Дело о пустой консервной банке - Гарднер Эрл Стенли - Страница 40

– Еле успела, – запыхавшись, сообщила она. – Транспорта – не пробиться! Давно вы здесь?

– Минут десять-пятнадцать. Есть что-нибудь новенькое в агентстве?

– Нет. Дрейк бросил на это дело массу людей, собирается уточнять некоторые подробности. И виски, должно быть, попалось отвратительное: когда я прибежала к нему сказать, что уезжаю в ночь, он допивал третью бутылку сельтерской с бромом!

– Не сказала ему, куда летим?

– Нет.

Они удобно устроились в откидных креслах самолета. Через несколько минут зажегся сигнал: «Не курить. Пристегнуть ремни», и сразу двигатели, работавшие до того на холостых оборотах, взревели мощным ревом. Самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу и развернулся в нужном направлении. Пилот притормозил, проверил левый двигатель, затем правый, а потом самолет побежал по гладкой дорожке взлетной полосы.

– Люблю смотреть, как он отрывается от земли. – Мейсон смотрел в иллюминатор на проносящиеся внизу здание аэропорта, дома, деревья, окружающие их.

– Пилоты теперь делают это так плавно, что и не замечаешь, когда оторвешься от земли, – сказала Делла.

Мейсон не ответил. Он смотрел вниз, и ему казалось, что земля начала падать. Самолет набирал высоту, плавно проносясь над крышами построек, железнодорожной линией, над оживленной улицей, где в этот час пик скопились тысячи автомобилей, отвоевывая себе метр за метром в уличном потоке.

Солнце уже успело закатиться, превратив стайку плывущих с запада облаков в вытянутые полоски золотистого багрянца. Там, внизу, уже замелькали зажженные фары автомобилей. Начинали светиться неоновые огни рекламы. И вдруг все признаки человеческой цивилизации разом исчезли, будто канули в вечность. Ландшафт внизу резко сменился: теперь самолет проносился над горами, покрытыми колючим кустарником. Темные тени долин и каньонов резко обозначились на фоне мягкого, рассеянного света заката, озаряющего вершины высоких гор.

Далеко внизу был виден зигзаг блуждающей в горах извилистой автодороги. Вдруг и она осталась где-то сзади. Потянулась гряда невысоких, покрытых мелким кустарником гор; потом пошли горы повыше, расцвеченные резным узором высоких сосновых деревьев. Сумерки медленно накатывали на землю свою завесу, постепенно меркли огни на равнине, и вот уже в темном мареве осталось совсем немного, за что мог ухватиться человеческий взгляд.

Мейсон откинулся на спинку сиденья.

– Мне нравятся такие полеты, как сегодня, – сказал он Делле.

– Что было после моего ухода? – поинтересовалась девушка, возвращая шефа на грешную землю.

– После того как я тебя оставил там, – сказал Мейсон, – я столкнулся с Трэггом. Поговорили с ним, я вышел, купил несколько сан-францисских газет.

– А что произошло в доме Карра? – с нескрываемым любопытством расспрашивала Делла. – Эта девушка произвела на вас хорошее впечатление?

– Очевидно, да. На всех – тоже, кроме слуги-китайца.

– А что он?

– Не знаю, – ответил Мейсон. – Его трудно понять. Китайцы нередко просто непроницаемы.

– Что-нибудь еще удалось выяснить?

– Несомненно одно, – сказал Мейсон, – этот человек под именем Доу Такер и Элстон Карр были некоторое время в двадцатом и двадцать первом году компаньонами. В конце двадцатого к ним присоединился третий, он-то и провалил все их дело. Вероятно, Такер был схвачен, казнен или убит. Карру удалось бежать, прихватив, очевидно, часть общего состояния.

– А кто был третьим партнером? – спросила она. – Кто-нибудь, замешанный в этом деле, которым мы теперь занимаемся?

– Робиндейл Э. Хоксли.

Делла Стрит удивленно взглянула на своего шефа:

– Конечно, Карр этого не признал?

– Признал.

– Но боже мой, если это так, то… ведь тогда замешан и сам Карр?! Для полиции он будет подозреваемым номер один.

– Да, но не забывай и о тех отпечатках пальцев на телефоне, – напомнил Мейсон. – Они, несомненно, принадлежат молодому Джентри. Поэтому лейтенант Трэгг сейчас в некотором затруднении.

– Значит, наша поездка предпринимается для того, чтобы слегка надавить на него?

– Не совсем, – ответил Мейсон.

– Для чего же тогда?

– Просто проверить одну личность, – уточнил Мейсон.

– Наверное, ваш ответ означает, что мне не следует ждать от вас более определенного ответа?

– Не нападай на меня, пожалуйста, – с улыбкой попросил Мейсон. – Если я окажусь прав, то продемонстрирую нечто грандиозное. Если же не прав, то все равно не желаю терять своей репутации.

– А на какой сейчас стадии расследования лейтенант Трэгг?

– Прямо-таки наступает мне на пятки. Сказать точно не могу, но, как мне кажется, к завтрашнему утру он может на два прыжка опередить меня. Если, конечно, я не оторвусь.

– Так это для отрыва… мы… летим?

– Совершенно верно!

Мейсон откинулся на мягкую спинку кресла и закрыл глаза. Некоторое время Делла Стрит внимательно изучала его профиль, а потом и сама приняла ту же расслабленную позу. Рука Мейсона легла на ее руку.

– Молодчина! – одобрил он и через некоторое время задремал.

Самолет начал быстро снижаться в направлении аэропорта Сан-Франциско, плавно скользя над верхушками жесткого кустарника, усеявшего летное поле, мягко коснулся посадочной полосы и через мгновение выруливал к месту, где пассажиры должны были покинуть самолет. У трапа ждал человек, одетый во все темно-синее, с эмблемой водителя такси на фуражке. Приложив два пальца к пластмассовому козырьку, спросил:

– Мистер Мейсон?

Адвокат кивнул.

– Машина ждет!

– Мы с дамой сядем в нее и подождем прямо здесь, на поле, – сказал Мейсон. – Будьте готовы тронуться в любую минуту.

Водитель открыл перед ними дверцу.

– Да, – сказал Мейсон Делле Стрит, когда они устроились в салоне автомобиля, – наверное, придется порядком подождать.

– Сколько?

– Может, час, а может, и дольше.

– Это, очевидно, нечто, – желая удовлетворить нетерпеливое любопытство, спросила Делла, – связанное с нашим шепелявым авиатором Роднеем Уэнстоном?

Мейсон кивнул.

– А у вас не сложилось впечатления, шеф, что он почувствовал себя словно не в своей тарелке, когда та девушка, Дорис, стала приводить доказательства того, что она является дочерью бывшего партнера Карра?

– Да, его поведение свидетельствовало о том, что он не очень доволен, – с усмешкой подтвердил Мейсон.

– Я все время за ним наблюдала и думала, окажут ли показания мисс Уикфорд, которые, вероятно, будут не в пользу Карра, какое-то влияние на судьбу Уэнстона.

– Да, это впрямую может отразиться на общем объеме недвижимости, которую он рассчитывал в итоге унаследовать. Если, конечно, эта недвижимость существует реально, – добавил, улыбнувшись, Мейсон. – Ладно, Делла, не будем предвосхищать события… Давай-ка проедемся вон в то местечко, в конце летного поля. Минуточку! Впрочем, водитель, нельзя ли отъехать вон туда, подальше от огней, там нам будет удобнее.

– Хорошо, понял, – ответил водитель. – Я могу подъехать к концу ограды.

– Да, пожалуйста! Радио у вас есть?

– Так точно. Какую станцию желаете?

– Что-нибудь типа органной музыки, если найдете.

Водитель тронулся с места. Мейсон, откинувшись назад, с наслаждением закурил. Шофер, пошарив в эфире, поймал наконец органную музыку, которая звучала в сопровождении гитарного перебора. Складки на лбу Мейсона разгладились, и он весь отдался во власть музыки.

Прошло полчаса. Концерт кончился. Водитель посмотрел на седока, ожидая дальнейших указаний.

– Попробуйте опять найти орган или какую-нибудь гавайскую музыку, – сказал Мейсон. – Может… Нет, стойте!

Внезапно лицо адвоката изменилось. Он подался вперед, опершись локтем на колено, чтобы лучше рассмотреть самолет, заходящий на посадку с юга, – компактный моноплан с убирающимися шасси.

– Мотор! – приказал Мейсон водителю, увидев, как опускаются шасси на посадочную полосу, а потом гладко скользят по ней.

Водитель, повинуясь распоряжению, нажал на стартер. Мотор заурчал.