Хранитель Мечей. Странствия мага. Том 1 - Перумов Ник - Страница 26

Как, кстати, близки были и названные отцом Игаши селения, в округе которых шалила ведьма.

Было около полудня, когда им встретился покосившийся и весь потемневший от дождей старый дорожный указатель.

Стрелка, указывавшая на юго-запад, куда вела ответвлявшаяся от основного тракта узкая тележная колея, гласила: «Кривой Ручей».

Фесс остановился. Долго стоял, молча вглядываясь в безрадостный осенний пейзаж, – холодные ветры уже сорвали с лесов их нарядные золотисто-багряные плащи, голые чёрные ветки сиротливо шумели, словно пытаясь спрятаться друг за друга, скрыть от чужих глаз свою наготу. Начинал накрапывать дождик, под ногами хлюпало – тележная колея вся заполнилась жидкой грязью.

– Брр-р-р, – пробормотал Сугутор, ёжась и пониже опуская капюшон плаща. – Мэтр, а что, нам именно туда?

– Туда, Сугутор, туда, – отозвался некромант, кончив наконец созерцать окрестности. – След ведёт туда. Для прикрытия будем о ведьме расспрашивать, пергамент Инквизиции покажем, а на самом деле...

Он недоговорил, всё ясно было и так – на самом деле они займутся поисками того, кто заставил Фесса вольно или невольно, но преступить дотоле считавшееся нерушимым Слово некроманта.

Деревенька Кривой Ручей и в самом деле расположилась на косогоре, под которым журчал говорливый неширокий поток, извилистый, словно небрежно брошенная девичья лента. От осенних дождей ручей вздулся и вспух, мутная вода неслась потоком, увлекая за собой островки сорванных ветром облетевших листьев. Ветрено, промозгло и холодно, как говорится, в такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит. Деревенька уныло мокла под нудной моросью, прохудившееся небо сеяло частой и мелкой капелью, дым из труб (у кого они были) низко стлался над соломенными и тесовыми крышами. Сумрачно и смурно было кругом: голые поля, голые рощицы, покосившаяся маковка деревенской церквушки, окружённой немудрёными надгробиями, деревянными, в большинстве своём посеревшими и потрескавшимися. К некоторому удивлению Фесса, погост тут оказался совершенно спокоен, никаких следов пробуждения Нежити он не чувствовал.

«Ну вот и первая зацепка, – подумал некромант. – Если б тут была настоящая ведьма, погост она непременно б расшевелила – даже сама того не желая. Просто потому что иначе она не умеет, не знает нужных заклятий, и нет никого, могущего научить её; путает что-то отец Игаши, не иначе как путает...»

Фесс не успел погрузиться в размышления по поводу того, каковы могли быть истинные намерения инквизитора, с такой показной охотой нанявшего Чёрного мага, – Прадд внезапно и резко повернулся, с необычайным проворством вскидывая короткий лук – он, оказывается, ухитрялся всё это время держать его наготове под плащом.

Маг едва успел повиснуть у него на руке, прежде чем стрела сорвалась с тетивы.

Там, внизу, у края ручья, где застыл холодный и липкий осенний туман, даже не туман, а какая-то мгла или хмарь, Фессу почудилось стремительное движение, взмах полы чёрного плаща – словно кто-то очень-очень спешил убраться у него, Фесса, с глаз долой. И совсем было успел – опоздав лишь самую малость.

– Не следует разбрасываться стрелами, едва вступив в деревню, – сказал молодой волшебник разъярённому орку.

– Мэтр, там, там... – Клыки Прадда блестели, кулачищи сжимались и разжимались, лук жалобно потрескивал. – Ух, как она нас хотела! Как хотела!..

– Что ты несёшь, зеленопузый? – всполошился Сугутор. – Кто хотел? Чего хотел? Нас – или от нас?

– Нас. Смерть, – коротко отрезал орк.

– Смерть?! Да что ты мелешь?! – возопил гном. – Перестань меня пугать, зелень несчастная, ты же знаешь, я этого терпеть не могу.

– Тихо! – гаркнул выведенный из себя Фесс. – Сугутор, помолчи. Прадд, объясни толком – кого ты увидел и почему хотел стрелять?

– Отвечаю по порядку, милорд мэтр, – чётко, словно на легионном смотру, отрапортовал Прадд. – Почувствовал взгляд. Повернулся. Увидел женщину, всю в чёрном, без лица – одни только глаза, ничего больше. Понял, что это – Смерть. Понял, что она пришла за нами. Я услышал её голос: «Ты теперь мой». У нас ей кланяться не принято и клыки самому себе обламывать тоже. Лук у меня был наготове, мэтр, я его вскинул и хотел выстрелить. И попал бы, если б вы не помешали.

– Разве Смерть может расхаживать вот так запросто по Эвиалу? – тихо спросил гном. – Не ошибся ли ты, брат орк?

Тот лишь молча пожал плечами.

– Понятно, – помолчав, сказал Фесс. – Сдаётся мне, друзья, что мы видели как раз того – или ту, – кто нам нужен. И, похоже, этот тип – не знаю пока, кто или что он такое, – прекрасно осведомлён о нашем с вами появлении.

– И что станем делать, мэтр? – простонал гном. – Ох, как же я такие вещи ненавижу – когда я у них как на ладони, а сам дотянуться никак не могу.

– У кого «у них»-то? – угрюмо осведомился Прадд.

– А неважно, у кого. У любого, кто хочет из моей гномьей шкуры барабан ярмарочный сделать...

– Идёмте, идёмте, – поторопил спутников Фесс. – Пойдёмте взглянем, что там за гостья такая мелькала.

Скользя по глинистому, блестящему под непрестанной моросью склону, они спустились к ручью. Мгла тотчас поднялась им до плеч, они словно бы окунулись в холодный поток – и без того мокрые от дождя плащи окончательно сдались.

Воткнув в землю остриё своего посоха, Фесс закрыл глаза, стараясь уловить след замеченного Праддом существа. Ему не пришлось долго стараться. След имелся. И притом донельзя чёткий. Это был след существа, наделённого магическими способностями, но совершенно не умеющего эти способности использовать: подобно неумелому маляру, расплёскивающему при каждом шаге вокруг себя краску, это создание всюду оставляло следы своей силы. Так мог поступать или ничего не смыслящий в чародействе, или же, напротив, более чем опытный и искушённый, когда хочет подманить к себе незадачливого охотника, после чего оный охотник тотчас же превратится в дичь. Во всяком случае, незадачливая деревенская ведьма едва ли подходила на роль чародейки, вызвавшей из злого небытия Дикую Охоту, поэтому второй вариант – хитроумной ловушки – представлялся Фессу более чем возможным. Расставить её мог кто угодно – от Святой Инквизиции до Волшебного Двора, поэтому пренебрегать подобным было более чем неразумно.

– Возвращаемся, – коротко скомандовал Фесс. – Такую наживку глотают только новички. Идём в деревню, представимся старосте честь по чести, обсушимся, обогреемся – и за дело.

Деревня Кривой Ручей, как и ожидалось, в ужасе забилась по дворам при одном лишь появлении кошмарного некромансера. Пергаментный свиток, украшенный более чем внушительной печатью Святой Инквизиции сам по себе мог вогнать в гроб любого, а поданный вдобавок такими руками и вовсе мог означать только всеобщее светопреставление. Язык у несчастного старосты заплетался, отец Агарра, настоятель деревенского храма, выглядел немногим лучше. Выжимать из них нужные сведения Фессу приходилось буквально по капле – да и то, по правде говоря, что это были за сведения? Десять раз перевранные слухи, кому-то где-то что-то показалось – и готово: вот вам и настоящий «свидетель», с пеной у рта доказывающий истинность всего им сказанного.

Вечер Фесс, Прадд и Сугутор коротали в одиночестве – имевшаяся в Кривом Ручье плохонькая не то таверна, не то пивная, грязноватая и тесная, мгновенно опустела, стоило им появиться на пороге. При этом слегка пострадала обстановка – пару лавок добрые селяне разнесли в щепки, очень стараясь всенепременно первыми оказаться как можно дальше от сего заведения. Выбитыми оказались также два окна – кое-кто из самых нетерпеливых избрал, как говорится, «прямой путь».

Трактирщика Сугутор словил за полу в самый последний момент – тот норовил ускользнуть через узкую кухонную дверь.

– Ку-у-да?! – рявкнул гном прямо в лицо несчастному. – А ну, собирай на стол, живо! Не видишь – милорд мэтр с ног от усталости валится! А назавтре ему, между прочим, вашу волховку ловить, – что ж, на пустое брюхо нам всем этим заниматься?!