Дело полусонной жены - Гарднер Эрл Стенли - Страница 41

– Когда я познакомилась с ним, у него уже был этот револьвер, но он обычно не носил его. Лишь последние два месяца револьвер все время был у него в кармане.

– Не знаете ли вы зачем? Быть может, у него были враги?

– Вполне возможно, но я ничего не знаю.

– И револьвер был при нем в последний день его жизни, двенадцатого?

– Да, он вынул его из кармана и положил на тумбочку, когда ложился спать.

– Очевидно, он кого-то опасался, раз всегда ходил с оружием?

– Наверное. Но за один, нет, за два дня до смерти он стрелял из него.

Мейсон вдруг оживился:

– Откуда вам это известно?

– В ночь на десятое револьвер оказался пустым, и Скотт при мне вынул из ящика коробочку с пулями и зарядил его снова.

– Быть может, он практиковался в стрельбе? Все шесть пуль отсутствовали?

– Да, он при мне вложил шесть новых.

– Значит, он стрелял еще раз уже после этого эпизода, так как, когда револьвер оказался в вашей руке, одной пули не было.

– Я этого не знала, пока об этом мне не сказали полицейские.

– Хотелось бы, – начал Мейсон с другого конца, – узнать побольше о его жизни, интересах, знакомых, врагах.

– К сожалению, мистер Мейсон, не могу вам помочь. У нас не было почти ничего общего. Он был скрытным человеком, и я мало о нем знаю.

Наступило молчание.

– Каково мое положение, мистер Мейсон? – спросила она наконец.

– Пока ничего не могу сказать.

Она отрывисто засмеялась:

– Не хотите мне говорить об этом?

– Оно далеко не блестяще, это я могу сказать вам уже теперь, – заметил Мейсон.

– Ну что ж, сделайте, что сможете, мистер Мейсон. До свидания, – сказала она с глубоким вздохом.

– Спокойной ночи, – ответил он и, взяв портфель, вышел из зала, не оглядываясь.

Глава 21

Мейсон шагал взад и вперед по ковру своей комнаты в конторе, засунув большие пальцы в проймы жилета и слегка наклонив голову.

Делла Стрит сидела за столом с открытым блокнотом для стенографирования. Половина страницы была уже исписана, и сейчас, держа карандаш, она терпеливо ожидала продолжения диктовки.

Здесь же, в глубоком кресле, в своей любимой позе – боком, перекинув скрещенные ноги через один подлокотник и опершись спиной о другой, – сидел Пол Дрейк.

Время от времени Мейсон произносил какие-то фразы, но обращался больше к самому себе, чем к другим, не прекращая своего безостановочного движения.

– Тебе бы лучше уступить, Перри, – гнул свою линию Дрейк. – Нет никакого смысла биться головой об стену. У тебя нет другого выхода. На этот раз, несмотря на весь твой ум и ловкость, тебе не удастся вытащить кролика из своей шляпы. Марион Шелби виновна.

– Я разрабатываю новую версию, – ответил Мейсон. – Правда, пока она лишь умозрительная и ничем не подкрепленная.

– Да, это, конечно, будет жуткая версия, – прервал его Дрейк. – Но позволь тебе напомнить кое-что, относящееся к практической психологии присяжных. Ты, конечно, и сам знаешь об этом, но просто упускаешь из виду. Если ты будешь активно обелять обвиняемую, Бюргер изрубит тебя на мелкие кусочки. Присяжные будут чувствовать себя обманутыми и тоже обозлятся. В результате ты станешь всеобщим посмешищем, а ее присудят к высшей мере.

– На сегодняшний день я действительно разбит, но сегодня только пятница, и впереди у меня два свободных дня…

Раздался телефонный звонок.

Нахмурившись, Мейсон сказал Делле:

– Послушай, Делла.

– Хелло, да… Хорошо.

Обратившись к Мейсону, она сказала:

– Звонит начальница женской тюрьмы. Марион Шелби хочет побеседовать с вами, и ей разрешено подойти к телефону.

– Хорошо, – сказал Мейсон и взял трубку. – Слушаю, в чем дело?

Марион Шелби с трудом произнесла сквозь слезы:

– Мистер Мейсон, вы прекрасный человек и превосходный адвокат, но, пожалуй, слишком хороши для такого процесса, как мой. Я не хочу вовлекать вас в новые неприятности и собираюсь освободить вас от всяких обязательств по отношению ко мне.

– Вы хотите сказать, что отказываетесь от моей защиты?

– Вы правильно меня поняли.

– Неужели вы хотите выступать сами?

– Нет, у меня будет другой адвокат, который умеет вести такие дела, как это. Мне рекомендовал его мистер Лаутон Келлер. Он зайдет переговорить с вами. Он расскажет вам обо всем, но я хотела сама сказать, что освобождаю вас от всякой ответственности. Вы понимаете меня, мистер Мейсон? Мне нужен адвокат, который имеет опыт в таких запутанных делах, как мое.

– А мне вы даете отставку? – мрачно спросил Мейсон.

– В конце концов, это какой-то выход, – невесело улыбнувшись, сказал Дрейк.

– Выход? – набросился на него Мейсон. – Это ставит меня в самое унизительное положение, в которое я когда-либо попадал.

– Не обращай на это внимания, Перри, не стоит, – заявил Дрейк. – Взгляни на дело реально. Ты показал свои блестящие способности при перекрестном допросе свидетелей обвинения. И хотя твоя карта была бита, ты проделал великолепную работу. Ты и словом не обмолвился о том, как собираешься защищать свою клиентку, но полностью раскрыл сценарий прокурора. Сейчас в игру входит этот ловкий малый, Келлер, специалист по обходным маневрам. Он говорит на языке, более понятном твоей клиентке и более привычном для нее. Для тебя это выход из положения. Теперь мы можем заняться своими проблемами, договориться как-нибудь с Эллен Кэшинг и развязаться с этим делом.

Мейсон раздраженно отмахнулся.

– Хорошо, – сказал он, – все к черту! Надо перекусить.

– Да, конечно, – сказала Делла, – я уже проголодалась.

Мейсон подошел к шкафу и взял шляпу и пальто.

– Завтра сюда в контору придет Эллен Кэшинг, Делла, для дачи показаний под присягой. Об этом мне сообщил этот ее нечистоплотный стряпчий, Аттика.

Когда Мейсон начал одеваться, раздался стук в дверь.

– Взгляни, кто там, Делла, – сказал он.

Делла крикнула через закрытую дверь:

– Контора закрыта.

– Откройте. Я – Лаутон Келлер. Мне нужно поговорить с мистером Мейсоном.

Мейсон хмыкнул:

– Ну что ж, еще один юмористический фокус. Открой дверь и впусти фокусника, Делла.

Лаутон Келлер вошел в комнату.

– Добрый вечер. – Он кивнул, снял шляпу и с нескрываемым самодовольством уселся на стул.

Мейсон присел на край стола.

– Пожалуйста, покороче, мистер Келлер, я должен уйти.

– Хорошо, я буду краток. Я в некотором роде заинтересованное лицо во всем этом деле.

– Понимаю.

– Вы великолепный адвокат, Мейсон!

– Благодарю вас.

– И есть целый ряд уголовных процессов, где вас нельзя превзойти.

– Вы не можете себе представить, как мне льстит такая высокая оценка с вашей стороны.

– Не сердитесь и не засучивайте рукава для драки, Мейсон. Этот случай совсем не подходит под те процессы, которые вы обычно ведете. У меня есть друг, адвокат, специализирующийся именно на таких делах.

– Кто этот адвокат? – спросил Мейсон.

– Это Аттика, из конторы «Аттика, Хокси и Мид».

Дрейк присвистнул.

– Вы его знаете? – спросил Келлер у Дрейка. – Он ловкач.

Дрейк ответил:

– Он всего лишь нечистоплотный стряпчий и, кстати сказать, представляет интересы Эллен Кэшинг в иске, предъявленном мне и мистеру Мейсону.

– Да, это верно. А теперь взгляните, как он умен! Он привлекает внимание общества к своей клиентке…

– От него воняет, – сказал Мейсон.

– Не сердитесь, мистер Мейсон, прошу вас. Мне, пожалуй, не стоило рассказывать вам о том, что он предрекал вам поражение и полный провал в предстоящем процессе, но я призываю вас к выдержке.

– Чего вы хотите? – спросил Мейсон.

– Факты таковы: этот Скотт Шелби был малоуважаемым человеком. Всегда в погоне за женщинами и деньгами. Не отказывался от шантажа. Пытался убедить всех, что они ему чем-то обязаны и за это должны оказывать услуги. У всех нас есть человеческие слабости, но этот парень был больше похож на крысу, чем на человека. Поняли меня?