Верблюжий клуб - Балдаччи Дэвид - Страница 36

– Твоя третья жена была очень милой, – заметил Стоун.

– Я вовсе не утверждаю, Оливер, что от дам нет никакой пользы. Я лишь хочу сказать, что длительные отношения не должны быть продуктом каких-то обязательств. Брачный контракт лишил меня такого количества прекрасных моментов, что мне за всю оставшуюся жизнь не сосчитать.

– Следуя твоей логике, можно сделать вывод, что количество разводов резко сократится, если запретить браки.

– И это тоже, – буркнул Робин.

Дверь дома открылась, и они с любопытством вытянули шеи.

– И в самом деле хороша… – прошептал Калеб, выглядывая из-за плеча Стоуна.

Милтон и его дама легонько поцеловались в губы, и она пошагала к запаркованной рядом с «малибу» Калеба машине. Это был желтый «порше».

– Интересно, неужели на нее не действует обсессивно-компульсивный синдром Милтона? – задумчиво произнес Калеб.

Им пришлось потерять сотни часов, наблюдая за ритуалами Милтона, но они воспринимали их просто как одну из особенностей его натуры. Каждый из них имел и некую свою особенность, которую можно было считать странной, Милтон же, помимо всего прочего, старательно пытался облегчить течение своей болезни. Сейчас, после многолетнего приема лекарств, множества консультаций и нескольких пребываний в больнице, синдром не слишком его беспокоил – разве что в моменты сильного стресса.

– Не думаю, что это может стать для нее проблемой, – сказал Робин, кивнув на женщину.

Прежде чем открыть дверцу, она несколько раз шаркнула ножкой и побарабанила пальцами по стеклу. Ее губы шевелились. Судя по артикуляции, она что-то подсчитывала в уме! Перед тем как сесть, она снова повторила ритуал. Дверца захлопнулась, и машина рванула с места, оставив на асфальте существенную часть протектора. Через шесть секунд «порше» мчался со скоростью шестьдесят миль в час. На ближайшем перекрестке дама ударила по тормозам, а как только зажегся зеленый свет, машина с визгом и ревом рванулась дальше. Шум был такой, что Калеб поморщился.

– Где, черт побери, Милтон подцепил эту бабу? На гонках? – с округлившимися глазами спросил он, глядя на дымящиеся следы шин на асфальте.

– Он сказал, что встретил ее в психушке, – напомнил Робин. – Она там лечилась от обсессивно-компульсивного синдрома.

Милтон запер дверь, совершил краткий вариант ритуала и, с рюкзаком в руках, подошел к машине. Когда он уселся на заднем сиденье рядом с Робином, тот сказал:

– А она у тебя красавица. Как ее зовут?

– Частити.

– Частити? – фыркнул Робин. – «Целомудрие», значит. Остается надеяться, что в жизни она не всегда следует программе, заключенной в значении ее имени.

Дороги были загружены. К тому времени, когда они добрались до дома Патрика Джонсона, уже стемнело. Это вполне устраивало Стоуна. Лучше всего он чувствовал себя в ночное время. Сейчас он внимательно вглядывался в номера домов.

– Калеб, – начал Стоун, – дом, который нам нужен, будет в следующем квартале на левой стороне улицы. Остановись здесь.

Калеб подвел машину к тротуару и, глядя на друга, спросил:

– Что дальше?

– Пока подождем. Надо осмотреть окрестности и, кроме того, стоит проследить, кто входит в дом и кто из него выходит. – С этими словами он достал бинокль и осмотрел улицу. – Если допустить, что пара запаркованных у тротуара «универсалов» приписана к ФБР, то третий дом слева принадлежал Джонсону.

– Неплохое обиталище, – сказал Робин, проследив за взглядом друга.

Милтон открыл ноутбук и, пощелкав клавишами, объявил:

– Было сообщение, что в доме Джонсона обнаружен героин, а остров Рузвельта оказался тем местом, где когда-то произошло его первое свидание с будущей невестой. Журналисты считают, что его самоубийство носило символический характер. Ввиду приближающегося бракосочетания он якобы был не в силах продолжать жить двойной жизнью.

– Как ты сумел забраться в Интернет, находясь в машине? – спросил Калеб.

– Потому что я абсолютно беспроводной, – ответил Милтон. – Мне не нужны внешние источники питания. Послушай, Калеб, позволь мне как-нибудь вернуть тебя в двадцать первый век.

– На работе я пользуюсь компьютером!

– Только как пишущей машинкой. У тебя даже нет личной почты. Ты вечно пользуешься адресом библиотеки.

– Для своих писем я пользуюсь пером, бумагой и обычными почтовыми марками.

– Ты уверен, брат Калеб, что, говоря о пере и бумаге, ты не имеешь в виду гусиное перо и пергамент? – ухмыльнулся Робин.

– В отличие от сидящих в Интернете неандертальцев я пользуюсь законченными фразами и, да поможет нам Бог, правильно расставляю знаки препинания. Разве это преступление?

– Конечно, нет, Калеб, – спокойно ответил Стоун. – Но будет лучше, если мы переведем нашу дискуссию в русло, имеющее отношение к нашей миссии.

– Слушайте, уму непостижимо – сотрудника НРЦ не проверили на вшивость! Не заметить под носом наркобизнеса! – сказал Робин.

– Можно допустить, что, когда его принимали на службу, он был чист как ангел, а замарался позже, – ответил Милтон. – Взгляните на Олдриджа Эймса. Тот купил огромный дом, водил «ягуар», а ЦРУ даже не догадалось спросить, на какие средства он их приобрел.

– Но Джонсон, судя по всему, торговал не государственными тайнами, а всего лишь наркотиками. Для меня совершенно ясно, что парень закусил удила и компаньоны по бизнесу его прикончили, – сказал Калеб.

– Неужели те два джентльмена были, по-твоему, похожи на торговцев наркотиками? – спросил Стоун.

– Поскольку я не знаком ни с одним из наркоторговцев, у меня нет возможности ответить на этот вопрос, – заявил Калеб.

– Зато я кое-кого знаю, – вмешался Робин. – И, что бы ни толковали фанатики расовой чистоты, Оливер, наркодельцы вовсе не всегда выглядят черными бандитами с пушкой за поясом тюремных порток.

– Я вовсе не утверждаю, что они все чернокожие. Но давай обратимся к фактам. Парня привезли на место, где прошло его первое свидание. Из этого следует, что была проведена определенная разведывательная работа, если, конечно, он не имел привычки делиться романтическими подробностями со своими коллегами-преступниками. Его доставили на моторной лодке, и ее двигатель был настолько бесшумным, что мы его не слышали, пока лодка практически не достигла острова. Возможно, подобной техникой пользуются наркодельцы Южной Америки, где гораздо больше воды, но чтобы в столице Соединенных Штатов…

– Кто, черт побери, знает, в какие высокотехнологичные игрушки эти типы играют в наше время? – заметил Робин.

– Кроме того, – проигнорировав вопрос, продолжил Стоун, – техника убийства говорит о том, что мы имеем дело с профессионалами. Они оставили все компрометирующие Джонсона следы и приняли необходимые меры предосторожности. Они даже предусмотрительно доставили на остров пластиковый мешок, который якобы использовал Джонсон во время своего последнего заплыва, чтобы не намочить револьвер.

– Верно, – согласился Калеб, – но даже торговцы наркотиками делают все, чтобы избежать тюрьмы.

И на эту реплику Стоун не обратил ни малейшего внимания.

– Обнаружив, что на острове были свидетели преступления, они без малейших колебаний решили их уничтожить. Эти люди – профессиональные убийцы, однако я очень сомневаюсь, что они имеют отношение к торговле наркотиками.

Пока все молчали, осмысливая сказанное, Стоун снова поднес бинокль к глазам.

Первым нарушил тишину Калеб.

– Чем занимается Частити? – спросил он у Милтона.

– Она бухгалтер. Одно время работала в крупной фирме, но из-за болезни ее уволили. Теперь у нее свой бизнес. Частити помогает мне в моем деле. Я совершенно беспомощен во всем, что касается денег. Она же ведет всю бухгалтерию и занимается маркетингом. Это потрясающая женщина!

– Я и не сомневаюсь, что потрясающая, – сказал Робин. – Однако именно такие тихони должны настораживать. Как только ты решаешь, что имеешь дело с мягким, хорошо воспитанным созданием, она тут же на тебя прыгает! Встречался я как-то с одной такой. Порядочная, куда ни глянь. Юбка ниже колен. Но клянусь Богом, эта леди выделывала ротиком такие штучки, что ей могла бы позавидовать любая…