Газета Завтра 789 (53 2009) - Газета Завтра - Страница 10

Пустующее коммерческое жилье надо выкупить у застройщиков по себестоимости или взять за налоговые долги и предоставить нуждающимся в качестве социального жилья.

Субсидируемая часть расходов семьи на жилье также должна быть снижена с 22% до 10%, что вместо бесправных и разрозненных граждан вытолкнет на переднюю линию борьбы с коммунальными монополиями всемогущий Минфин. После этого в течение года ЖКХ станет самой прозрачной и конкурентной средой в России, а тарифы упадут на треть.

Контроль за господдержкой экономики позволит оказывать её достаточно эффективно. Чтобы имело смысл что-то производить, необходимо усилить протекционизм хотя бы до европейского уровня, — но бизнес должен будет выполнять жесткие гостребования не только по числу рабочих мест и уровню зарплат, но и по модернизации производства, по переходу на новые технологии.

"ЗАВТРА". С тактикой понятно. А какие стратегические задачи следует поставить перед таким ответственным правительством?

М.Д. Для выживания нации и сохранения, а тем более развития экономики необходим принципиально новый для постсоветской России идеологический принцип — справедливость. В первую очередь внутри страны, но и во внешней политике тоже: мы должны принести, вернуть справедливость в лишенный её и истосковавшийся по ней мир.

Никто не отменял стоящую перед нами задачу комплексной и всесторонней модернизации российского общества.

Необходимо восстановление человеческого капитала — а это значит прежде всего восстановление отданных на поток и разграбление спекулянтам систем образования, здравоохранения и в целом человеческой мотивации.

Технологический прогресс в нашей стране искусственно остановлен 20 лет назад. Чтобы запустить его вновь, нужно восстановить науку и высшее образование, в корне изменить систему госуправления и правила бизнеса.

Всё это по-настоящему сложно и потребует нескольких лет работы.

"ЗАВТРА". Вы описали оптимальный путь выхода из кризиса для России. А что будет происходить в США, на какой сценарий выхода из кризиса ориентируется Америка?

М.Д. В конечном счете, на войну. Они объективно теряют влияние в мире, не могут больше регулировать все процессы, не могут контролировать новые "центры силы". Единственный для них способ сохранить свое доминирование — хаотизировать остальной мир, чтобы остаться в нем единственным островком порядка. Дело не в том, плохие они или хорошие, — у них действительно нет иного выхода.

"ЗАВТРА". Что более вероятно: серия региональных войн, о необходимости подготовки к которой уже заявило руководство США, или переход этой серии в новую мировую войну?

М.Д. Тотальная борьба между основными центрами силы — в первую очередь, между США и КНР, — будет обостряться. Но не надо воспринимать это примитивно: ракетно-ядерного столкновения между ними не будет. Тем более, с китайской точки зрения война — признак такого же провала во внешней политике, как и убийство партнёра в бизнесе или в браке. Американцы тоже привыкли вести многоуровневую "тихую" войну, используя как региональные конфликты, так и массированные идеологические "вторжения". Кроме того, они слишком чувствительны к людским потерям, а внутри США находится колоссальная "пятая колонна" китайцев, так что они скорее будут работать на разжигание нестабильности в КНР и по периметру её границ.

Однако серия региональных войн, а точнее, "конфликтов малой интенсивности" может вылиться не просто в хаотизацию огромных территорий, но и в хаотизацию значительных территорий внутри самих развитых стран. Да и в России этот процесс идёт в некоторых регионах Северного Кавказа.

Эта хаотизация территорий развитых стран будет не просто дестабилизировать эти страны, но и вовлекать в себя другие страны, так или иначе связанные с этими территориями. В результате серия "конфликтов малой интенсивности", разрастаясь, дестабилизирует развитые страны и будет способствовать принятию их руководителями скоропалительных, непродуманных решений, одно из которых может вызвать большую, а может быть, даже и мировую войну.

Излишне говорить, что Россию нынешнее руководство готовит не к войне, а к поражению и к наименее болезненной оккупации, причем оккупации кем угодно — хоть сомалийскими пиратами, если те дадут гарантии личным зарубежным активам ряда ключевых фигур.

Вот такая рисуется невеселая картина. Но, повторюсь, тем не менее, кризис дает России шанс для развития, не использовать который — смерти подобно.

Беседу вёл Александр Нагорный

Дмитрий Владыкин МЕГАМАШИНА

С нравственной точки зрения, современное российское бизнес-сообщество обладает негативным этосом. Негативный в данном контексте не означает запретительный: "того-то и того-то делать нельзя". Негативный в данном контексте означает отталкивающийся от какой-то позитивной нормы: "то-то и то-то делать нужно" — и отрицающий её.

В этом отношении подавляющее большинство российского бизнес-сообщества куда ближе к Обломову, чем к Штольцу: позитивное целеполагание у них отсутствует напрочь, причем (без детальной расшифровки) это касается самых фундаментальных принципов: оптимизации соотношения прибыли/риски, социальной ответственности бизнеса — и так далее, и тому подобное. В результате на практике бизнесом как таковым в современных российских условиях можно заниматься не более трех-пяти лет — дальше начинается или политика, или нерешаемые "проблемы" с "выше крышеванными конкурентами" и властями. А эти сроки, в свою очередь, формируют отношение к бизнесу как временному и не слишком привлекательному занятию, которое в самом лучшем случае может дать средства для какой-то иной, "настоящей" жизни — к тому же, обычно, не имеющей отношения к "этой стране".

Основной причиной тому является, на наш взгляд, постсоветский характер российского бизнеса. Отказ от внедряемых сверху административно-пропагандистским путём секулярных принципов советского этоса (в частности, выраженных в форме незабвенного "Морального кодекса строителя коммунизма", не имеющего ничего общего ни с классовым этосом основоположников марксизма-ленинизма, ни со сверхпрагматическим этосом "еврокоммунистов" Запада) перевёл все субъекты российских рыночных отношений в ситуацию полного нравственного вакуума: условно говоря, ни Бога, ни месткома. Религиозная санкция на бизнес как отсутствовала, так и отсутствует, а государственно-правовая вроде бы есть, но она насквозь фальшива.

Какие-то моменты (или обломки) этнических и конфессиональных этосов не могли и, разумеется, не смогли стать основой полноценного российского корпоративного этоса — в силу своей неадекватности его объективным интересам и задачам.

Единственно действенным нравственным регулятором в данной ситуации оказалось банальное насилие: как насилие "горизонтальное", внутри самого бизнес-сообщества (вспомним в этой связи печально знаменитые "войны олигархов"), так и насилие "вертикальное": "снизу", со стороны криминала, в том числе этнического, и "сверху", со стороны "властной вертикали". К началу "эры Путина" два последних вектора насилия окончательно возобладали и несколько уравновесили друг друга, задав более-менее универсальные "правила игры" и обеспечив временную, неустойчивую стабильность. Временную и неустойчивую — потому, что эта стабильность не являлась самодостаточной и требовала присутствия двух "встроенных" условий: постоянного притока "нефтедолларов" извне и постоянного передела приватизированной собственности внутри страны в пользу "властной вертикали".

И теперь, в условиях кризиса, когда годная к переделу собственность внутри страны закончилась, а приток "нефтедолларов" прекратился, проблема этоса российского бизнес-сообщества оказывается одной из ключевых для выживания российского общества в целом. А предоставленный ныне бизнес-сообществу относительно свободный выбор между эмиграцией и тюрьмой практически аналогичен тому выбору, которое советское общество предоставляло диссидентам и "врагам народа". Так что негативистский этос "российского капитала" по отношению к собственной стране преодолеть экономическим путем — например, снижением налогов и другими формами поддержки бизнеса со стороны государства — практически невозможно.