Охотники до чужих денежек - Романова Галина Владимировна - Страница 58

– Ну! Чего уставилась?! – неприветливо окрысилась Зойка и достала из-под подушки пачку «Явы». – Нравлюсь?!

– Да нет. – Эмма, осторожно пробравшись между предметами мебели, нашла относительно чистый стул и, смахнув с него нижнее белье, опустилась на краешек. – И давно ты так?

– Что давно? – решила уточнить Зойка с хитрющим огоньком в глазах.

– Ну... пьешь, теряя человеческий облик?

– А-а, вон ты о чем. – Густой клуб дыма пошел в сторону Эльмиры, лишая ее возможности лицезреть подругу. – Пью неделю, а человеческий облик я потеряла несколько раньше. Если быть совершенно точной... – она скосила взгляд на настенный календарь, на котором красным маркером были помечены какие-то числа, – то года три назад, наверное... А может быть, чуть больше...

Зойка пьяно захихикала и ткнула сигарету в подушку. Затем подняла кверху правую руку и, нацелившись в Эмму указательным пальцем, протяжно пробормотала:

– Пуу-уф! Пуу-уф!

– Зойка, прекрати кривляться! Что вообще происходит?! Ты вваливаешься ко мне, говоришь мне кучу гадостей, затем исчезаешь. И теперь такое...

Эльмира поежилась под взглядом подруги, который почему-то не казался ей взглядом пьяного человека. Более того, было в нем что-то демоническое. Что-то такое, чему она никак не могла найти объяснения и чего раньше никогда за ней не замечала.

– Элка... – Зойка залезла на кровать в тапках, оперлась спиной о стену и подтянула ноги к подбородку. – А что я тебе тогда наговорила? И когда, вообще, это было?

– Писец вообще!!! – Эмма возмущенно дернула шеей. – Ты что, окончательно съехала?! Когда банщик твой почил, ты и прискакала ко мне с лихорадочным блеском в очах! Орала на меня, проклинала, по-моему, словно это я была виновата, что он тебя больше никогда не трахнет!..

– А-а, Са-ша-а! Саша-Сашенька, глупый доверчивый мальчик... – Она протяжно вздохнула и вытряхнула очередную сигарету из пачки. – Ему очень нравилась игра в «Супермена», и он ошибочно полагал, что преуспел на этом поприще, дурачок.... И ты знаешь, Элка, хотя изначально я и использовала его, но потом привязалась к нему. Сильно привязалась. И если бы он сумел выжить, то, возможно, мы бы и поженились. Но он... умер.

– Как ты его использовала? – не сразу поняла Эльмира. – О чем ты, Зойка? У тебя перекос конкретный, по-моему. Давай неотложку вызовем, прокапаем тебя...

– Да отвали ты! – отмахнулась та и всхлипнула. – У нас с ним все бы получилось, все, если бы он доверился мне. А он доверился своему дружку, в результате чего и поплатился. Тот сломал ему позвоночник, как только почувствовал, что над головой его обожаемой девы сгущаются тучи. Он же любого готов придушить, лишь бы ты была жива-здорова! А Саша... Он хотел его себе в союзники. Его – против тебя!!! Дурак!!! Он же за тебя и в огонь, и на эшафот. Даже друга не пощадил! Догадываешься, о ком я?

– Не-ет...

– Об этом долбаном воине-добровольце, что окрутил тебя умело. Ох и жук, ох и жук, скажу я тебе! Такого экземпляра в моей коллекции не было ни разу.

– Не пойму. – Эмма распахнула кофточку, настолько ей стало жарко от нелепой болтовни подруги. – Ты о Даниле, что ли?! Ты о нем?!

– А о ком же еще! – фыркнула Зойка возмущенно, и по ее губам скользнула болезненная гримаса. – Я слышала их ночной разговор, правда, лица его не видела, но голос запомнила. Так запомнила, что потом, услышав, едва не лишилась жизни. Вот скажи, как так можно: быть верными друзьями и вдруг начать убивать друг друга?! Разве такое возможно?! Я вот никогда бы не смогла тебя убить, Элка! Никогда!!! За тебя – кого угодно! Тебя – никогда!!!

Зойкино лицо сморщилось, и она заплакала, сильно вздрагивая всем телом. Эмма потрясенно молчала. Потом, словно спохватившись, она жалко улыбнулась и попыталась утешить подругу.

– Ладно тебе, Зой, перестань. Не нами с тобой этот говенный мир придуман, и не нам его переделывать. А что касается убийства... Я бы тоже никогда не смогла поднять на тебя руку... Да и вообще ни на кого, как, впрочем, и ты.

И тут случилось нечто из ряда вон. Зойка вдруг прекратила сотрясаться в рыданиях. Отерла слезы подолом замызганной футболки и, тупо уставившись на Эльмиру, разразилась диким смехом. Она так долго и истерично ржала, что у Эммы заломило в висках.

– Нет, я все же вызову неотложку. На лицо все симптомы психоза в результате длительного запойного состояния. – Она вытащила телефон и совсем уже было хотела набрать 03, как ее остановил вкрадчивый шепот Зойки:

– Ты не способна убить, Элка. Кому, как не мне, это знать, но вот я...

– Что ты? – Эмма оторвала взгляд от мобильника и подняла глаза. – Киллер, что ли, местного значения? Дура ты, Зойка! Причем на всю голову дура.

– Что дура, не спорю. И киллером себя назвать не могу, потому как за все мои подвиги мне еще никто не заплатил. Да... и вряд ли заплатят. Но во всем остальном. – Она переплела полные ноги, обтянутые синими спортивными штанами, скрестила руки на груди и, вызывающе приподняв подбородок, с циничной какой-то насмешливостью поинтересовалась: – Ну что, нашли с Данилой-мастером убийц?

– Каких убийц? – Эльмира покраснела, вспомнив, как закончились крахом все их с Данилой двухнедельные усилия самостоятельно проведенного расследования. – Что ты об этом знаешь?

– Все знаю. Да и вы особенно не скрывали своих намерений, опрашивая едва ли не всех именитых людей в городе. Следствие ведут колобки, ой умора! – Она зашлась нервическим смехом. – Все убийства не укладываются в единую логическую цепь. Создается впечатление, что совершены они были разными людьми, хотя два последних, судя по баллистической экспертизе, этому предположению противоречат. Так?

– Та-ак, – согласно кивнула Эмма, чувствуя, как у нее начинает постепенно заходиться волнением сердце.

– Сначала взрыв и гибель супругов. Затем снова взрыв. Погибает журналистик средней руки. Так – это уже трое. Затем этот твой дурацкий тур в преисподнюю... От кого бежала, Элка? От самой себя или еще от кого? Зачем было уезжать? Чтобы опять оставлять позади себя трупы?

– Но я не убивала! – Эмма вскочила со стула, роняя на пол и сумку, и телефон. – Ты соображай, что говоришь! Я никого не убивала. И никаких трупов позади себя не оставляла!

– Да, – просто, без былой театральности, согласилась Зойка. – За тебя это делала я... Только не нужно таких огромных глаз, дорогая! И слез мне твоих не нужно! Все, что мне было нужно, это защитить тебя! Понимаешь ты это или нет, кукла?!

– Но почему?! – Эмма потрясенно шевелила губами, никак не решаясь принять признание подруги за правду.

– Я же любила тебя. А то ты не знаешь?! – прыснула Зойка и возмущенно всплеснула руками. – Тебя все всегда любили! Тебя сама жизнь сделала своей любимицей, щедро одарив и родителями, и верными друзьями, и красотой, и средствами! Это я – бедная простушка... с черной душой.

– Зойка, я не могу поверить! Не могу! – Горло перехватил болезненный спазм, как тогда в домике, когда Гончаров пытался задушить ее. – Ты?! Все это делала ты?! Ты убила Ладу с ее мужем?! Затем Гончарова?! Боже мой!!! Это невозможно!!! Ты?! Все это сделала ты?!

– Ага, прибавь сюда еще смерть своих предков, которых я вполне удачно избавила от мучений нашего говенного мира, как ты изволила выразиться. – Зойка цинично плюнула через левое плечо. – Дермовым человечком был твой папашка, Элка. И слез твоих и горя не стоил. Тем более что рядом с тобой была я – самый любящий и верный человечек.

– А мать?! – Дыхание почти со свистом вырывалось у Эльмиры, но слез на удивление не было. Глаза оставались сухими, их даже пощипывало от того, что спасительная влага не желала проливаться.

– А ее я не могла оставить, дорогая. Она сразу бы поняла, кто это сделал.

– Почему?

– Потому что она с первого дня обо всем знала.

– О чем?! О чем она знала, господи! – Эльмира закусила губу и, вцепившись себе в волосы, снова обессиленно рухнула на стул. – О чем она знала, Зой?!

– О том, дорогая, что ее муженек напропалую использует бедную студентку, а попутно развращает ее в своей супружеской постели...