Интендант третьего ранга - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 45

- Ильин! Лейтенант госбезопасности Ильин!

Гости вышли, Ильин устало откинулся на подушку. Голова побаливала, но он мысленно повторил несколько раз адрес явочной квартиры и пароль. На душе у него было спокойно. Нельзя загадывать, но, возможно, в этот раз он доплывет…

- Откуда знаешь про наступление? - спросил Саломатин, когда они с Крайневым закурили во дворе.

- Предположил, - пожал плечами Крайнев.

- Темнишь! - не согласился Саломатин.

- Темню! - не стал спорить Крайнев.

- Хоть бы отогнали! - вздохнул Саломатин.

- Отгонят! - успокоил Крайнев. - Километров на двести. Мы поможем.

- Сколько возьмем людей?

- Зависит от длины моста.

- ???

- Объясню! - сказал Крайнев, обнимая комбата за плечи. - Думаю, охрана там квелая. Железная дорога используется мало, немец бродит непуганый. Помнишь, на большаке?

Саломатин улыбнулся. Впервые за два дня…

Унтерофицер Штойбер опустил бинокль. Лица приближавших к мосту кавалеристов уже можно разглядеть невооруженным взглядом. Отряд двигался цепочкой: первый всадник торил дорогу в глубоком снегу, копыта следующих коней утаптывали ее. Уже не оставалось сомнений - идут к мосту. Штойбер скосил взгляд: Фромм настороженно следил за гостями, двигая стволом станкового МГ. Унтерофицер усмехнулся: мальчишке повсюду видятся большевики! Откуда они здесь?

Отряд приблизился к насыпи и остановился. Передний всадник соскочил в снег и стал подниматься. Штойбер разглядел стальную бляху на его груди и фельдфебельские нашивки. Внутренне подобрался. Гость остановился в шаге от бруствера из мешков песка гнезда и небрежно поднес руку в перчатке к пилотке.

- Фельдфебель Шульце, третья рота полка фельджандармерии.

Штойбер представился.

- Холодно! - передернул плечами гость. - Чертовы морозы!

- О, да! - поддержал Штойбер.

Гость неодобрительно глянул на погасший костер у поста ("Чертов Фромм!" - мысленно выругался Штойбер) и отстегнул от пояса флягу. Приложился к горлышку.

- Шнапс! - пояснил Штойберу. - Только им и согреваюсь. Хотите!

Штойбер осторожно взял флягу. Шнапс был холодный, мягкий с приятным хлебным вкусом. "Везет полевым патрулям! - подумал Штойбер, делая большой глоток. - Заскочили в деревню, раздобыли добрый шнапс. На станции такой не найдешь!" - он протянул флягу владельцу.

- Пейте еще! - махнул тот рукой. - Скоро буду в тепле, а вам еще мерзнуть.

Штойбер не позволил себя упрашивать. Фельдфебель попался не жадный, настоящий камрад. Горячая волна растеклась по телу унтерофицера. Фромм смотрел на него с завистью. "Будешь внимательней за костром следить!" - злорадно подумал Штойбер, возвращая флягу.

- Скажите, Штойбер! - сказал фельдфебель. - Вы не видели никого подозрительного?

Унтерофицер покачал головой.

- Второй день ловим русских диверсантов! - пожаловался фельдфебель. - Говорят, сбросили на парашюте. Не слышали?

- Нет! Мы заступили час назад, никого не видели.

- Может, и не было их! - проворчал фельдфебель. - А мы зря мерзнем?

Штойбер посмотрел вниз. Всадники понуро сидели на конях.

- Почему ваши люди так странно одеты? - удивился он. - Как танкисты?

- Я знаю? - пожал плечами фельдфебель. - Таких дали. Это русские, охранный полк.

- И винтовки у них русские, - заметил Штойбер. - Штыки примкнуты.

- У большевиков так принято, - сказал фельдфебель. - Они даже пристреливают оружие с примкнутым штыком. Нет времени их переучивать. Штойбер, нам нужно на тот берег!

- Не положено! - нахмурился унтерофицер. - Для прохода людей и животных мост закрыт.

- Мы его не повредим! - улыбнулся фельдфебель. - Спешимся, возьмем коней под узды и пройдем по настилу на тот берег. Две минуты! Если какая из лошадей нагадит, русские приберут.

- Реку можно перейти по льду! - не сдался Штойбер.

- Кони не подкованы! - вздохнул фельдфебель. - К тому же в реке быстрое течение, могут быть промоины. Не хочется купаться в ледяной воде. Что вам стоит, Штойбер?!

"В самом деле!" - подумал унтерофицер и, помявшись, кивнул.

Фельдфебель сделал знак своим. Отряд мгновенно спешился и стал подниматься по насыпи. Впереди шагал невысокий унтерофицер со стальной бляхой на груди.

- На той стороне не станут стрелять? - спросил, поравнявшись с постом.

- Фромм! - окликнул рядового Штойбер. - Проводи! Как пройдут - сразу назад. Займешься костром…

Унтерофицер двинулся за проводником, следом потянулись русские. Выглядели они и вправду жалко. Посиневшие носы, щеки, нахлобученные на уши черные танкистские береты. Русские прятали озябшие руки в рукава шинелей, лица - в поднятые вороты. "Вояки!! - презрительно подумал Штойбер. - Какой с них прок? Отобрали форму у танкистов ради Иванов. Пусть бы в своей ходили! Достаточно белой повязки на рукав".

Фельдфебель стоял рядом с постом, наблюдая, как отряд втягивается на мост, идет по доскам пешеходной дорожки на тот берег, где на необычную процессию с любопытством поглядывали солдаты второго пулеметного гнезда. Когда последний русский поравнялся с фельдфебелем, тот остановил его.

- Смотрите, Штойбер! - фельдфебель снял с плеча высокого, широкоплечего солдата винтовку и протянул ее унтерофицеру. - Примитивное оружие! Рукоятка затвора торчит вбок, предохранитель тугой, плюс этот штык… Никакого сравнения с "маузером"!

Штойбер пожал плечами: что он, винтовок не видел?

- У русской винтовки есть только одно достоинство: раны от четырехгранного штыка не заживают. Покажи, Седых! - фельдфебель бросил винтовку гиганту.

Штойбер опомниться не успел, как русский сделал выпад. Жгучая боль обожгла грудь унтерофицера, затопила тело. Штойбер пошатнулся - и все померкло. Фельдфебель, а это был Крайнев, снял с седла вещмешок и веревку и побежал по мосту. Поравнявшись с центральной опорой, он привязал веревку к стальной балке и стал спускаться.

Под мостом гулял ветер. Он раскачивал человека на веревке, мешая соскочить на опору. Крайнев с трудом поймал ногой бетонный краешок, подтянул тело. Зажав свободный конец веревки в зубах (отнесет ветром - и все!), он развязал мешок, вставил запал с бикфордовым шнуром в отверстие верхней толовой шашки. Заложил взрывчатку в место, рекомендованное Ильиным. Извлек из кармана спички, прислушался. Сверху доносился топот сапог и копыт, голоса. Не стреляли. Охранников на том берегу перекололи штыками, он это видел, но ктото мог остаться в живых. Например, отойти по нужде. Стрельба это плохо. До станции совсем близко…

- Савелий! - раздался сверху голос Саломатина. - Ты скоро?

Крайнев чиркнул по коробку сразу тремя спичками, поднес огонек к краю бикфордова шнура, дождался, пока тот уверенно затлеет. Затем схватил веревку и оттолкнулся от опоры. Его мотнуло вбок, закружило. Он стал подтягиваться на руках. Не получилось. Его раскачивало, приходилось изо всех сил держаться за веревку, а зажать ее ногами не получалось - ноги в сапогах скользили. "А шнурто горит!" - вспомнил Крайнев и, несмотря на ледяной ветер, спина его стала мокрой.

В следующий миг веревка дернулась, пошла вверх, через несколько мгновений Крайнев спрыгнул на доски настила. Саломатин и Седых бросили веревку.

- Тронулся! - закричал на него комбат. - Крикнуть не мог! Ходу!

Они пробежали мимо поста. Крайнев заметил ноги убитого унтерофицера, торчавшие в проходе между мешков с песком. С них ктото успел снять сапоги.

"Звали мы вас сюда?" - зло подумал Крайнев.

Они скатились по насыпи, вздымая вихри снега, заскочили в седла и погнали лошадей. Пригибаясь к шее жеребца, Крайнев подумал, что если запал не сработает, придется возвращаться. Вторая попытка акробатического этюда с веревкой, решиться будет трудно. Надо было использовать два взрывателя. Не подумал…

Горячий ветер ударил всадников в спины, обдал метелью обломков. Грохот взрыва накатился позднее. Рядом с Крайневым ктото вскрикнул, но с коня не упал. Испуганные лошади прибавили, лес вырастал на глазах. Оглянувшись на скаку, Крайнев заметил: обе фермы сорваны с опоры и обрушились в реку, мост напоминает растянутую букву "М" с пустой бетонной опоройстолбом посередине…