У сыщиков каникул не бывает - Сотников Владимир Михайлович - Страница 45

Кто размышляет, сидя в душных кабинетах? Разные там ученые, писатели. Потому у них такие печальные лица! А ребята по собственному школьному опыту знали, что думается лучше всего на улице. Всегда так: у доски почему-то не вспомнишь нужный ответ, а когда бежишь по школьному двору за мячом, вдруг и выплывет в памяти несчастная формула.

Поэтому, захватив с собой Бармалея, друзья с утра пораньше вышли во двор. Если бы Саня знал собачий язык, то обязательно извинился бы перед псом. Бедный Барми! Думал Саня на каникулах выгуливать его почаще – и не получается. Вот так, от случая к случаю, бросает ему подачку – прогулку по двору…

Но Бармалей, похоже, не обижался. В его цепкой памяти всплывало прошлое лето, дачный поселок «Известия», лес – и множество всяких запахов. Пес знал, что такое же время наступит совсем скоро. Не зря же стало припекать солнце!

У чеховского домика толпился народ.

– В музей они, что ли? – спросил Пашка.

– Музея здесь нет, – сказал Саня. – А вот два дня в неделю какая-то контора работает. И всегда очереди.

Любопытная Анка шмыгнула в толпу. Вынырнула она уже с результатом.

– Там маленькая табличка на двери. «Комиссия по вывозу культурных ценностей за рубеж», вот что. Ну ты, Саня, даешь! Живешь рядом и не знаешь, что у тебя здесь находится.

– А мне-то что? – пожал плечами Саня. – Я-то со стороны иногда полюбуюсь на домик, и все. Красивый и чем-то на самого Чехова похож. Сколько ни смотрю, не могу понять, чем.

– Да вон на втором этаже два окна, как стекла пенсне, так? – стал рассуждать Пашка. – И водосточная труба, как шнурок, который с пенсне свисает. Вот и…

И тут Пашка застыл на полуслове. Потому что на крыльцо домика вышел… сам Антон Павлович Чехов!

Через несколько секунд Пашка, конечно, понял, что это не писатель. Но как похож! И пальто длинное, и шляпа, не говоря уже о пенсне и бородке…

«Только Каштанки рядом не хватает», – подумал Саня.

А Анка, заметив Пашкино замешательство, хихикнула. Она-то уже видела этого человека, когда следила за Иваном Антоновичем. Правда, и она тогда чуть сознание не потеряла от удивления.

– А я его узнала! – сказала она.

– Молодец, садись, пять, – похвалил ее Пашка. – Только в следующий раз получше напрягай свою извилину. Автор «Муму» давно умер.

– При чем тут «Муму»? – удивилась Анка. – Ее же Тургенев написал.

– Ну вот ты и запуталась, – ничуть не смутившись, заявил Пашка. – Чехов, Тургенев… Не надо торопиться. Сначала думать надо.

– Да иди ты, Пашка! Надоел своими тупыми приколами! – Анка шлепнула его по спине ладошкой. – Русским языком тебе говорю: видела я раньше этого человека. Вот на этом самом месте. С ним Иван Антонович разговаривал. Только я уже забыла, о чем.

– Странно… – задумчиво произнес Саня. – Этот «Чехов» здесь работает, я его часто вижу. Интересно, о чем можно говорить с человеком, который работает в этой, как ее…

– Комиссии по вывозу культурных ценностей… – начала подсказывать Анка.

– …на свалку, – закончил Пашка.

Саня сердито посмотрел на него.

– Нам не до шуток, Пашка! Ведь это мы рассказали Ивану Антоновичу про охоту Канарейки, то есть Мифы. А Иван Антонович его этим шантажирует. Понимаешь? Мы же человека подставили!

– А при чем тут этот… По вывозу? – не понял Пашка.

– Вот я и думаю: при чем? Конечно, может быть, что это просто его знакомый. Но слишком уж неожиданный сюрприз преподнес нам Иван Антонович. Поэтому я не перестану думать, пока все про него не пойму, – решительно сказал Саня.

– А если… – осторожно начала Анка. – Если Канарейка врет?

– У тебя интуиция есть? – спросил Пашка.

– Не знаю, – пожала плечами Анка.

– А у меня есть. Не врет он.

– Да, наверняка не врет, – поддержал Пашку Саня.

– Тише! – шепнула Анка. – Вон идет твой Иван Антонович!

– Ни в коем случае не подавайте виду, что мы о чем-то знаем! – предупредил Саня.

– А, Санек! И вся честная компания! – приветствовал их старик. – Ну как, нашли хулигана? Который по голубям стреляет?

«Как будто сам не знает!» – подумал Саня.

Он пожал плечами:

– Да… нет пока.

– Ну, успехов вам, успехов… Жалко, не узнаю я, кто этот подлец.

– Почему же? – удивился Саня. – Не верите в нас?

– Не в этом дело. Уезжаю я. Даже неудобно: обещал вам свою помощь, а вот приходится обманывать…

«Когда он уезжает? Куда?» – встревоженно подумал Саня.

Но вслух он ничего не произнес.

– О, я вижу перед собой воспитанных молодых людей. Редко кто в таком случае не спросит: куда, когда, зачем?

Саня опять пожал плечами – мол, это ваше дело. Какие могут быть вопросы? Действительно, воспитанные люди так не поступают.

А вот Бармалей понятия не имел о правилах хорошего тона. Он вдруг принялся обнюхивать Ивана Антоновича. Даже лапами стал ему на грудь.

– Фу, Барми, фу! – дернул его за ошейник Саня.

Старик засмеялся:

– Хороший у тебя пес. Он ведь понял по интонации, что я уезжаю, – вот и прощается.

Пашка не согласился:

– Да он просто увидел хозяина Чубика, а самого пуделя нет. Вот он и спрашивает.

– А мне мой знакомый о вас говорил, – сказал Иван Антонович. – Игорь, художник. Понравились вы ему. Любознательные… Только вот выставки его скульптур, которую вы собираетесь посетить, не будет. К сожалению.

– А зачем вам тогда эти фигуры? – поинтересовалась Анка.

– А это подарок одному моему заграничному другу, – ответил Иван Антонович. – У него в Португалии целый музей подобных фигур. Вот я и решил подарить. Так сказать, от всего сердца… Завтра улетаю. Так что вы больше не беспокойте художника, хорошо? – Иван Антонович поочередно посмотрел в глаза каждому из ребят. – Пусть спокойно работает… Я вам специально сейчас все объяснил, чтобы вы не мешали ему лишними расспросами. Ладно, Санек?

Саня кивнул. И спросил все-таки:

– Значит, больше не увидимся?

– Почему же? Завтра я еще выйду погулять с Чубиком. Я его Игорю оставляю. Любит он собак. Вот на прогулке, пожалуй, и попрощаемся.

И старик пошел к дому, в котором находилась квартира-мастерская художника Игоря. Кодовый замок он открыл своим ключом.