Дело о сбежавшем трупе - Гарднер Эрл Стенли - Страница 40

— Я хотел бы провести перекрестный допрос, — сказал Мейсон.

Судья Сайлер покачал головой.

— Суд не может допустить, чтобы материалы судебного дела перегружались показаниями с чужих слов независимо от того, желает ли этого защита или нет. Все-таки существует определенные нормы дачи показаний. Суд считает, что защита должна возражать против введения доказательств, могущих принести вред ее клиенту и однозначно определенных как не правомочные.

— Благодарю вас. Ваша честь, — ответил Мейсон.

Вандлинг покосился на Мейсона. В ответ Мейсон широко улыбнулся.

— Вы условились с мистером Давенпортом, что распорядитесь соответствующим образом в отношении его собственности в случае, если произойдут определенные события? — возобновил допрос Вандлинг.

Она на мгновение засомневалась, но потом произнесла:

— Я не думаю, что должна отвечать на этот вопрос.

— Почему нет?

В глубине зала поднялся какой-то человек.

— С разрешения суда, — произнес он, — и будучи адвокатом мисс Нордж, я хотел бы внести ясность в некоторые вопросы, чтобы помочь решить это дело об убийстве. Я хочу высказать некоторые соображения, которые можно рассматривать как потенциальные факты, но которые мой клиент не признает под присягой. Я могу предложить принять в качестве факта то, что мисс Нордж, лояльному и компетентному секретарю, были отданы инструкции в отношении осуществления определенных действий, выполняя которые, она считала, что помогает заключить сделку, связанную с куплей-продажей рудников, которая имела крайне важное значение для Эдварда Давенпорта. Узнав о смерти своего нанимателя, она пыталась исполнить его последние указания. Но после того, как она связалась с прокурором округа по месту жительства, моему клиенту было сообщено, что в соответствии с законом все имущество, принадлежащее Давенпорту, должно быть задержано до решения суда по делам о наследствах, завещаниях и опеке. Считаю, что вдова, то есть обвиняемая по данному делу, настроена враждебно к ее нанимателю и отравила его — пожалуйста, поймите меня правильно, я только передаю ее чувства, которые не могут служить доказательством, — ее отношение к вдове и адвокату вдовы не характеризовалось сотрудничеством, формально некоторые действия моего клиента могут противоречить действующему законодательству. Вот почему я рекомендовал ей не отвечать на данный вопрос.

Вандлинг поджал губы и снова обратился к Мабел Нордж.

— В понедельник, двенадцатого, вы отправились в один из банков Парадиза и произвели депонирование?

— Да.

— А потом сняли деньги со счета?

— Да.

— Это были наличные?

— Да.

— А где они сейчас?

— Мой адвокат поместил их в банковский сейф.

— Вы претендуете на них?

— Разумеется, нет.

— А кому они принадлежат?

— Они являются частью имущества мистера Давенпорта. Я заявляю, что каждый депонент, который я внесла, и каждое изъятие, которое я произвела, проводились в соответствии с его определенными инструкциями.

Вандлинг многозначительно взглянул на Мейсона, но тот только покачал головой.

— У меня все, — закончил прокурор. — Теперь ваша очередь, мистер Мейсон. Приступайте.

— Итак, — начал Мейсон, — вы утверждаете, что действия, предпринятые вами, осуществлялись в строгом соответствии с инструкциями, данными вам мистером Давенпортом.

— Совершенно правильно.

— И он просил вас привезти эти наличные деньги в Сан-Бернардино?

— Да.

— И ждать дальнейших указаний в отеле «Оленьи рога»?

— Да.

— А также зарегистрироваться в нем под именем Мабел Давенпорт?

— Да.

— Не просил ли он вас передать эти деньги определенному лицу, даже в том случае, если будут предприняты какие-либо попытки помешать вам сделать это?

Адвокат Мабел Нордж снова поднялся со своего места.

— Я вынужден рекомендовать моему клиенту не отвечать и на этот вопрос. Я хочу заявить суду и обвинению, что предположение мистера Мейсона может достаточно полно представлять правильное изложение фактов, однако я не разрешаю моему клиенту ставить себя в такое положение, когда она будет вынуждена подтвердить определенные действия или согласиться с определенными фактами.

— У меня все, — закончил Мейсон и улыбнулся. На лице Вандлинга застыло удивленное выражение. Мейсон, воспользовавшись моментом, громко произнес:

— Я хотел бы вызвать для повторного перекрестного допроса доктора Рено.

— Займите свое место, доктор Рено, — сказал судья Сайлер.

Мейсон медленно поднялся из-за стола, прошел к свидетельскому стулу и остановился, пристально глядя на доктора Рено.

— Доктор, вы наблюдали Эдварда Давенпорта как пациента утром в понедельник, двенадцатого?

— Я уже заявлял вам это неоднократно.

— И лечили его?

— Да, сэр.

— У него были отмечены симптомы отравления мышьяком?

— Да, сэр.

— Вы наблюдали эти симптомы лично?

— Я наблюдал вторичные симптомы. Их можно идентифицировать как продолжение начальных симптомов, которые он описал мне. Я не наблюдал главных симптомов, о которых он говорил и которые были отмечены во время моего отсутствия.

— Очень аккуратный ответ, доктор. А теперь разрешите задать вам один вопрос, который может оказаться для вас несколько затруднительным. Не осматривали ли вы Эдварда Давенпорта предшествующим днем, то есть в воскресенье, одиннадцатого?

— Это не относится к делу, — ответил доктор Рено, — и не имеет никакого отношения к моей профессиональной работе.

— Вот как? Совсем наоборот. Вы встречались с Эдвардом Давенпортом, когда он зарегистрировался в мотеле «Тихий океан», здесь, во Фресно, под именем Фрэнка Стэнтона, не так ли, доктор?

— Я.., я обязан отвечать на этот вопрос. Ваша честь? — спросил доктор Рено.

Вандлинг, вскочив на ноги, потребовал:

— Разумеется, обязаны.

— Я спрашиваю у суда, — повторил доктор Рено.

— Вопрос совершенно уместен. Отвечайте на него, — сказал судья Сайлер.

— Я.., да, я встречался с ним.

— И обсуждали с ним некоторые вопросы?

— Я говорил с ним, — И вы сообщили ему о своем методе лечения, которое вы собирались провести на следующий день, в понедельник, двенадцатого, так?

— Я отказываюсь пересказывать то, что имело место между моим пациентом и мною.

— Почему?

— Это конфиденциальная информация.

— Только в той степени, если это касается обнаружения необходимых симптомов с целью проведения лечения.

— Мой разговор с мистером Давенпортом касался определенных симптомов.

— Мистер Давенпорт сказал вам, что он хочет умереть, не так ли?

— Я не могу оглашать наш с мистером Давенпортом разговор.

— Мистер Давенпорт уплатил вам деньги за то, чтобы вы инсценировали его смерть. Вы договорились, что он позвонит вам утром следующего дня и сообщит симптомы отравления мышьяком, и вы поможете ему симулировать состояние резкого упадка сил в результате отравления мышьяком и кончину в присутствии его жены. Ведь так?

— Я не буду отвечать на этот вопрос.

— Вам придется на него ответить, — заявил Мейсон. — Это не связано с какой-либо конфиденциальной информацией.

Вандлинг, вскочив на ноги, закричал:

— Если на этот вопрос будет получен положительный ответ, налицо преступный заговор. Данный вопрос не является конфиденциальной информацией, ваша честь.

— Разумеется, вопрос не относится к конфиденциальной информации, — подтвердил судья Сайлер.

— Тогда я не отвечу на него, — заявил доктор Рено, — поскольку это связано с инкриминированном в отношении меня.

— Вы отказываетесь отвечать на этом основании? — спросил судья Сайлер.

— Отказываюсь.

— Ситуация совершенно необычная, — недоумевая, сказал он.

— В соответствии с планом, — продолжал Мейсон, — который вы разработали и который вместе с Давенпортом тщательно отрепетировали, вы констатировали смерть этого человека. Вы сказали, что сообщите обо всем властям. Вы заперли на ключ кабину, но не сразу стали звонить, предоставив Эду Давенпорту возможность выбраться из окна и вскочить в машину, которая стояла под окном кабины, и скрыться в условленном месте. Там его ожидал дом-прицеп. У Эда Давенпорта был ключ от этого прицепа. В прицепе он переоделся, не так ли, доктор Рено?