Адвокат – невидимка - Борохова Наталья Евгеньевна - Страница 7

Глава 4

На крыльце Лещинского и Кренина плотным кольцом обступили журналисты. Щелкали вспышки. Раздавались нетерпеливые вопросы, слышались поспешные комментарии.

«Мы ведем репортаж у Дворца правосудия, где только что был оглашен вердикт присяжных по громкому делу известного чиновника из администрации города…»

«Лещинский опять одержал победу. Это человек – загадка! Он никогда не повторяется. Несколько раз за процесс у нас возникало впечатление, что шансы защиты невысоки…»

«Конечно, известный защитник, обнародуя некоторые сомнительные страницы жизни потерпевшей, мог бы пощадить чувства родственников, но победителей, как известно, не судят…»

Лещинский привычно улыбался, находясь в самом эпицентре журналистского сообщества. Он охотно позировал перед фотокамерами, отвечал на провокационные вопросы и даже дал несколько автографов для самых горячих почитателей его таланта.

Конечно, известный адвокат не обратил внимания на мужчину, стоявшего в стороне, у самой лестницы. Тот мрачно взирал на всеобщий переполох, и с его лица не сходила какая-то странная болезненная гримаса…

Лещинский, забросив цветы на заднее сиденье своего автомобиля, уже собирался сесть в салон, как вдруг чья-то крепкая рука придержала его за локоть. Это была вопиющая бесцеремонность, и обычно адвокат такого обращения к себе не терпел, но сегодня, увидев того, кто вздумал чинить ему препятствия, он только улыбнулся.

– Ах, это вы, Лежнев! – только и сказал он. – Выражаю вам свои соболезнования, но такова жизнь. Кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Сегодня лузером оказались вы. Воистину трагично!

На лице мужчины заиграли желваки.

– Ты ответишь за это, – тихо пообещал он. – Ты ответишь за Лару. Это я тебе обещаю.

Лещинский освободил локоть и, забравшись в салон автомобиля, почувствовал себя намного спокойнее. Кто знает, что можно ожидать от этих вечно недовольных родственников?

Машина, тихонько шурша шинами, отъехала от Дворца правосудия и скоро влилась в городской поток.

Встреча была назначена на пять часов вечера, но Лещинский не торопился, зная, что его обязательно дождутся. Он принял контрастный душ, освежился любимым парфюмом. Из одежды он выбрал новый костюм с бирюзовым отливом, модный галстук и чувствовал себя молодцом. Он выиграл сложный процесс и теперь был готов принять вознаграждение.

Хозяйка современного офиса встречала его в дверях.

– Владимир Иванович, а вы – волшебник! – сказала она ему с легкой улыбкой. – Вы сотворили чудо.

Он прижался губами к ее руке.

– Это вы были изумительны, Василиса Павловна!

…Когда она впервые обратилась к нему за помощью, обрисовав проблему, Лещинский воспринял ее как неразрешимую. Ознакомившись с материалами дела, он только укрепился в этой мысли. Море улик и полный набор отягчающих обстоятельств, первым из которых был сам обвиняемый – одиозный чиновник из администрации города, про которого доброе слово могла сказать разве что его мать. Но та, к несчастью, уже несколько лет покоилась на деревенском погосте, позабытая и позаброшенная любимым сыном. Сам господин Кренин производил отталкивающее впечатление. Казалось, в этом человеке были соединены все пороки: высокое самомнение, болезненное честолюбие и острая неприязнь к тем, кто находился ниже его по положению. Лещинский сознавал, что суд присяжных будет не на его стороне.

Поразмыслив немного, известный защитник понял, что ему во что бы то ни стало нужно будет перенести акцент с невразумительной и неблагополучной фигуры чиновника на кого-то другого. Его жена оказалась тут весьма кстати. Умная, подвижная, артистическая натура – эта женщина вселяла надежду на успех. Именно она стала главным персонажем «представления», замкнув на себе обвинение. На нее были сделаны слишком высокие ставки, что в конце концов и погубило Немирова. «Выключив» важного свидетеля из игры, Лещинский с легкостью развалил все дело…

– Вы ослепительны, Василиса Павловна! – говорил он, абсолютно при этом не лукавя.

Перед ним сидела красивая средних лет женщина с васильковыми глазами, тщательно уложенными в высокую прическу волосами. Бесподобная, с медовым оттенком кожи, она казалась свежей и отдохнувшей и совсем не походила на неряху и распустеху из зала суда. Впрочем, той госпожи Крениной, с нездоровым румянцем и темными кругами под глазами, никогда не существовало. Все, что видели зрители, было лишь спектаклем, тщательно продуманным и виртуозно исполненным.

– Я бы вручил вам «Оскара», – признался адвокат, откупоривая бутылку с шампанским.

– Еще бы, ведь у меня теперь есть молодой любовник! – рассмеялась Кренина. – Где, кстати, вы нашли такую прелесть?

– А! Костя Проскуров? – улыбнулся Лещинский, наполняя бокалы. – Музыкант-клавишник. До недавнего времени подвизался на второстепенных ролях в театре в одном маленьком городке. В каком-то смысле я поспособствовал тому, чтобы его артистический дар не зачах. А что, может быть, вам черкнуть его телефон? Клянусь, в жизни он намного смышленее своего судебного персонажа.

– Благодарю, – с достоинством ответила Кренина. – Но я воздержусь от соблазна. Вы ведь знаете, я всегда была верна своему мужу. Но довольно об этом. Давайте выпьем за победу!

– Давайте, – охотно согласился он, рассматривая на свет игристый напиток. – Вы для меня загадка. Пользуясь моментом, разрешу себе маленькую вольность и спрошу вас: вы хотя бы понимаете, что ваш Кренин опасен для общества и для вас?

Василиса Павловна сделала глоток и поставила бокал на место.

– Опять вы про это убийство. Слышать о нем не могу!

Но Лещинский был настойчив:

– И все же, молодая женщина убита. И, что бы там ни сказали присяжные, мы оба знаем, что это сделал ваш муж. Вас не пугает перспектива жить под одной крышей с монстром?

Кренина хладнокровно взглянула на него.

– Вы знаете, нет! – Она отпила из бокала еще немного. – Во всяком случае, это намного лучше, чем прожигать жизнь с одним из тех молодых шалопаев вроде того, что вы навязали мне в любовники. Кренин занимает видный пост. У него обширные связи. Что мне еще желать? Я ведь уже не молоденькая девочка. Мне нужна стабильность.

– Ну, это он вам обеспечит по полной программе, – пробормотал Лещинский, опустошая бокал. – И все-таки, неужели вас не смущает то, что пострадала ни в чем не повинная девушка?

– А вас?

– Меня нет, – он пожал плечами. – Тем более что ей уже все равно.

– Меня тоже не смущает, – улыбнулась Кренина, протягивая ему пустой бокал. – Кроме того, как вы сегодня сказали? Наказания без вины не бывает? Абсолютно согласна. Эта девчонка пыталась разрушить мою семью. Так что, не зная, чего они, в конце концов, там не поделили, скажу откровенно: она получила по заслугам.

– Вы жестоки! – улыбнулся Лещинский, не скрывая восхищения.

– Вы тоже! – не осталась в долгу Василиса Павловна. – В противном случае мы не были бы такими успешными, правда?

Если бы присяжные могли увидеть дом известного адвоката, они были бы немало удивлены. Понятно, что общих подъездов, где на полу валяется жвачка и прочий мусор, здесь не было и в помине. Лещинскому принадлежал большой дом, окруженный со всех сторон парком. Адвокат жил там один, не считая прелестных молодых созданий, навещавших его изредка. Когда-то Лещинский был женат, но брак продлился недолго, оставив после себя только тоненькую пачку свадебных фотографий и хорошо ощутимую горечь разочарования. В общем, об этой давней истории он вспоминать не любил, теперь довольствовался лишь короткими, ни к чему не обязывающими отношениями.

Сегодня вечер ему скрашивала хорошенькая брюнетка, секретарь одного из судов. Она была у него в гостях не однажды и наивно полагала, что это дает ей право надеяться на что-то большее, чем просто секс. Девушка даже оставила в комоде Лещинского свою ночную рубашку и зубную щетку. Адвокат только посмеивался над ее наивностью, но разочаровывать ее не спешил. Словом, все шло, как обычно.