Адвокат – невидимка - Борохова Наталья Евгеньевна - Страница 9

– Разберемся! – последовал сухой казенный ответ, и Лещинский сложил руки за спиной. Как адвокат, он знал, что у следователя есть безусловное основание для его задержания: он был застигнут на месте преступления. Вот только преступление совершил кто-то другой.

Глава 5

Зеленый цвет стен изолятора временного содержания действовал на Лещинского раздражающе. В маленькое зарешеченное окошко под потолком вливался свет майского утра. Где-то там, всего в нескольких метрах отсюда, находилось оживленное шоссе, по которому в этот час стремительно неслись машины; по тротуарам привычно тек людской поток; открывались магазины, банки, офисы. А здесь, в этом неуютном, пропахшем табаком и сыростью подвале, жизнь словно остановилась.

– Вот, Владимир Иванович, ознакомьтесь пока с постановлением о привлечении вас в качестве обвиняемого, – важно сказал следователь, протягивая Лещинскому форменный бланк.

Адвокат взял бумагу.

– Как тебя величать-то? – спросил он, разглядывая веснушчатое лицо юного служителя закона.

Парень покраснел, как рак, но все же произнес:

– Следователь Карасев. Но я просил бы вас обращаться ко мне на «вы».

«Фу-ты! – горько усмехнулся про себя Лещинский. – Без году неделя в прокуратуре, а туда же. „Попрошу называть меня на „вы“!“»

Он начал читать постановление, но после первых же строк едва не поперхнулся от неожиданности. Паренек, по всей видимости, был мастер преподносить сюрпризы.

– Да вы ополоумели, что ли! – негодующе воскликнул адвокат, указывая на номер уголовной статьи. – Вы что, вменяете мне убийство, сопряженное с изнасилованием потерпевшей?

– Именно так, – ответил следователь, излучая всеми своими веснушками детскую чистоту и невинность. – А вы собираетесь оспаривать тот факт, что у вас была связь с потерпевшей незадолго до ее смерти?

– Нет, конечно! У нас был секс. Но при чем тут изнасилование?

– Владимир Иванович, успокойтесь, – предложил «прокурорский ребенок». – Как бы вы поступили на моем месте? Во влагалище потерпевшей обнаружена сперма, что, само собой, указывает на имевший место половой акт. На ее бедрах, запястьях, плечах имеются многочисленные ссадины и кровоподтеки. Стало быть, девушку вы взяли силой!

– Этого мне еще не хватало! Значит, вы считаете, что я убил Марину для того, чтобы скрыть совершенное до этого насилие?

– Верно. Поэтому, на всякий случай, я вам вменил еще один пункт части второй статьи 105 УК, – согласился следователь, почесывая макушку. – В суде что-нибудь из предъявленного обвинения все равно отвалится. Но пока я не уверен, что именно.

– Нужно было лучше учиться в университете! – назидательным тоном произнес Лещинский. – Или хотя бы посещать некоторые мои лекции, которые как раз касались особенностей уголовно-правовой квалификации преступлений против жизни.

– Ну, я думаю, мне не скоро представится теперь такая возможность, – ехидно улыбнулся паренек.

Разглядывая простоватую физиономию следователя, известный защитник с горечью осознавал, что тот говорит правду. Его дела действительно были плохи. По злой иронии судьбы, его обвинили в том же преступлении, что и господина Кренина, оправдательный приговор которому он вырвал у присяжных с таким трудом. Разница была лишь в том, что он, Владимир Лещинский, на самом деле никого не убивал.

Дверь приоткрылась, пропуская в следственный бокс молодую девушку с большой сумкой на плече.

– Извините, – улыбнулась она карими глазами. – Я опоздала. В городе ужасные пробки.

– А это что за птица? – проворчал Лещинский, оглядывая гостью с головы до пят. – Еще один следователь? У вас тут что, следственная бригада?

– Не угадали, Владимир Иванович! – засветился паренек улыбкой. – Познакомьтесь. Это ваш адвокат!

– Что?! – подскочил на табурете Лещинский. – Мой адвокат?!

– Дубровская Елизавета Германовна, – представилась девушка.

– Да хоть Машенька и медведь! – повысил голос Лещинский. – Вы хотя бы знаете, кто я такой?

– Разумеется, – еще раз улыбнулась девица. – Вы обвиняемый по делу об убийстве и мой подзащитный в одном лице. Смотрите, у меня даже выписан ордер на вашу защиту.

Она заглянула в сумку, собираясь, видимо, представить ордер как доказательство, но это не получилось сделать быстро. По всей видимости, в ее сумочке царил бардак.

«Что же тогда делается в ее голове?» – представил себе защитник, но вовремя опомнился. Какое дело ему до этой молоденькой адвокатессы, ее бездонной сумки и чертова ордера?

– Я – Владимир Лещинский, самый лучший адвокат этого долбаного города! – заявил он громко, словно выступая в прениях. – Я не нуждаюсь в защитнике и намерен защищать себя сам!

Он ткнул себя пальцем в грудь, надеясь, что вопрос разрешился сам собой. Эти молодые недоумки должны были слышать его имя, даже если ни разу не ходили в суд. Однако что за молодежь пошла?

Громкое заявление не возымело на слушателей действия.

– Но, Владимир Иванович! – возразила девица. – Вы по данному делу являетесь обвиняемым, а не защитником. Стало быть, кто-то должен представлять ваши интересы?

– И вы хотите сказать, что моим представителем будете вы? – улыбнулся он снисходительно. У девчонки, скорее всего, было не все ладно с головой. – Голубушка моя, я выигрывал процессы в то время, когда вы только пошли в детский сад!

– Это не мешает мне стать вашим адвокатом, – упрямо повторила Дубровская. – Тем более что меня назначили вас защищать.

– Тогда я отказываюсь от защитника! – бросил Лещинский. – Надеюсь, вам не нужно объяснять, что обвиняемый на это имеет право? Вы учили уголовный процесс?

– Разумеется, – заверил следователь. – Давайте только уточним: вы отказываетесь от защиты вообще или от услуг конкретного адвоката?

– По вашему делу участие защитника обязательно, – проговорила настырная девица, тыча наманикюренным ногтем куда-то в Уголовно-процессуальный кодекс, который она все-таки выудила из недр своей сумки. – За ваше преступление может быть назначено пожизненное заключение или смертная казнь!

– Слава богу, разъяснили закон! – шаркнул ногой Лещинский. – Стало быть, вы мне все равно кого-нибудь навяжете?

Следователь развел руками.

– Таковы требования! Но, может быть, вы предпочитаете назвать имя другого защитника? Выбор большой. Оффенбах, Ройтман, Каширский, Гусенков. Кого желаете?

Конечно, парнишка назвал фамилии лучших представителей адвокатского сообщества. Лещинский и сам пересекался с ними в некоторых процессах и мог заявить, не кривя душой, что в их компетентности он уверен на все сто. Но известный адвокат не нуждался в помощи своих вчерашних конкурентов. Разумеется, они ему не откажут. Может, даже возьмут недорого не из соображений благотворительности, а так, для рекламы. «Я, между прочим, защищаю Лещинского», – не преминет бросить в разговоре любой из них. Для него это будет хуже поражения! Владимир Иванович внимательнее взглянул на Дубровскую. Ничего особенного. Миленькая, не глупая – то, что нужно для помощницы. Во всяком случае, никто не будет ему тыкать в лицо, что своей победой он обязан хитрой лисе Оффенбаху или пройдохе Ройтману.

– Ладно, пусть она остается! – небрежно бросил Лещинский, стараясь не смотреть на то, как расцвело лицо его заступницы…