Дело зеленоглазой сестрички - Гарднер Эрл Стенли - Страница 3

– А потом?

– А потом я должна быть уверена, что у них нет больше доказательств, что все доказательства в наших руках.

– А как вы собираетесь добиться этого?

– Не знаю. Поэтому я и пришла к вам.

– С одной пленки можно сделать сколько угодно копий, – заметил Мейсон. – И если техника хорошая, то все они будут не хуже оригинала.

– Мистер Броган утверждает, что запись существует только в одном экземпляре и что с нее не было сделано ни одной копии.

– Как он это докажет?

– Он сказал, что мы можем положиться на его слово.

– И вы верите этому?

– Я ведь дала вам пятьсот долларов, не так ли? – многозначительно сказала Сильвия. – Это все, что я могу ответить.

– Вы правы, – согласился Мейсон. – Ладно, постараемся сделать все, что в наших силах.

– Я буду здесь через сорок пять минут.

– Уже через сорок. Ровно через сорок.

– Очень хорошо. – Сильвия поднялась и вышла из офиса.

Когда дверь за ней закрылась, Делла вопросительно глянула на Мейсона.

– Во-первых, – пояснил он, – я хочу выяснить, действительно ли это голос ее отца. Я хочу удовлетворить свое любопытство.

– Как вы сделаете это?

– Я буду слушать пленку, пока не запомню голос. Потом встречусь с Недом Бэйном, поговорю с ним о погоде или еще о чем-нибудь и сравню его голос с голосом на пленке. Я использую метод сравнения. Замедлю скорость воспроизведения записи разговора с Фричем и то же самое проделаю с записью подлинного голоса Бэйна. А потом увеличу скорость и сравню обе записи.

– Но я не понимаю, как вы сможете долго изучать пленку, хранящуюся у Брогана? Не думаете ли вы, что он позволит вам взять ее с собой или сделать копию?

Мейсон улыбнулся:

– Ты забыла о моем недостатке. О том, что я плохо слышу.

Он открыл ящик стола, достал небольшую продолговатую металлическую коробочку и положил в карман своего пиджака. Затем к волосам над правым ухом прикрепил миниатюрное устройство с микрофоном.

– Хорошо, – сказала Делла Стрит, – это поможет вам лучше слышать, но как все-таки вы собираетесь изучать эту запись?

– Конечно, – сказал Мейсон, – проводов не увидишь, они проходят через отверстия в моем кармане и в плече пиджака.

– Я все еще не понимаю, – запротестовала Делла.

Мейсон достал из ящика стола небольшой динамик, положил его на стол, подключил к устройству в своем кармане и щелкнул включателем.

Делла Стрит услышала, как ее собственный удивительно живой голос произнес: «Хорошо, это поможет вам лучше слышать, но как все-таки вы собираетесь изучать эту запись?»

Мейсон улыбнулся, увидев испуг на лице Деллы. Он отсоединил громкоговоритель и положил его обратно в стол.

– Это небольшое устройство, – объяснил он, – сделано в Германии. Оно позволяет в течение двух с половиной часов производить запись на проволоке, которая настолько тонка, что не видна невооруженным глазом. Если нет помех, чистота записи удивительная. Когда я буду слушать пленку в квартире Брогана, я с помощью этого устройства сделаю ее копию, с ней мы и будем экспериментировать.

– А какое у него питание? – спросила Делла.

– Обычные батарейки, как для радиоприемника или слухового аппарата.

– А если Броган заметит?

– Не заметит.

– Ну а если все-таки заметит?

– Ну и что же из того?

– Он может… ну, он может очень разозлиться.

– Я тоже, – улыбнулся Мейсон.

Глава 2

Мейсон вошел в офис Детективного агентства Дрейка.

– Пол здесь? – спросил он секретаршу в приемной. Она кивнула.

– Занят?

– Говорит по телефону. Я скажу ему, что вы пришли.

Через минуту, связавшись с Дрейком, девушка кивнула Мейсону:

– Идите, он ждет.

Мейсон открыл дверь в невысокой перегородке и прошел по коридору, вдоль которого был расположен ряд небольших комнатушек, своего рода кабинетов, где детективы работали над своими отчетами.

Кабинет Дрейка находился в дальнем конце коридора. Когда Мейсон вошел, Дрейк беседовал с кем-то по телефону.

Он жестом пригласил Мейсона сесть, закончил разговор и с улыбкой повернулся к адвокату.

Мейсон опустился в жесткое деревянное кресло и посмотрел на детектива через стол, уставленный полудюжиной телефонов.

– Почему бы тебе не приобрести более приличное кресло для клиентов? – спросил он.

– Да чтобы они долго не засиживались, – усмехнулся Дрейк. – Я не зарабатываю таких бешеных денег, как ты. А у меня полно работы. Сейчас я веду целую дюжину дел. Мои люди звонят мне с отчетами, получают инструкции. Почему ты спрашивал меня о Брогане? Ты случайно с ним не спутался?

Мейсон достал из кармана портсигар, открыл его и предложил Дрейку сигарету.

Шеф сыскного агентства, высокий, медлительный в движениях, с невозмутимо безразличным выражением лица, лениво протянул руку, взял сигарету и чиркнул спичкой.

– Если ты столкнулся с Броганом, – продолжал он, – то теперь узнаешь, что такое искусство шантажа!

– Да, я с ним столкнулся, – подтвердил Мейсон.

– Тогда лучше передай свои деньги на хранение Делле Стрит.

– С ним что-нибудь не так?

– Все.

– Ты не сказал мне этого по телефону.

– Я стараюсь поменьше говорить по телефону, но я намекнул тебе.

– Ну и что ты теперь о нем скажешь?

– Он шантажист. Его не могут поймать, но он шантажист.

– Почему же его не могут поймать?

– Он дьявольски умен и никогда сам не выступает в роли шантажиста. Например, к нему попадает конфиденциальная информация. Проходит год или полтора, и, когда все об этом уже забыли, к Брогану якобы приходит некто и требует, чтобы клиент Брогана выплатил мзду.

Конечно, Броган сразу идет к этому клиенту. Он встревожен, он обвиняет клиента в том, что тот проговорился. Клиент, в свою очередь, уверяет Брогана, что это не так, что информация абсолютно конфиденциальна. Тогда Броган устраивает клиенту допрос. Он спрашивает, не проговорился ли тот жене или любовнице, не узнала ли, случаем, об этом его секретарша, не доверился ли он своему бухгалтеру, не проговорился ли он в клубе. Разумеется, за полтора года человек кому-нибудь что-нибудь да расскажет. Если нет, то Броган убедит его, что он рассказал. После этого Брогана нанимают, чтобы он уладил дело.

Броган быстренько изучает вопрос и убеждает клиента, что единственный выход – это заплатить вымогателю, что он, Броган, благодаря своей репутации и связям в преступном мире может уладить все так, что заплатить придется лишь полцены, что он не только получит назад улики, но и нагонит такого страху на шантажиста, что тот не посмеет больше требовать денег.

– А потом? – поинтересовался Мейсон.

– Потом клиент дает Брогану половину той суммы, которую, по словам Брогана, вначале требовал вымогатель; деньги исчезают, Броган передает улики клиенту и просит оплатить свою работу, называя довольно приемлемую при данных обстоятельствах сумму.

– А куда деваются остальные деньги?

– Львиную их долю Броган присваивает себе, но этого не докажешь. Это пытались сделать много раз, но уличить Брогана так и не смогли. Я сказал тебе, что он очень хитер.

– А что происходит, если вымогатель вновь начинает требовать деньги?

– В том-то и дело, что он не требует. Поэтому Броган и выходит сухим из воды. Когда имеешь дело с Броганом, рецидивов не бывает. Он утверждает, что сумел напугать вымогателя, но совершенно очевидно, что он с самого начала действовал с ним заодно. Я не рассказал тебе этого по телефону, потому что ты мог случайно проговориться клиенту. Да другому я бы вообще не рискнул это рассказать.

– Похоже, у меня с ним будет интересная встреча, – сказал Мейсон.

– Когда?

– Примерно через двадцать минут.

– Будь осторожен, Перри.

– Не беспокойся. А теперь, Пол, послушай, что тебе надо будет сделать. Ты знаешь Брогана?

– Ты имеешь в виду лично?

– Да.

– Конечно.

– А у тебя есть детективы, которые тоже знают его?