Обитаемый остров (изд. 1971г.) ил. Ю.Макарова - Стругацкие Аркадий и Борис - Страница 40

Потом он вспомнил, что сослан сюда навечно, и подивился наивности тех, кто сослал его сюда и, не взявши с него никакого слова, вообразил, будто он станет добровольно тут существовать да ещё помогать им тянуть через эти леса линию лучевых башен. В арестантском вагоне говорили, что леса тянутся на юг на сотни километров, а военная техника встречается даже в пустыне… «Ну нет, я здесь не задержусь. Массаракш, ещё вчера я эти башни валил, а сегодня буду расчищать для них место? Хватит с меня… Так. Уясним положение».

Несколько минут он уяснял положение.

«Вепрь мне не верит. Зефу он верит, а мне — нет. А я не верю Зефу, и, кажется, напрасно. Наверное, я кажусь Вепрю таким же назойливо-подозрительным, каким мне кажется Зеф… Ну хорошо, Вепрь мне не верит, значит, я опять один. Можно, конечно, надеяться на встречу с Генералом или с Копытом, но это слишком маловероятно. Можно, конечно, попытаться сколотить группу из незнакомых, но — массаракш! — надо быть честным с самим собой: я для этого не гожусь. Пока я для этого не годен. Слишком доверчив… Погоди, давай всё-таки уясним задачу. Чего я хочу?»

Несколько минут он уяснял задачу.

«Вот если бы Гай был здесь… Но Гая в наказание услали в какую-то особую часть с очень странным названием. Что-то вроде Blitzrager'ы — «носители молнии». Да, скорее всего, придётся одному.

Во всяком случае, отсюда надо уходить. Я, конечно, попытаюсь собрать какую-нибудь группу, но если не получится, уйду один… И обязательно — танк. Здесь оружия — на сто армий… Потрёпанное, правда, за двадцать лет, да ещё автоматическое, но надо попытаться его приспособить… Неужели Вепрь мне так и не поверит?» — подумал он почти с отчаянием, подхватил котелок и побежал обратно к костру.

Зеф и Вепрь не спали; они лежали голова к голове и о чём-то тихо, но горячо спорили. Увидев Максима, Зеф торопливо сказал: «Хватит!» — и поднялся. Задрав рыжую бородищу и выкатив глаза, он заорал:

— Где тебя носит, массаракш? Кто тебе разрешил уходить? Работать надо, а не то жрать не дадут, тридцать три раза массаракш!

И тут Максим взбеленился. Кажется, впервые в своей жизни он гаркнул на человека во весь голос:

— Чёрт бы вас подрал, Зеф! Вы можете ещё о чем-нибудь думать, кроме жратвы? Целый день я только и слышу от вас: жрать, жрать, жрать! Можете сожрать мои консервы, если это так вас мучает!..

Он швырнул оземь котелок и, схватив рюкзак, принялся продевать руки в ремни. Присевший от акустического удара Зеф ошеломлённо смотрел на него, потом раздалось бульканье, всхрапывание, и Зеф загоготал на весь лес. Однорукий вторил ему, что было только видно, но не слышно. Максим не выдержал и тоже засмеялся, несколько смущённый.

— Массаракш, — прохрипел наконец Зеф. — Вот это голосина!.. Нет, дружище, — обратился он к Вепрю, — ты попомни мои слова. А впрочем, я сказал: хватит… Встать! — заорал он. — Вперёд, если хотите… гм… жрать сегодня вечером.

И всё. Поорали, посмеялись, посерьёзнели и отправились дальше. Максим с ожесточением разряжал мины, выламывал из гнёзд спаренные пулемёты, свинчивал боеголовки у зенитных ракет, торчавших из раскрытых люков; снова были огонь, шипящие струи слезоточивых газов, отвратительный смрад от разлагающихся трупов животных, расстрелянных автоматами. Они стали ещё грязнее, ещё злее, ещё оборваннее, а Зеф хрипел Максиму: «Вперёд, вперёд! Жрать хочешь — вперёд!», а однорукий Вепрь окончательно вымотался и еле тащился далеко позади, опираясь на свой миноискатель, как на клюку…

За эти часы Зеф осточертел Максиму окончательно, и Максим даже обрадовался, когда рыжебородый вдруг взревел и с шумом провалился под землю. Максим, вытирая пот с грязного лба грязным рукавом, неторопливо подошёл и остановился на краю мрачной узкой щели, скрытой в траве. Щель была глубокая, непроглядная, из неё несло холодом и сыростью, ничего не было видно, и слышался только какой-то хруст, дребезг и невнятная ругань. Прихрамывая, подошёл Вепрь, тоже заглянул в щель и спросил Максима:

— Он там? Что он там делает?

— Зеф! — позвал Максим, нагнувшись. — Где вы там, Зеф?

Из щели гулко донеслось:

— Спускайтесь сюда! Прыгайте, здесь мягко… Максим поглядел на однорукого. Тот покачал головой.

— Это не для меня, — сказал он. — Прыгайте, а я потом спущу вам верёвку.

— Кто здесь? — заорал вдруг внизу Зеф. — Стрелять буду, массаракш!

Максим спустил ноги в щель, оттолкнулся и прыгнул. Почти сейчас же он по колени погрузился в рыхлую массу и сел. Зеф был где-то рядом. Максим закрыл глаза и несколько секунд посидел, привыкая к темноте.

— Иди сюда, Мак, тут кто-то есть, — прогудел Зеф. — Вепрь! — крикнул он. — Прыгай!

Вепрь ответил, что устал как собака и с удовольствием посидит наверху.

— Как хочешь, — сказал Зеф. — Но, по-моему, это — Крепость. Потом пожалеешь…

Однорукий ответил невнятно, голос у него был слабый: его, кажется, опять мутило и было ему не до Крепости. Максим открыл глаза и огляделся. Он сидел на куче земли посередине длинного коридора с шершавыми цементными стенами. Дыра в потолке была не то вентиляционным отверстием, не то пробоиной. Зеф стоял шагах в двадцати и тоже осматривался, светя фонариком во все стороны.

— Что это здесь? — спросил Максим.

— Откуда я знаю? — сказал Зеф сварливо. — Может, укрытие какое-нибудь. А может быть, и в самом деле Крепость. Знаешь, что такое Крепость?

— Нет, — сказал Максим и стал сползать с кучи.

— Не знаешь… — сказал Зеф рассеянно. Он всё оглядывался, шаря фонариком по стенам. — Что же ты тогда знаешь… Массаракш, — сказал он, — здесь только что кто-то был…

— Человек? — спросил Максим.

— Не знаю, — ответил Зеф. — Прокрался вдоль стены и пропал… А Крепость, приятель, — это такая штука, что мы могли бы за один день закончить всю нашу работу… Ага, следы…

Он присел на корточки. Максим присел рядом и увидел цепочку отпечатков в пыли под стеной.

— Странные следы, — сказал он.

— Да, приятель, — сказал Зеф, оглядываясь. — Я таких следов не видал.

— Словно кто-то на кулаках прошёл, — сказал Максим. Он сжал кулак и сделал отпечаток рядом со следом.

— Похоже, — с уважением признал Зеф. Он посветил в глубь коридора. Там что-то слабо мерцало, отсвечивая, то ли поворот, то ли тупик. — Сходим посмотрим? — сказал он.

— Тише, — сказал Максим. — Молчите и не двигайтесь.

В подземелье стояла ватная сырая тишина, но коридор не был безжизненным. Кто-то там, впереди, — Максим не мог точно определить, где и как далеко, — стоял, прижимаясь к стене, кто-то небольшой, слабо и незнакомо пахнущий, наблюдающий за ними и недовольный их присутствием. Это было что-то совсем неизвестное, и намерения его были неуловимы.

— Нам обязательно надо идти? — спросил Максим.

— Хотелось бы, — сказал Зеф.

— Зачем?

— Надо посмотреть, может быть, это всё-таки Крепость… Если бы мы нашли Крепость, тогда бы, друг мой, всё стало бы по-другому. Я в Крепость не верю, но раз говорят — как знать… Может быть, и не всё врут…

— Там кто-то есть, — сказал Максим. — Я не понимаю кто.

— Да? Гм… Если это Крепость, здесь, по легенде, живут либо остатки гарнизона… Они, понимаешь, тут сидят и не знают, что война кончилась, они, понимаешь, в разгар войны объявили себя нейтральными, заперлись и пообещали, что взорвут весь материк, если к ним полезут…

— А они могут?

— Если это Крепость, они всё могут… Да-а… Наверху ведь всё время взрывы, стрельба… Очень может быть, что они считают, что война ещё не кончилась… Принц здесь какой-то командовал или герцог… Хорошо было бы с ним встретиться и поговорить.

Максим опять прислушался.

— Нет, — сказал он уверенно. — Нет там ни принца, ни герцога. Там какой-то зверь, что ли… Нет, не зверь… Либо?

— Что — либо?

— Вы сказали: либо остатки гарнизона, либо?..

— А-а… Ну, это чепуха, бабьи сказки… Пойдём посмотрим.

Зеф зарядил гранатомёт, взял его навскидку и двинулся вперёд, светя фонариком. Максим пошёл рядом. Несколько минут они брели по коридору, потом упёрлись в стену и свернули направо.