Дело о сбежавшем трупе - Гарднер Эрл Стенли - Страница 19

— Ваше «пока» может затянуться.

— Она очень расстроена тем, что происходит.

— Еще бы! — рассердился Мейсон. — Но учтите — я адвокат. Я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать обвинения Мабел Нордж по поводу моей причастности к убийству. Я требую, чтобы ее доставили сюда и чтобы она лично мне предъявила эти обвинения. Я хочу допросить ее.

— В данный момент я допрашиваю вас.., по крайней мере пытаюсь.

— Вы предъявляете мне обвинения, сделанные мистером Бумом и Мабел Нордж, и не позволяете мне провести очную ставку с ними.

— Мистер Бум здесь.

— Его обвинения — показания с чужих слов.

— Не все.

— Нет, все, — отрезал Мейсон, оборачиваясь к Буму. — Каким образом она объяснила вам причину своего появления в доме в столь позднее время?

— Она сказала, что проезжала мимо.

— Вы знаете, что это не правда. Ехать ей мимо некуда, там тупик.

— Она могла бы развернуться на подъездной аллее и следовать дальше.

— Разумеется. Но это не называется «проезжала мимо». Дорога там заканчивается. Она же не сказала, что приехала, чтобы узнать, все ли в порядке в доме. Она сказала, что случайно проезжала мимо, а когда я попытался внести ясность, призналась, что сказала не правду, не так ли?

— Я.., не уверен в том, что она говорила.

— И она не говорила вам, что была там раньше, в тот же день, ведь так?

— Она работает там. Я думал…

— Приблизительно минут за тридцать до моего приезда.

— За тридцать минут до вашего приезда? Была ли она там? — переспросил Бум.

— Она ничего не говорила об этом? — повторил свой вопрос Мейсон.

— Нет.

— Она не говорила вам о том, что открыла ящик стола и из шкатулки вынула письмо и подменила его?

— Нет, конечно, нет. Вы находились в доме. Вы слышали весь разговор.

— Она уехала вместе с вами, — продолжал Мейсон. — Она ничего не говорила вам об этом?

— Нет.

— И она не говорила вам о том, что пошла в банк в тот же день и сняла со счета Эда Давенпорта все до единого цента, используя чистый чек, выданный ей раньше, на котором имелась его подпись и который как раз предназначался для таких операций.

— Ничего подобного не слышал. Я сам все разузнал в банке днем, — неожиданно для себя выпалил Бум.

— Ну, вот, теперь многое ясно, — сердито произнес Мейсон, поворачиваясь к Холдеру. — Какого лешего вы не наведете порядок в собственном округе? Почему нельзя было все выяснить, не прибегая к помощи окружного прокурора Фресно или окружного прокурора Лос-Анджелеса, которые вопят, что было совершено убийство, и делают из вас дурака? Почему бы вам не встретиться с ними здесь и не выяснить факты, вместо того, чтобы вызывать адвоката из Лос-Анджелеса к себе, который, испытывая массу неудобств, вынужден отвечать на многочисленные обвинения, брошенные женщиной, скрывшейся в неизвестном направлении?

Холдер изумленно уставился на Мейсона. — Откуда, черт возьми, вам стало известно, что Мабел Нордж взяла деньги в банке и скрылась?

— О, господи! — Мейсон сделал удивленное лицо. — Разве я не могу знать этого?

— Никто не знает этого. Мы тщательно берегли информацию, и я строго-настрого запретил говорить…

— Бог ты мой! Но я пришел к такому выводу с самого начала. Он вытекает сам собой.

— В таком случае.., вы хотите сказать.., то есть ваша позиция такова, что не было никакого убийства?

— Убийства? А кто, черт возьми, сказал, что было совершено убийство?

— По словам доктора, этот человек был мертв.

— А свидетель утверждает, что труп выбрался из окна. Холдер прикусил губу, не зная, что сказать.

— Давайте говорить начистоту, — решительно произнес Мейсон. — Вы пытались скрыть от меня эту информацию?

— Она не предназначалась для широких кругов.

— И постарались, чтобы я не получил к ней доступ?

— Если вы ставите вопрос так, то да.

— В таком случае я заявлю, что достаточно долго пытался сотрудничать с вами и что официально мне нечего больше добавить. Я отвечал на ваши вопросы свободно и откровенно, как мог, и потратил на вас почти целый час.

— Не так уж много.

— Достаточно! — отрезал Мейсон. — Достаточно долго, чтобы вы могли тщательно изучить сложившуюся ситуацию. Мне пора возвращаться на работу.

— Вы не можете покинуть округ без моего на то разрешения.

— Не могу?! Черта лысого! Только попытайтесь остановить меня.

— Для этого есть много способов.

— Испробуйте хотя бы один, и завтра утром вы станете похожи на переваренного рака! Это уж точно.

Перри Мейсон кивнул Делле Стрит и вышел из кабинета, оставив за спиной опешивших представителей власти, которые, однако, быстро пришли в себя, сгрудились и принялись что-то оживленно обсуждать.

Заметив на пороге Мейсона, к нему бросились газетчики.

— Скорее.., говорите, — послышалось со всех сторон. — Что произошло?

Мейсон осторожно закрыл дверь и ответил:

— Я полагаю, ребята, окружной прокурор обещал вам, что после нашего разговора будет сделано официальное заявление, в котором он сообщит все интересующие вас подробности. Если сейчас вы отправитесь к нему, он ответит на ваши вопросы, и после того, что произошло, я буду только рад этому.

Мейсон отыскал глазами в толпе человека из «Орвилл меркьюра» и подмигнул ему.

Журналисты бросились к двери и столпились в приемной окружного прокурора.

Пит Ингрем подошел к Мейсону и спросил:

— О'кей?

— Садимся в твою машину и — быстро в аэропорт. По дороге поговорим.

— Сюда, — сказал Ингрем.

Они поспешно вышли из конторы шерифа. Машина Ингрем стояла у обочины.

— Гони, — приказал Мейсон.

— Что случилось? — спросил Ингрем, выжимая сцепление.

Мейсон тяжело вздохнул:

— Ничего себе беседа! А что думает пресса?

— Мы уже стали скучать, но потом послышались громкие голоса и даже крики. Очевидно, начали за здравие, а кончили за упокой?

— Наш разговор записывался на магнитофон. Почему бы вам не потребовать…

— Ни малейшего шанса. Он не признается, что велась запись.

— Так, — произнес Мейсон, — давай поведу я. Ты будешь задавать вопросы и записывать, я отвечать. Времени нет — в аэропорту мы сразу взлетаем.

Репортер остановил машину, и они обменялись местами.

— Порядок, — удовлетворенно заметил Мейсон. — Выкладывай, что у тебя там.

— Что все-таки произошло?

— Вначале окружной прокурор сказал, что это будет официальная беседа. Официальная так официальная, но всякий раз, когда он принимался говорить, например, о доме Эда Давенпорта в Парадизе, я ставил под сомнение вопрос о праве собственности.

— На каком основании?

Мейсон вкратце изложил свое понимание проблемы и затем, продолжая быстро и уверенно вести машину, передал Ингрему содержание разговора с прокурором.

Прибыв на место, Мейсон и Делла Стрит вышли из машины и заспешили к самолету.

— Ну как, — спросил Мейсон пилота, — твой драндулет готов ко взлету?

— Всегда готов, — ответил летчик. — Вы не слышали последние известия?

— Что-нибудь интересное? — спросил Мейсон.

— Вы расследуете дело во Фресно. Там обнаружили труп мужчины.

— Какого мужчины?

— Этого Давенпорта.., которого отравила жена.

— А в каком месте?

— Его закопали в двух-трех милях от Кремптона. По крайней мере полиция считает, что это тело Эда Давенпорта. На нем была пижама в красный горошек. Они обнаружили его несколько минут назад. Продолжают копать. Только что передали по радио.

Мейсон бросил быстрый взгляд на Ингрема. Тот только усмехнулся.

— Прогревай двигатель, и побыстрее. Потом сразу выруливай к дальнему краю поля и взлетай. Ни на что не обращай внимания. Взлетай! Делла, садись. Быстрее. С меня еще сотня, если нас никто не остановит.

Спустя несколько секунд пилот начал выруливать к дальнему краю взлетной полосы, где развернул машину и стал прогревать двигатели.

Мейсон наклонился к нему и прокричал:

— Ну как?! Можно взлетать?