Совсем другая история - Воробей Вера и Марина - Страница 7

– Слушай, – в полной растерянности Валентин показал ей пустую банку, – а чай закончился… Вот, блин! Сейчас сбегаю!

– Стой! Я так и предполагала, что могут случиться сложности с чаем, поэтому прихватила баночку кофе. Вот, давай чашки и насыпай!

– Клево… прямо в десятку! – обрадовался Валентин и улыбнулся во весь рот, видимо забыв о сдержанности в проявлении чувств, но тут же посерьезнел: – Ну, давай рассказывай, что случилось?

Галина тяжело вздохнула:

– Беда случилась, Валик. Понимаешь? Игорь… он умирает! И я не знаю, что делать. Я должна его спасти, потому что все это произошло из-за меня! Но времени все меньше и меньше, а у меня нет ни одной реальной идеи…

Галина умоляюще смотрела на Валентина, и он видел, как ее глаза заполняются слезами, и не мог смотреть на это равнодушно.

– Так, Галина, немедленно вытри глаза и расскажи мне все подробно и по порядку. Что с Игорем? Почему ты решила, что виновата в чем-то?

Снегирева утерла слезы и в деталях изложила Валентину суть проблемы: и про свой поход к Сабанееву, и про Льва Николаевича, и даже про разговор с медсестрой в очках-хамелеонах не забыла, и, конечно, про свою безумную идею попросить денег на операцию у депутата Евдокимова.

– Вот, теперь ты знаешь все, – закончила она и с надеждой взглянула на своего визави.

– Да-а, проблема… – озадачился Валентин. – Но, мне кажется, с депутатом ты здорово придумала. Только не факт, что он столько бабла отвалит неизвестно кому.

– Не факт… – уныло кивнула Галя, – но попробовать стоит. Скоро выборы, а подобная благотворительность ему только рейтинг поднимет, правильно?

– Ну, наверное… Я не очень в этих делах разбираюсь, – пожал плечами Валентин, о чем-то размышляя. – Ну-ка, подожди, я сейчас.

Он вышел из кухни. Галя в одиночестве допивала остывший кофе и прислушивалась к звукам, доносящимся из комнаты. Валентин хлопал дверками секретера, выдвигал какие-то ящики…

Наконец он вернулся, держа в руках маленькую потрепанную записную книжку в синей обложке. Торопливо перелистав ее, он торжествующе ткнул пальцем в густо исписанную страницу.

– Вот! Прямо сейчас и позвоню. – Валентин откинул со лба прядь волос и ободряюще улыбнулся Галине: – Выше нос, Галка, прорвемся!

– Да кому ты звонить-то собираешься? Может, объяснишь? – заволновалась девушка.

– Я своему дяде собираюсь позвонить, это папин брат, старший. Он меня любит, я иногда вижусь с ним, хоть он и суперзанятый человек, – послушно пояснил Валентин. – Знаешь, когда родители мои разбежались, дядя Гриша очень против был и даже потом не забывал со мной общаться. С днем рождения всегда поздравляет, дарит подарки…

– И что? Как твой дядя может помочь Игорю, а? – не поняла Галина.

– А вот может. И абсолютно реально. – Валентин снова уселся напротив девушки и прикрыл своей крепкой ладонью ее тонкие пальцы, отчего Галине стало по-особому уютно и спокойно на душе. – Потому что мой дядя работает в координационном донорском центре, сечешь? И не просто работает, а руководит. Он директор этого центра.

Галина потеряла дар речи и, широко открыв глаза, потрясенно уставилась на Валентина. Нет, такой фантастической удачи не бывает, это какой-то сон! А может, у нее слуховые галлюцинации, может, она так страстно жаждет спасти Игоря, что принимает желаемое за действительное? Вот что сейчас Валик говорил?

– Ну да, директор. Разве такого не бывает? – подтвердил Валентин, когда Галя попросила его повторить еще раз все про его дядю. – Ладно, хватит базарить, время уходит. Все, я звоню.

Валентин снова вышел из кухни, на этот раз для переговоров с родственником. Галине показалось, что прошло несколько часов, пока Валик наконец не появился на пороге. Она в страшном нетерпении вскочила с табуретки:

– Ну? Что? Что он сказал? Он примет меня?

– Галь, успокойся, все в порядке. Он не только примет нас, но и пообещал реально помочь. Так что давай поступим вот как: завтра к десяти утра мы с тобой едем к дяде Грише, объясняем ему проблему, а потом надо обязательно попасть к этому твоему… Емельянову.

– Евдокимову, – поправила Галина.

– Ну да, Евдокимову. Только на прием, наверно, заранее записаться надо, да? У тебя есть телефон приемной? – Валентин говорил деловым, энергичным тоном.

Девушка порылась в кармане куртки и вытащила рекламку с портретом депутата.

– Вот, тут все написано, – протянула она яркую бумажку Валику.

– Отлично, мы должны быть у депутата завтра в два часа дня. Успеем, да, Галь? – бодро объявил Валентин, переговорив по телефону, указанному на рекламке.

Галина устало кивнула. Теперь, когда на сегодняшний день было сделано все, что задумано, и, как оказалось, гораздо более того, девушка ощутила невероятную усталость. Но это состояние не пугало ее, она понимала, что оно вызвано сильным нервным напряжением, которое она испытала с того момента, когда услышала в телефонной трубке глухой голос Льва Николаевича. С той секунды Галя уже не принадлежала себе, ибо все ее мысли занимал только Игорь, вернее, его болезнь.

Галина не разрешала себе размышлять о том, как могут дальше развиваться их с Игорем отношения. Она запретила себе строить любые планы и мечтать о чем-либо, связанном с Игорем. Снегирева никогда не была особо суеверна, хотя чисто теоретически знала много всяких примет, но соблюдала их редко, не придавая им большого значения. Но сейчас, когда умирал ее любимый, единственный человек, каждая, даже самая нелепая и смешная примета приобретала для нее особое значение, и она была готова тщательно выполнять все, чего данное суеверие потребует.

– Эй, ты чего приуныла? – раздался голос Валика у нее над ухом. – Пока все идет по плану. – Он приобнял ее за плечи.

– Хочешь, пойдем погуляем? Просто так, по улицам.

Галина подняла глаза на вновь обретенного друга. Какое счастье, что Валентин незлопамятен и отходчив! Что бы она делала без него?

– Давай пойдем в тот сквер, где мы с тобой познакомились, – предложила Галя, сама не зная почему.

Она вспомнила, как впервые увидела Валика на скамейке, мрачного и нахохлившегося, как воробей на мокрой осенней ветке, как купила ему сигареты и спички, потому что он попросил у нее закурить… Тогда Валик расстался со своей девушкой, вернее, она его бросила ради какого-то крутого парня, с которым он пытался выяснить отношения…

– Давай пойдем, – обрадовался Валик, и его губы снова растянулись в улыбке.

В сквере было пустынно и тихо. Они нашли ту скамью, где встретились тогда.

– Валик, – немного виновато произнесла Галя, – я вот что хочу тебе сказать… Короче, прости меня, хорошо? Ты ведь не сердишься на меня, да? Я была глупой, самоуверенной кретинкой, и мне очень не хватало тебя… Я только сейчас это поняла. Когда с Игорем случилось несчастье из-за меня, я все как-то сразу переосмыслила, как бы со стороны. Понимаешь?

– Да ладно… – пробубнил Валентин, ковыряя носком кроссовки рыхлую влажную землю. – Знаешь, я ведь был уверен, что ты все это время встречалась с Игорем, после всего, что он тебе сделал… И мне было ужасно обидно за тебя. Сначала я дико злился, а потом понял, что ты его на самом деле любишь, если смогла простить… Ну, я так думал, Галь… И еще понял, как по-идиотски мы с ним выглядели, когда к тебе ввалились с цветами и конфетами. И, вероятно, ты была права, что нас обоих выгнала. Мы же от тебя что требовали? Сделать выбор! Вот ты его и сделала. Но потом я почему-то на все сто был убежден, что ты поостыла и вернулась к Игорю. И у вас все о’кей. Выходит, я все это время ошибался?

– Да-да, ты прав, Валик, ты мудрый… – подхватила Снегирева, и у нее словно гора с плеч свалилась. – Мы, в общем-то, все ошибались, мы все что-то сделали не так. Нам нужно было просто спокойно поговорить, прислушаться друг к другу, это я сейчас хорошо понимаю, а тогда…

Галина махнула рукой. Какая-то смешная птичка скакала с ветки на ветку прямо над их головами. Валентин и Галя сидели рядышком на деревянной, еще не выкрашенной к лету скамье и молчали. Каждый из них был погружен в собственные мысли, но это молчание не казалось тягостным, когда ищешь бесполезные слова, только бы нарушить тишину. Нет, оно являлось естественным для них обоих, потому что они снова были настоящими друзьями и им достаточно было просто чувствовать друг друга рядом. Ведь это так здорово, когда с человеком можно не только поговорить, но и помолчать!