Дураки умирают по пятницам - Гарднер Эрл Стенли - Страница 22

– Но к чему все это?

– Этого я не знаю, честное слово, не знаю.

– Значит, вы полагаете, что за всем этим что-то кроется?

– Понятия не имею. О, мистер Лэм, было бы действительно хорошо, если бы вам удалось разобраться в этих вещах, которые здесь творятся.

– Каких, например?

– Прежде всего, почему мистер Китли делает анализы человеческих волос?

– А он делал такое?

– Да.

– Откуда вы знаете?

– Потому что он однажды писал тут, в бюро, письмо. И сказал, что хотел бы в порядке исключения использовать обратный адрес конторы.

– Вы знаете, куда было направлено письмо?

– В химическую лабораторию.

– Вы сами видели письмо?

– Нет. И я не знала, что оно содержало. Я только знаю, что он его писал. Это было как раз в то время, когда мистер Баллвин и Дафна находились в свадебном путешествии. Но ответ из лаборатории пришел уже тогда, когда мистер Баллвин вернулся. Бывшая секретарша мистера Баллвина вскрывала всю корреспонденцию. Она не заметила, что письмо адресовано лично мистеру Китли, и вскрыла его. Когда она прочитала его, то оказалось, что речь в нем идет о химическом анализе человеческих волос, лишь после этого она посмотрела на конверт и обнаружила, что письмо предназначено мистеру Китли.

– Когда Китли узнал об этом, он разозлился?

– Во всяком случае, обрадован не был.

– А когда мистер Баллвин женился во второй раз?

– Это вы можете точно узнать в бюро регистрации браков.

– В таком случае это не тайна.

– Более двух лет. Я думаю, года два с половиной.

– А бывшая секретарша мистера Баллвина рассказала своему шефу о письме, адресованном Китли?

– Этого я не знаю.

– Бывшая миссис Баллвин умерла внезапно?

– У нее был приступ. Но потом все прошло. А через две недели наступил неожиданный рецидив.

– И что послужило причиной смерти?

– Острое нарушение деятельности пищеварительных органов.

– Вследствие приема отравленной пищи?

– Откуда мне знать? Мистер Баллвин сказал нам, что у нее тяжелое нарушение деятельности пищеварительных органов.

– Вскрытие было?

– Было подробное медицинское свидетельство, а когда такое есть, то для вскрытия нет причин.

– Так, так... Вы не знаете, труп был кремирован?

– Да, сожжен.

– И как поступили с пеплом?

– Рассеяли по ветру над одним горным хребтом. Там у миссис Баллвин имелся домик. Первая жена мистера Баллвина очень любила природу и особенно горы. В свободные часы она наблюдала птиц. Ее в известной мере можно было назвать естествоиспытательницей.

– Из этого можно заключить, что вряд ли она была салонной львицей?

– Ни в коей мере.

– Значит, мистер Баллвин занимался своими участками, а миссис Баллвин часто выезжала на природу?

– Да.

– В таком случае они, наверное, жили раздельно?

– Так оно и было.

– А мистер Баллвин был знаком с мисс Ворли до того, как нанял ее на службу, или же она пришла через агентство по найму?

– Он знал ее раньше.

– Сколько времени приблизительно?

– Думаю, недели две.

– Она сама пришла искать место?

– Он ее где-то случайно встретил.

– А почему вы не бросили свою работу здесь, ведь вы тут вроде мальчика на побегушках?

– Это уже мое личное дело, мистер Лэм.

– Несомненно. Так и вопрос личный.

– И тем не менее не хотелось бы на него отвечать.

– Мисс Ворли прилежна и умна?

Этот вопрос вызвал у Мэри целую тираду.

– У Этель Ворли – прекрасный фасад. Взять хоть ее пуловер. Я не говорю о самой фигуре. Дальше – королевская походка. Что же касается дел, то она в них совершенно не разбирается. Зная, что мне известны ее слабые стороны, она всячески третирует меня и смотрит свысока. С простой работой она справляется. А так всегда заставляет меня – не просит, а именно заставляет – все с таким же высокомерным и гордым видом.

И тут Мэри Ингрим заплакала. Я мягко похлопал ее по плечу:

– И вы выполняете просто так и ее работу?

Она всхлипнула и кивнула.

– А вам не случалось подставлять ее? Скажем, ошибку делаете вы, а достается ей?

– Да ни за что, – сказала она. – Во-первых, это было бы бесполезно, так как Этель Ворли все равно вывернется, к тому же что мне до нее? Я служу у мистера Баллвина и должна выполнять работу по возможности хорошо. Мне кажется, я уже слишком много всего рассказала, – добавила она, и слезы опять полились по ее щекам.

– Видимо, волосы, которые мистер Китли посылал на экспертизу, принадлежали его сестре?

– Нет... Вряд ли, так как это было более чем через полгода после ее смерти. И потом, это была не прядь, а клочки волос из расчески. О, да зачем я снова об этом!

– Вам наверняка станет легче на душе, если вы выговоритесь.

Я посмотрел в окно и продолжал:

– А вот, видимо, один из продавцов. Во всяком случае, сюда приближается машина. Идите и промойте глазки холодной водой. После этого мы займемся договором по всей форме.

Она бросила на меня быстрый взгляд:

– Не понимаю, как это вам удалось заставить меня так разболтаться. Но вы производите впечатление человека благородного.

– Я такой и есть.

– Я что-то сильно нервничаю. Вы уже интересовались самочувствием мистера Баллвина?

– Да.

– Ну и как он сегодня?

– Лучше. Значительно лучше.

– А миссис Баллвин?

– Об этом я не знаю.

– Она отравилась тем же ядом?

– Да, мышьяком.

– Какой ужас!.. Я опасалась этого.

– Чего вы опасались?

– Я всегда боялась, что кто-нибудь попытается отравить миссис Баллвин.

– Почему?

– Просто было такое предчувствие.

– Но за мистера Баллвина вы не опасались?

– За него? Нет. Миссис Баллвин была в гораздо большей опасности.

– Почему?

– Ну... из-за того, как она обращается с людьми.

– Ну хорошо, а теперь поспешите и вымойте лицо.

Из машины, которая остановилась на стоянке перед домом, вышел не продавец, а мисс Этель Ворли.

Она стремительно вошла в бюро и, увидев меня, обворожительно улыбнулась:

– О, мистер Лэм! Это опять вы! Доброе утро!

Я ответил на ее приветствие.

Она бросила взгляд на стол Мэри Ингрим и ядовито сказала:

– Эта девушка еще не занималась вами?

– Напротив. Она уже давно здесь. Она только... Да вот и она.

Вернулась Мэри и сказала:

– Доброе утро, мисс Ворли. – После этого она прошла к своему письменному столу.

– Чем могу служить? – спросила мисс Ворли, бросив на меня чарующий взгляд.

– Я все же решил приобрести участок.

– Значит, вчера вы нашли кое-что подходящее?

– Мисс Ингрим только что выполнила все формальности.

– Вы хотите сказать, что уже подписали договор?

– Да.

– Могу я на него взглянуть?

Я вынул из кармана свой экземпляр и протянул ей.

– О, – сказала она, – тринадцатый участок в седьмом блоке. Мисс Ингрим, вы уверены, что он еще не продан?

– Совершенно уверена, – ответила она, вкладывая в машинку новый листок. – Я посмотрела и по карте, и в картотеке.

Мисс Ворли сказала:

– Вы не будете так любезны, мистер Лэм, дать мне на минутку договор и расписку. Я еще раз проверю.

Я отдал ей их. Она поблагодарила меня взглядом и улыбкой, которые подействовали на меня почти как телесная ласка.

После этого она исчезла в кабинете мистера Баллвина.

Мэри повернула ко мне голову и сказала едва слышно:

– Не позволяйте всучить вам какой-нибудь другой участок, мистер Лэм.

– Почему мне должны всучить что-то другое?

– Разве вы не видите, что у нее на уме? Она...

Этель Ворли выпорхнула из кабинета шефа и небрежно произнесла:

– На столе мистера Баллвина есть пометка, что этот участок уже закреплен за другим.

Она подошла ко мне с картой в руке и снова одарила своей медовой улыбкой.

– Мне очень жаль, что все так случилось, мистер Лэм.

Какое-то мгновение царила тишина. Мэри Ингрим бросила на меня умоляющий взгляд, и я наконец покачал головой: