Дураки умирают по пятницам - Гарднер Эрл Стенли - Страница 26

Китли поднялся и произнес:

– Очень мило, что вы ко мне заглянули, Лэм. А теперь мне нужно немного заняться делами. Самое неприятное при моей системе, что я постоянно должен быть в курсе всех дел.

– Желаю удачи, – сказал я и протянул ему руку.

Дверь закрылась за мной. Когда я дошел до середины коридора, я оглянулся, чтобы проверить, не следит ли он за мной.

Но дверь оставалась закрытой. Значит, его даже не заинтересовало, куда я пойду.

Глава 13

Когда я подъехал к своему дому, Рут Отис уже ждала меня. Она смотрела в другую сторону, так что я смог приблизиться к ней вплотную и неожиданно для нее.

Заметив меня, она воскликнула:

– Дональд!

Я вышел из машины. Она сразу схватила мою руку и сжала ее так крепко, что ногти ее чувствовались даже сквозь ткань одежды.

– Я так рада, что вы приехали!

– Вы давно здесь? – спросил я.

– Минут десять, но каждая минута казалась мне вечностью. Скажите мне сразу: я сделала что-то не так?

– Да.

– Но, Дональд, пакетик находится в таком месте, где его никто не найдет, а я смогу забрать его в любое время.

– Я бы приехал сюда пораньше, но у меня была встреча с Карлом Китли.

– Кто это такой?

– Брат первой жены Баллвина.

– О-о!

– И кроме того, это как раз тот человек, который ехал за вами, когда вы вышли из конторы доктора Квая вместе со своим пакетиком.

– Он... он следил за мной?

– Выходит, да.

– Но, Дональд, он просто не мог... Я... вы думаете...

– Точнее, за вами ехали двое. Один из них был Китли, а другой – детектив, которому я поручил следить за ним.

– А Китли знает, что в этом пакетике?

– В этом я не уверен.

– Вы же только что с ним говорили.

– Да.

– И что же он сказал?

– Ничего. Он очень скрытен.

– Может быть, он вообще не знает, кто я. Может быть...

– Не будьте так наивны. Он настолько был вами заинтересован, что последовал за вами до самого вокзала и перестал следить только после того, как вы положили пакетик в камеру хранения.

У меня создалось впечатление, что она вот-вот упадет.

Я продолжал:

– Я не буду повторяться, но если бы вы строго придерживались моих инструкций, положение было бы куда проще. А теперь я не знаю, какой ход примут события.

Она испуганно сказала:

– Если он расскажет об этом полиции... Если он там расскажет...

– В том-то все и дело.

– Но, Дональд, пакетик так и не был вскрыт. К нему никто даже не прикасался.

– Почему вы в этом уверены?

– Он в таком же состоянии, в каком я получила его в аптеке.

– Почему вы так решили?

– Я открыла упаковку и посмотрела на пузырек. Потом я его снова запечатала.

– Вы обтерли флакончик?

– Зачем?

– Чтобы не оставлять на нем отпечатков пальцев.

На ее лице вновь появилось растерянное выражение.

– Нет. Я была уверена, что к нему не прикасались.

– Вы не взвешивали его?

– Нет.

– Сколько граммов вы купили?

– Доктор попросил купить двенадцать граммов.

Я сказал:

– Все это нас ни к чему не приведет. Если во флакончике действительно было двенадцать граммов, как узнать, взят ли оттуда мышьяк?

– Может быть, будет лучше, если мы заберем пакетик из камеры хранения?

– И что вы будете с ним делать?

– Не знаю. Лучше всего выбросить. Просто уничтожить. Или как-нибудь избавиться от него. Или оповестить полицию, как вы предложили вчера.

– Мы не знаем, может быть, за это время Китли уже оповестил их. И если он это сделал, то вас заманят в ловушку. Может быть, там только и ждут, когда вы заберете яд обратно. И это будет выглядеть следующим образом: как только вы откроете камеру хранения и вынете пакетик, вам легонько положат руку на плечо. А когда вы поднимете глаза, то увидите человека в штатском, который будет показывать вам полицейский значок. Потом он скажет...

– Прошу вас, Дональд, замолчите! Мне и без того несладко.

– Такова ситуация, – сказал я. – И самое неприятное: мы сами не знаем, где мы находимся. Так и бредем в темноте на ощупь.

– Ох, Дональд, как я раскаиваюсь в том, что сделала. Но когда я увидела, что флакончик еще не открывали, у меня сразу мелькнула мысль поскорее избавиться от него и...

– И как же вы будете объяснять свое поведение, когда ваше имя найдут в регистрационном журнале аптеки?

– Я расскажу всю правду, расскажу все подробности. А сейчас нельзя это сделать?

Я покачал головой.

– Почему?

– Потому что сейчас это прозвучит как выдумка, с помощью которой вы пытаетесь создать себе алиби.

– Не совсем понимаю.

Я объяснил ей, а потом сказал:

– Садитесь-ка в мою машину и немного расслабьтесь. А я должен подумать.

Через некоторое время она спросила:

– Ну как, придумали что-нибудь? Что нам теперь делать?

– У нас остается единственный выход. Вы должны на время исчезнуть.

– Вы думаете, что человек, следивший за мной, оповестил полицию?

– Откуда я могу это знать? Он играет в этом деле какую-то непонятную роль, и нужно сказать, что он человек неглупый. Так что не стройте иллюзий.

– Но где мне спрятаться? Я даже не знаю, куда мне пойти.

– А вот об этом мы и должны сейчас подумать.

Она схватила меня за руку и сказала:

– Я сделаю все, что вы мне посоветуете, Дональд.

Послышался голос мальчишки, выкрикивающего что-то. Я попытался понять, о чем он кричит, и приготовил монетку. Он вынырнул из-за угла, и голос его стал отчетливее:

– Убийство! Подробности убийства!

Я перегнулся через Рут к окошку и поманил его к себе. Дав ему монетку, я получил газету.

Правая сторона первой страницы была перечеркнута броским заголовком:

Когда взгляд Рут упал на этот заголовок, она громко вздохнула.

Я разложил газету так, чтобы мы могли читать одновременно.

– Дональд, это означает... О-о!

– Помолчите!

Судя по всему, сведения в газету поступили в самую последнюю минуту, и редакция просто добавила несколько вступительных фраз к статье, которая уже была подготовлена.

Я сложил газету и бросил ее на переднее сиденье, потом сказал Рут:

– Вот так-то. Теперь речь идет об убийстве.

– Дональд!

Я распахнул перед ней дверь:

– Выходите.

– Куда мы направимся?

– Гулять, – ответил я.

Я взял ее за руку, подвел к подъезду и вызвал лифт.

– К вам? – спросила она.

– Да, – ответил я.

Какое-то время она задумчиво смотрела на меня, а потом все-таки вошла в лифт. Когда мы поднялись, я снова взял ее под руку и повел к своей двери. Потом я открыл дверь и пропустил ее вперед.

– Извините за беспорядок, но ко мне прислуга приходит только раз в неделю. Но здесь вам никто не помешает. Если будет звонить телефон, трубку не берите. Если мне нужно будет поговорить с вами, то я вам позвоню. Звонить буду условно. Сразу трубку не берите, а посмотрите на часы. Я дам четыре-пять гудков. Потом повешу трубку. Через две минуты я снова все это повторю. И еще через две минуты я буду звонить в третий раз. Вот только тогда и возьмете трубку. Понятно?