Библия Раджниша. Том 3. Книга 1 - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 77

Ганди был прирожденным бизнесменом, он сразу же увидел выгоду. Содержать Сабармати было очень трудно - хотя это был небольшой ашрам, там жили всего двадцать человек. И на средства, которые они тратили на еду и одежду, человек среднего класса смог бы содержать целое шоу. Но для Ганди это было очень трудно.

Видя такую возможность, - новая чековая книжка каждый месяц, - Ганди переехал в Варду. Это было такое потрясения для Гуджарата, что один из очень известных в Гуджарате поэтов, Наналал Бхатт, написал стихотворение против Ганди. Он был поэтом, который всегда в своих стихах восхвалял Ганди, был предан ему, как собака. А в этом своем стихотворении он сказал: «Человек, который был святым в Сабармати, стал грешником в Варде».

И это тоже из Наналала Бхатта, ученика Ганди: «Святой из Сабармати так низко пал из-за денег». Весь Гуджарат был разочарован. Странно, но Чиранджилал был причиной также и моего приезда в Бомбей.

Мы встретились на ярмарке джайнов, которая ежегодно проводится близ Джабалпура. Среди холмов стоит красивый храм, построенный на средства очень бедной женщины, которая молола зерно и этим зарабатывала себе на еду. Целыми днями она молола чужое зерно и в течение всей жизни сумела скопить достаточно денег, чтобы построить храм на холме.

Храм совсем небольшой. А на самой его верхушке - самая верхняя точка храма называется кайлас; он изготавливается из золота - в память об этой женщине, из уважения к ней вместо кайласа люди водрузили ее мельничный камень. Это примитивная вещь, которая используется в Индии. Вы даже не назовете ее мельницей, потому что в ней нет ничего, кроме двух камней: два круглых камня, положенных друг на друга. К верхнему камню приделана ручка, за нее камень вращают, и он трется о нижний камень. Вы кладете то, что вам нужно размолоть, между камнями и начинаете вращать верхний камень; камни все размалывают.

И эти два камня люди положили на кайлас храма в память о той женщине, потому что это было действительно чудом: она была беднейшей из бедных и смогла выстроить этот мраморный храм. Несмотря на то, что храм совсем маленький и что вокруг него было выстроено много других храмов, он все же продолжает оставаться центральным. И на протяжении тысяч лет в память о той женщине здесь устраивается ярмарка.

Я говорил, и Чиранджилал слушал меня. Когда я вышел из толпы и направился к машине, он уже стоял там. Была зима -он стоял, покрытый одеялом. Он сбросил одеяло на землю. Я не мог понять, что он хотел. Он сказал: «Присядь на минутку. Я бы хотел посидеть с тобой. Я слушал тебя. Что ты здесь делаешь? Ты нужен всей Индии. За всю свою жизнь мне не приходилось слышать того, что ты говорил здесь, а я, благодаря Махатме Ганди, общался со всеми великими умами, революционерами и Махатмами».

Из-за того, что он был главным управляющим у Джамналала, без всяких формальностей он стал генеральным директором ашрама Ганди. И Джавахарлал, и Субашчандра, и Маулария Азад - все великие лидеры Индии - были их гостями, и он заботился о них, потому что был здесь главным. Джамналал был стар и слишком богат, чтобы заниматься этим; это было обязанностью Чиранджилала. Они соорудили огромный дом для гостей, где могло бы расположиться по крайней мере пятьсот лидеров, мыслителей, философов, мудрецов, потому что люди прибывали непрерывно, чтобы встретиться с Махатмой Ганди. Непрерывно проводились конференции: политические, религиозные, литературные - все виды собраний. Благодаря Ганди здесь образовался центр.

Итак Чиранджилал сказал: «Я всех знаю в этой стране, и никто не говорит так, как ты. Что ты здесь делаешь? Ты должен отправиться в Бомбей ради Махавиры Джаянти».

Я сказал: «Я никого там не знаю, и никто не знает меня там».

Он сказал: «Не волнуйся. Все знают меня, и я знаю всех; я все устрою. Ты должен обещать поехать».

Я не мог отказать этому человеку. Из его глаз текли слезы и именно по той причине, что обо мне никто не знал. Я не беспокоился о том, доходят ли до людей мои слова - тоже мне, беда! Для него это была беда. Он сказал: «Я сделаю все: то, чего я не сделал для Махатмы Ганди, я сделаю для тебя. Но позволь мне вначале представить тебя в Бомбее. Потом все войдет в нужное русло».

Я сказал: «Хорошо, я приеду; не плачьте». Собралась толпа, было неловко - пожилой человек плачет, - поэтому я сказал: «Я приеду». Я сказал ему, когда прибывает мой поезд, но он был уже старик и в таких слабых очках, что я не могу с уверенностью сказать, мог ли он рассмотреть мое лицо, потому что то, как он смотрел вверх и вниз поверх очков... он старался смотреть на меня со стороны, чтобы понять, что я за человек. Я сказал: «Не волнуйтесь, я приеду. И даже если вы не узнаете меня, я узнаю вас - не волнуйтесь».

Я отправился в Бомбей, и из-за этого старика приключилось нечто странное. Каким-то образом он смог описать все правильно, но сказал, что я ношу белую шапочку. Как это пришло ему в голову? Наверное, из-за того, что все, кого он знал из приехавших в Варду - все носили головной убор Ганди, белую шапочку. Он видел тысячи людей в белых шапочках; вероятно, он забыл, что там было несколько человек, которые вообще не носили шапок.

Он описал меня как человека с небольшой бородкой, в белой одежде, длинной накидке; но каким-то образом у него в голове все смешалось, и он сказал, что я ношу белую шапочку. Я стоял у двери вагона, а тут и там бегали люди. Я понял, что они ищут меня, но я не видел того старика.

Я ждал старика, потому что если он не узнал меня, то я узнал бы его. Но я не видел его: он заболел и не смог прийти, поэтому он просто описал меня в письме. И все люди смотрели на мою голову. Никто не смотрел на мое лицо; они смотрели на мою голову и шли дальше. В результате я остался единственным пассажиром, которого не встретили, а они остались единственными встречающими, - двадцать или двадцать пять человек.

В конце концов я сказал: «Что за дела? Я остался один. И я вижу, что вы что-то ищете у меня на голове, но на моей голове никогда ничего не было». Они показали мне письмо. Я сказал: «Да, этот человек - Чиранджилал Баджат - создал для вас и для меня целую проблему!»

Они сказали: «Но он написал "белая шапочка Ганди", и мы были озадачены, так как нашли много людей в шапочках Ганди, но все без бороды. Поэтому мы говорили: «Нет, это не тот человек ». Мы нашли одного человека с бородой, но у него не было длинной накидки. Вы полностью подходили под описание, но у Вас не было шапочки».

Я сказал: «Этот старик... Я подозреваю, что все дело в его очках. Возможно, он увидел белую шапочку, потому что в течение почти всей своей жизни он видел только белые шапочки. Он помогал тысячам индийских революционеров, которые все носили белые шапочки, поэтому белая шапочка и отпечаталась в его мозгу. Он, должно быть, увидел ее, - я не подозреваю его в иных намерениях или в чем-то еще, - но где он?»

Они сказали: «Он заболел. Он очень извиняется, что не смог прийти, но не волнуйтесь: он поговорил о вас с каждым мало-мальски значительным человеком в Бомбее. Но по тому, как он описал вас и сказал: "Никто не говорит так, как он", — мы полагали, что вы намного старше. Мы даже не могли подумать, что вы молодой человек тридцати лет».

На этой встрече никто из двадцати-тридцати тысяч человек, естественно, меня не знал. Сначала говорил Читрабхану, он говорил о наиболее значительных событиях из жизни Махавиры, о событиях, которые можно назвать чудом. Змея, кобра, укусила его; Махавира был поглощен медитацией, стоя босиком, и кобра укусила его. Из ранок на его ноге вместо крови потекло молоко. Джайны всегда верили в это - нет вопроса.

Когда встал я, я сказал: «Кажется, что этот человек, Читрабхану, немного спятил». Некоторые из присутствовавших на той встрече, стали впоследствии моими санньясинами. Они рассказывали мне: «Нам казалось, что сейчас начнется бунт. Кто этот человек? Он похож на мусульманина своей бородой, своими речами, тем, как он нападает на Читрабхану, бессменного лидера всех джайнских монахов и их общины!..»