно опьянел и…

— Нет, Сильвия, — прервал ее Селби, — ты продолжаешь упрощать. Он приехал в Лас-Алидас, помня, что он Биллмейер. Он позвонил Кармен Фрилмен, попросил о свидании, а когда она приехала, попросил подтвердить его алиби. Так вот, Биллмейер никогда бы не стал просить о таких вещах. Алиби нужно было Карлтону Грайнсу, мошеннику. А это означает, что он задумал совершить какое-то преступление. Иначе зачем ему потребовалось алиби? Получается, что, когда к нему вернулась память, он не забыл о том, что он Биллмейер. И это не вяжется с твидовым костюмом, пропавшими деньгами и поездкой к АБК, если он туда действительно ездил. Итак, либо мы неправильно интерпретируем факты, либо…

Его прервал телефонный звонок.