Записка с сюрпризом - Лубенец Светлана - Страница 3

– А что? – испугалась Тася.

– Что-что! Неужели непонятно? Я русским языком спрашиваю, кто тебе из наших мальчиков нравится? Все еще Толоконников? Как в шестом классе?

– А тебе? – тут же нашлась инициативная Журавлева.

– Так нечестно! Я первая спросила!

– Раз ты первая лезешь в душу, так первая и отвечай! – Тася Журавлева отличалась еще и сообразительностью.

– Ну… ладно… – сдалась Ира, потому что ей очень уж хотелось поговорить на эту тему. – Да! Ты права! Джек по-прежнему мне нравится. И даже больше, чем в прошлом году. Как ты думаешь, Тася, у меня есть хоть какой-нибудь шанс?

– Думаю, что нет, – жестко ответила Журавлева.

– Совсем-совсем?

– Ирка! Ты же прекрасно знаешь, что он без ума от Малининой. И, по-моему, они даже тайно встречаются.

– Как это – тайно? Когда? А откуда ты знаешь? – Ира забрасывала подругу вопросами, как учебными гранатами.

– Я видела их в книжном магазине. Между прочим, вчера.

– Подумаешь, в книжном… Могли случайно встретиться… За контурными картами по географии пришли, вот и…

– Могли, конечно, и за картами прийти, не спорю. Но если бы они покупали карты, то и рассматривали бы их. А они выбирали альбом для фотографий и стояли близко-близко! Нос к носу! Так что у тебя, Ирка, нет никакого, даже самого малюсенького шанса.

– Думаешь, у тебя есть шанс с Толоконниковым? – не осталась в долгу Ира.

– Может, и нет, – согласилась Тася. – Но, в отличие от тебя, я не схожу от этого с ума. У меня полно других дел. Как ты думаешь, кто все-таки победит: я или Джек?

– Какая же ты скучная, Таська! – взвыла Ира. – Если честно, то мне абсолютно наплевать, кто победит.

– Вот из-за таких равнодушных, как ты, в мире происходят войны и чудовищные преступления!

– Ага! Конечно! Именно из-за меня! Вчера по телику в новостях рассказывали, как какой-то бандит в подъезде напал на пожилую женщину и отнял у нее пенсию. Скажешь, тоже из-за меня?

– Из-за таких равнодушных, как ты! Наверняка кто-то что-то слышал из-за дверей своей квартиры, но решил не вмешиваться.

– Получается, что ты меня с этим бандитом равняешь? – возмутилась Ира и покраснела.

– Не равняю, конечно, но все-таки…

– Что «все-таки»? Договаривай, договаривай!

– Все-таки ты могла бы побольше интересоваться делами класса и поменьше личной жизнью!

– Да? Значит я, по-твоему, не интересуюсь делами класса?!

– Я же сказала, что мало интересуешься.

– Ах так! Ну и ладно! Ну и пожалуйста! Ну и целуйся со своими делами класса и со школьным активом, а Толокоников Лариске Иволге достанется! Будешь потом локти кусать, а никого рядом не будет: ни меня, ни Митеньки! А на выборах Джек победит! Вот увидишь! – И разъяренная Ира, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошла прочь от Таси Журавлевой.

Тася еще постояла немного там, где ее оставила Ира, раздраженно перебросила сумку с одного плеча на другое и пошла домой. Пенкина сумела-таки сделать ей больно. Митя Толоконников действительно нравился Тасе. И не с шестого класса, как думала Ира, а чуть ли не с рождения. Во всяком случае, сколько Тася помнила себя, столько она помнила и Митю. Их мамы дружили и даже были одноклассницами. Тася с Митей ходили в одну группу детского сада и все это время учились в одном классе. В детсадовском возрасте они считали друг друга чуть ли не братом и сестрой, а в школе почему-то отдалились и даже никогда больше не общались один на один. Возможно, Митя стеснялся дружеских отношений с девчонкой, поскольку они презирались его новой мужской компанией, а может быть, ему и впрямь понравилась Лариса Иволга, хрупкая темноглазая и темноволосая девочка, тихая и спокойная, в отличие от неутомимой общественницы Таси Журавлевой. А эта буйная деятельность Таси, между прочим, и произошла из той пустоты, которая образовалась в ее сердце после потери Митиной дружбы. Девочке надо было эту пустоту чем-то заполнить, и она ударилась в активную общественную деятельность. Во время проверки правильности заполнения дневников и сохранности школьных учебников Журавлева каждый раз бросала особые вопросительные взгляды на Толоконникова, особенно долго и тщательно перелистывая страницу за страницей его школьных принадлежностей. Митя ее взглядов не замечал или делал вид, что не замечает. Он сердито вырывал из ее рук дневник или учебник и, не слушая никаких ее замечаний, быстренько отходил к своим приятелям.

Митя Толоконников был стройным и для своего возраста весьма высоким. Все у него было удлиненным: и чистое смугловатое лицо, и тонкий прямой нос, и пальцы с овальными ногтями, которые сделали бы честь любой девушке. Он нравился не только Тасе, но и многим другим девчонкам, но ввиду своей молчаливости казался загадочным и недоступным. Куда проще был Джек, резкий, прямой и веселый, да еще и обладающий, как уже было отмечено выше, красивыми серыми глазами. Девчонки седьмого «Д» кокетничали с Джеком, но ни одна не была бы против, если бы из своих заоблачных высот Толоконников спустился на землю и соизволил обратить на них внимание. Чаще других на Митю бросала пылкие взгляды Лариса Иволга, и некоторые особи Птичьего базара уже не раз отмечали, что Толоконников начинает потихоньку проявлять к ней интерес. Разумеется, Тасе Журавлевой это очень не нравилось. Еще бы! На Иволгины взгляды он, видите ли, обращает внимание, а на ее – нет! Куда это годится?

Дома Тася бросила сумку на диван и уселась рядом, забыв снять куртку. Может быть, Ирка права? Может, она действительно делает что-то не то, неправильно живет? Никто из девчонок, кроме нее, не рвется ни в школьный актив, ни в командиры класса. Все перемены они обсуждают наряды, косметику и мальчишек. Люба Малинина вчера демонстрировала такой потрясающий набор теней и пробных помад, что приходили смотреть даже девчонки из восьмого. А она, Тася, еще ни разу не употребляла косметики. Может, зря? А что, если попробовать? У мамы много всяких баночек, коробочек и тюбиков…

Тася скинула мешающую куртку и прошла в родительскую спальню. У большого зеркала действительно располагался чуть ли не косметический салон. Тася повертела в руках некоторые баночки. Крем, пенка, маска, скраб… Какое ужасное слово «скраб»… Похоже на крем, но с какими-то кусочками… Пахнет хорошо… Помазаться, что ли? Но кусочки свалятся с лица… Или прилипнут? Тася повертела в руках нарядную жемчужно-розовую баночку, прочитала на ее выпуклом боку инструкцию и решила, что чистить лицо ей незачем. Вон у нее какая гладкая кожа! А губы! Что за прелесть ее губы! Пухлые, нежные, цветом не хуже жемчужно-розовой баночки! Тася улыбнулась своему отражению и от губ перешла к глазам. Вот глаза… Что же это за цвет? Говорят, карий… Но какой же это карий? Вот у Лариски Иволги действительно карий, то есть коричневый, очень насыщенного тона. А у Таси скорее бежевый… Бежевые глаза? Смешное сочетание! Глаза цвета темной слоновой кости… А бывает темная слоновая кость? Может, и не бывает… А ресницы? Ресницы так себе! Не длинные и не густые. Если уж честно сказать, то редкие и короткие! Может, стоит их подкрасить? Малинина иногда красит. Вообще-то красиво. Ей идет. Она сразу делается похожей на девушку с журнальной картинки.