У сыщиков каникул не бывает - Сотников Владимир Михайлович - Страница 36

Канарейка сел на скамейку и огляделся вокруг. Наверное, пытался заметить еще кого-нибудь из сыщиков. Пашка успокоил его:

– Все нормально. Мы под наблюдением. – И посмотрел на часы.

Канарейка опять заныл:

– О каком убитом вы говорите? Честное слово…

– Честность разумеется сама собой, – перебил его Пашка. – Иначе мы бы уже сидели в другом месте.

– Да-да, – закивал Канарейка. – Конечно, сама собой! Я расскажу о своих… занятиях. Но, судя по всему, вам и так все известно…

Пашка хмыкнул:

– Важно собственное чистосердечное признание.

– Но ведь это в милиции! Когда следствие идет. А вам я просто объясню… Я ни в чем не виноват! Вы говорите о каком-то убийстве… Не совершал я его. Клянусь!

– Опять двадцать пять, – поморщился Пашка: ему очень не понравилось, что Канарейка не относится к ним как к представителям закона. – Мы факты хотим услышать, а не клятвы. А потом уж сами решим, правду ты говоришь или нет.

Наверное, Канарейка не знал, с чего начать.

– Вы и в Переделкине были? – спросил он.

– А как же! Где надо, там и были, – отрезал Пашка. – И вообще, не задавай лишних вопросов. Лучше мы их сами зададим. Если понадобится.

Пашка все же боялся перегнуть палку. А вдруг этот Мифа взбеленится и откажется говорить? Нет уж, пусть потихоньку рассказывает, пока у него не пропало желание. Или пока что-нибудь в голове не перемкнуло…

– Кстати, винтовка у тебя с глушителем? – задал Пашка первый вопрос. – Вместо выстрелов были слышны только щелчки.

– Нет, – удивленно ответил Канарейка. – Я из глубины комнаты стрелял, вот и глушился звук. Да и какой звук из этой винтовочки!

Пашка хотел сказать о том, что эта «винтовочка» сносит человеку полчерепа, но удержался: рано пока.

– Я уже давно заметил, что за мной следят. Уже неделю, – вздохнул Канарейка. – Надо было мне прекратить свои занятия. Да вот, дурак, втянулся, думал, заработаю денег…

Пашка с Саней переглянулись. Какую неделю? Всего два дня они за ним следят! Но, наверное, каждому, кто занимается темными делами, мерещится слежка.

– И бабка все пилила: что ты всякую гадость домой таскаешь, работал бы, как все люди, жил бы на зарплату… Проживешь тут на нее! – протянул Канарейка.

И тут же наткнулся на Пашкин взгляд, говорящий: ближе к делу.

– Я всегда хотел придумать что-нибудь такое, необычное, – торопливо заговорил он. – Ну, чтобы заработать. Сейчас ведь время какое! Из воздуха деньги делают. Особенно в Москве. Ну вот, я как только сюда приехал, так и решил в китайский ресторан еду поставлять.

– Какую еду? – удивился Пашка.

Саня сидел все так же молча, но лицо у него уже не было злым. Он заинтересовался рассказом.

– Лягушачьи лапки, – объяснил Канарейка. – В Переделкине пруд есть, там этих лягушек – пруд пруди! Я и ресторан какой-то левый нашел. «Кетайская кухня» называется. Раз, думаю, с ошибками пишете, значит, возьмете деликатес. И очень даже брали! Правда, за лапки не очень много платили. Я и вчера уже на пруд этот заглянул. Но лягушек еще нету, весна в этом году поздняя.

– Бр-р! – передернулся Саня. – Но ведь для еды, по-моему, обыкновенные лягушки не подходят.

– А посетителям откуда знать, обыкновенные они или не обыкновенные? – улыбнулся Канарейка.

Саня подумал: «Хорошо, что мы с Пашкой не ходим по ресторанам! Тем более по «кетайским»!»

– А потом мне вообще идеи одна за другой стали в голову приходить! – возбужденно рассказывал Канарейка. – Покупали, наверное, китайские петарды? Так вот, я их делать научился. В том же Переделкине.

– И как успехи? – снисходительно поинтересовался Пашка. – Руки-ноги пока целы?

– Да, иногда бывает, не без этого. Не ту концентрацию наведешь, как вспыхнет! Это все-таки опасное дело.

«Знаем-знаем», – молча кивнул Пашка.

– А как же те, которые покупают твои петарды? – спросил Саня. – Для них что, не опасно?

– Да нет, те, которые получались, вполне нормальные были. Уж не хуже, чем китайские.

Саня только вздохнул. Ну и тип же! Из-за денег на все готов.

– А потом я в газете объявление прочел – о мышах. Мол, домашнему коту требуются живые мыши. Наверное, какая-нибудь жена банкира любит свою кошечку, а ветеринар посоветовал кормить ее натуральными продуктами. Вот и дают объявления. А мышей же по полям – только научись ловить! Пришлось освоить и эту профессию.

Канарейка уже повеселел. Он так увлекся, что напрочь забыл о своем страхе.

«Надо будет Анке посоветовать. Для Пушкина. Обращаться прямо к Канарейке, по знакомству», – подумал Пашка и спросил:

– А гадание по руке?

– Ну, это так, вместо вечерней прогулки, – махнул рукой Канарейка. – Гуляющих много, даже в шутку многие соглашаются. Конечно, каждое занятие приносит не такие уж большие деньги. Но если крутиться, в сумме что-то набегает.

– А голуби, голуби зачем? – спросил Саня. – Их-то для чего стрелять?

– А сейчас в ресторанах меню на улице вывешивают. Я шел как-то, вдруг вижу: «Голубиный жюльен». Да господи, думаю, этих голубей… Кто там разбирать будет, что они только что по чердакам ворковали! Но с голубями у меня пока ничего не выходит. Не соглашаются ресторанщики. Смеются. Говорят, ты нас подставишь так, что всю жизнь не отмоемся…

– И выкидывают за дверь, – добавил Пашка.

Канарейка удивленно взглянул на него. Он был, наверное, поражен их осведомленностью.

– Да-а, ну и заработки у тебя… – протянул Пашка. – Видно, ты ни перед чем не остановишься. Если мог у лягушек ноги отдирать, голубей расстреливать, то и…

– Я понимаю, вы меня подозреваете в убийстве человека. – Канарейка старался говорить спокойно, но голос у него дрожал. – Я же для того так подробно и рассказываю, чтобы вы поняли: на это я не способен.

– Это почему же? – усомнился Пашка. – Кто так хладнокровно может всякую живность душить, тот и на людей перейдет спокойно. Из-за денег. Они же для тебя самое главное в жизни.

– Н-нет, – заикаясь, пробормотал Канарейка. – То есть, конечно, главное, но не так, чтобы уж совсем… Не верите вы мне! И в милиции не поверят. Им лишь бы киллера найти. Схватят первого попавшегося – и рады дело закрыть. А у человека жизнь сломана. Мне вон уже обещали рекомендацию дать, в цирковое училище… На администратора. Все говорят, что у меня деловая хватка есть!