Испытание любви - Ховард Линда - Страница 27

Камерон прикинул шансы: ночь принесет с собой падение температуры, а это серьезное испытание для двух измученных людей, оставшихся без пищи и горячего питья. Мороз может прикончить их раньше, чем спасатели возобновят поиски.

Он подвигал головой, пытаясь устроиться удобнее, но это вызвало приступ боли и мельтешение искорок перед глазами. Бейли чуть в отдалении возилась с какими-то вещами, и, скосив глаза, он стал следить за ее передвижениями. Понять, чем именно занята она, Камерон не смог.

– Почти получилось, – заявила Бейли, подходя ближе. В руках у нее был целлофановый пакет, в котором было нечто похожее на снежную жижу. – Я положила немного снега в мешок и попыталась растопить руками. Пальцы совершенно онемели, зато теперь у нас есть немного воды. Жаль, что солнце садится. Возможно, будь оно в зените, я смогла бы растопить снег на камне, но сейчас уже довольно холодно. Тебя надо напоить, потому что ты потерял много крови. Я не рискнула предложить тебе снег: ты и так не двигаешься и сильно ослаблен. Это могло вызвать еще большее переохлаждение организма. – Бейли огляделась: – Как бы тебя напоить? Из ложечки?

Камерона тронула подобная забота.

– Для ложечки я староват, – пошутил он.

Бейли нахмурилась и покусала губу. Затем она вновь огляделась, словно надеялась найти поблизости фарфоровый чайный сервиз. Наконец она воскликнула «ага!» и радостно засмеялась.

– Что «ага»? – с подозрением спросил Камерон, силясь повернуть голову туда, куда смотрела Бейли.

– У меня в вещах есть пузырек с жидкостью для укладки. Можно свинтить крышку, вылить средство и наполнить пузырек водой.

– Да? – Камерону не пришлась по душе идея с жидкостью для укладки. Наверняка остатки средства сделают воду непригодной для питья.

– Я слышу скепсис в твоем голосе. В чем дело? Не нравится моя идея? – Бейли, словно ящерица, забралась в салон и принялась греметь вещами. – Вот она! И крышка легко скручивается. – Бейли выбралась наружу. – Конечно, получится напиток для истинных ценителей, но ничего лучшего я придумать не смогла. Что скажешь?

– Я бы предпочел остатки ополаскивателя для рта, – буркнул Камерон мрачно. – Коли уж травиться, то хоть не жидкостью для укладки волос. Если средством можно полоскать рот, то и для желудка оно не должно быть слишком токсично. Ведь бутылка от ополаскивателя пустая?

– А ты не так плохо соображаешь, как выглядишь, – похвалила Бейли и принялась искать нужную емкость. Бутылка нашлась в снегу. – Есть! Тут осталась пара капель средства.

– Вылей и попробуй протереть ее изнутри.

– Как ты себе это представляешь?

– Ну, напихай снега, а потом вытряси обратно.

При мысли о том, что вот-вот получит несколько глотков воды, у Камерона пересохло во рту. Он и не думал, что так сильно хочет пить. Чуть сбоку от него Бейли что-то творила с бутылкой, очевидно, пыталась последовать совету. Затем она села рядом с ним, зажала бутылку между ног и осторожно, тоненькой струйкой слила в нее воду из пакета.

Камерон жадно облизнул губы и попытался приподняться на локтях.

– Только никаких лишних телодвижений, – предупредила Бейли. – Если ты резко потеряешь сознание, я брошусь на помощь и разолью всю воду. – Она просунула руку ему под шею и приподняла голову. Так одна щека Камерона оказалась прижата к ее груди, и тот буркнул что-то одобрительное. – Только пей осторожней. – Она поднесла бутылку к губам пилота. – Тут всего на пару глотков, не пролей ни капли.

Талая вода имела отчетливый минеральный привкус с оттенком пластика и была такой ледяной, что заныли зубы. Шершавый язык увлажнился, смочилось горло, и Камерон едва не застонал от разочарования, когда глоток воды прокатился по пищеводу и пропал в желудке.

– Твоя очередь, – сказал он, когда Бейли снова поднесла к его губам бутылку из-под ополаскивателя. – Нам хватит обоим.

– Я пожую снег, – твердо сказала Бейли, заставляя Камерона сделать глоток. – Ведь я постоянно двигаюсь, и мне не грозит обморожение, а за тебя я всерьез волнуюсь. Ты потерял много крови, да и лежишь все время. Тебе нельзя есть снег. Так что придется тебе довольствоваться малым. А уж когда нас спасут, напьешься вволю. – Она нахмурилась: – Как думаешь, скоро нас обнаружат? С момента, как ты послал сигнал бедствия, прошло уже несколько часов. Что скажешь?

Бейли принялась вновь набивать целлофановый пакет снегом и мять его в руках, желая растопить. Пальцы снова заболели от холода.

– Думаю, нас найдут не раньше завтрашнего утра. Хорошо, если не позже.

Бейли не удивилась такому ответу, хотя он явно ее не порадовал.

– Но почему так долго? Ведь ты же послал SOS, спасательные службы должны были зафиксировать сигнал и немедленно приступить к поискам.

– Потому что поисковая операция скорее всего даже не начиналась, – мрачно ответил Камерон.

Теперь Бейли выглядела встревоженной не на шутку.

– О чем ты? – спросила она резко.

– Тревогу начнут бить только тогда, когда самолет не сядет в Солт-Лейк-Сити для дозаправки. Сделают пару запросов, не могли ли мы по какой-то причине задержаться, не совершали ли вынужденной посадки на другом аэродроме. И уже тогда вышлют спасательную бригаду.

– Но я помню, как ты послал сигнал бедствия! Ты дал наши координаты!

– Все верно. Но ты хотя бы представляешь, какова вероятность, что столь короткий сигнал успели поймать? Скорее всего никто даже не подозревает, в какую передрягу мы угодили. Но даже если сигнал пойман, поиски не начинают вот так сразу. Спасательная операция – дорогое удовольствие. Вышлют один вертолет – но этого мало, чтобы проследить весь наш маршрут. А дополнительные бригады требуют дополнительных средств. Конечно, искать наследницу миллионов станут усердно, но пока согласуют детали, пока отдадут нужные приказы… – Камерон вздохнул. – Но даже если на минуту представить, что широкомасштабную операцию развернули сразу же после моего сигнала, спасательные бригады не работают ночью, особенно в горных районах. Значит, они вернутся на базу, а прилетят лишь утром.

Он следил за изменениями ее лица. Взгляд Бейли заметался по обломкам самолета, по скалистым уступам, вернулся к нему.