Дело о нервном соучастнике - Гарднер Эрл Стенли - Страница 38

– Вам не нужно делать подобные заявления в адрес суда, – сказал судья Седгвик. – Никто не собирается урезать перекрестный допрос. Я заявляю, что суд понимает сложившуюся ситуацию и предоставляет вам самые широкие возможности в связи с перекрестным допросом. А теперь продолжайте допрос свидетеля.

– Итак, – Мейсон повернулся к Элкинсу, – вы подумали, что причиной, по которой Латтс не предоставил возможность другим директорам приобрести акции по предложенной им цене, было то обстоятельство, что эта цена была настолько высока, что он пожелал принять предложение до того, как предать его огласке? В сущности, именно это вы подумали?

– Да.

– При таких событиях с акциями компании вы хотели быть в курсе дела, не так ли?

– Да.

– И вы решили проследить за мистером Латтсом?

– Я уже об этом сказал.

– И вы приложили определенные усилия для того, чтобы слежка не была замечена?

– Да.

– Какие именно?

– Вы уже ответили на это своим вопросом. Я сделал все, чтобы остаться незамеченным.

– Когда мистер Латтс был в офисе компании, вы тоже оставались там?

– Мистер Латтс находился в своем личном офисе. Я же был в офисе компании, да.

– Вы могли заглянуть в офис Латтса?

– Нас разделяла перегородка из матового стекла. Мне были видны лишь размытые силуэты.

– И что потом?

Потом другой директор компании, Реджерсон Неффс, зашел в офис и пробыл некоторое время у мистера Латтса.

– Что было дальше?

– Потом мистер Неффс вышел.

– Что в это время делали вы?

– Я притворился, что пишу документ о канцелярских принадлежностях корпорации.

– Просто для отвода глаз?

– Да.

– Итак, вы могли следить за мистером Латтсом?

– Да.

– Что было после того, как мистер Неффс вышел?

– Мистер Латтс перешел в офис своего зятя, Герберта Докси, он работает секретарем корпорации. В руке Латтс держал какие-то бумаги. Как только он увидел меня в наружном офисе, он поспешно прикрыл бумаги рукой.

– И это заставило вас подумать, что он несет оформленные свидетельства на акции?

– Да.

– Другими словами, что он купил акции у Неффса?

– Я так предположил.

– И что вы делали потом?

– Я подумал, что он мог меня заподозрить. Поэтому я вышел на улицу, сел в машину и припарковал ее так, чтобы видеть вход в офис.

– И вы ждали там до тех пор, пока Латтс не вышел?

– Да.

– Он вышел вместе с Докси?

– Примерно в пять минут четвертого. Они поехали в ресторан неподалеку, мы иногда бываем там, снаружи мне было видно, как Латтс сделал заказ и как он ел. Еще было заметно, что он очень торопился.

– Что вы еще заметили?

– Он говорил в ресторане по телефону.

– Он позвонил или ему позвонили?

– Он позвонил. Подошел к автомату, пробыл там некоторое время, а затем вернулся.

– Вы знаете, сколько звонков он сделал?

– Один.

– Вы знаете, кому он звонил?

– Нет. Я видел его руку, когда он набирал номер, но сам номер я разобрать не мог.

– Вы уверены, что он позвонил только один раз?

– Да.

– Вы смотрели за ним все время?

– Да.

– Ему никто не звонил?

– Нет.

– Что было после звонка?

– Мистер Латтс поспешно закончил ленч, очевидно, дал Докси последние указания, вышел и сел в свою машину.

– И вы последовали за ним?

– Да.

– И куда приехали?

– Я доехал за ним до косметического салона, где подождал, пока выйдет миссис Харлан, обвиняемая.

Мейсон на минуту замолчал, хмуро разглядывая свидетеля.

– Потом вы последовали за Латтсом и обвиняемой до поворота дороги к участку «Силван Глэйд девелопмент компани»?

– Да, сэр. Но вначале произошла та остановка на автостоянке, о которой я вчера говорил.

– А потом у вас произошел тот конфликт и вы вернулись обратно?

– Да.

– Значит, потом у вас распух глаз и вы потеряли след Латтса и обвиняемой. Вы решили, что знаете, куда они поехали, и поэтому вернулись домой?

– Не сразу домой.

– Вы сделали остановку?

– Да. Я остановился у мясника и купил бифштекс, чтобы приложить к глазу, – сказал свидетель.

В зале послышался смех, даже судья Седгвик растянул губы в улыбке, но затем поднял руку, требуя полной тишины.

– Хорошо, – продолжал Мейсон. – Итак, вы купили бифштекс для глаза и отправились домой. Что вы делали потом?

– Сохранял спокойствие. Оказалось, что я слишком разнервничался и разозлился. У меня подскочило давление. Я принял лекарства, которые мне прописал врач – они меня успокаивают, – и, кажется, сбил давление. Весь вечер я оставался дома.

– Вы больше не пытались заняться делом об акциях?

– Нет.

– Я считаю, – сказал Мейсон, – что вы подозрительно легко сдались, мистер Элкинс. Вы, который настойчиво начал выяснять, что стоит за всей этой деятельностью с акциями «Силван Глэйд девелопмент компани», вдруг потеряли интерес к этому вопросу.

– Мне хорошо подбили глаз, – ответил Элкинс. – Я внезапно понял, что мое здоровье стоит дороже нескольких сот долларов. Я подумал, что завтра, когда я почувствую себя лучше, мне нужно будет поработать.

– Поработать каким образом?

– Я собирался позвонить мистеру Докси и попросить просмотреть книгу регистрации акций. Я хотел узнать, сколько акций купил Латтс у Неффса, и хотел попытаться заставить его приоткрыть свои планы.

– Неффс обычно противостоял вам в делах компании?

– Довольно часто. Мы не уживались вместе.

– Это правда, что Латтс был довольно агрессивен?

– Протестую, – заявил Гамильтон Бюргер. – Вопрос неправомочен, неуместен и необоснован, нарушает порядок перекрестного допроса и подталкивает свидетеля к выводам.

– Думаю, я разрешу этот вопрос, – сказал судья Седгвик. – Возражение отклоняется.

– Да, он был склонен отвечать тем же, если ему наступали на ногу.

– Верно, – согласился Мейсон. – Значит, если бы кто-то выстрелил в него и промахнулся, то естественной реакцией Латтса было бы повернуться и напасть на атакующего?

– Ваша честь, – запротестовал Гамильтон Бюргер. – Я возражаю против этого вопроса на том основании, что он нарушает порядок перекрестного допроса, является спорным и побуждает свидетеля делать выводы, вторгается в сферу компетенции присяжных и…

– Продолжать не нужно, – остановил его судья Седгвик. – Возражение принято. Вопрос действительно спорный, мистер Мейсон.

– Я пытаюсь установить определенный факт, – возразил Мейсон, – и…

– Суд хорошо знает, что вы пытаетесь установить, – сказал судья Седгвик. – Вы имеете право на перекрестный допрос свидетеля, а когда вы будете излагать дело присяжным, то получите право высказывать подозрения. Но вам нельзя использовать свидетеля как трибуну для преждевременных аргументов в адрес присяжных. Теперь продолжайте.

– Ввиду указания суда, – произнес Мейсон, – я чувствую, что в этом вопросе я подвинулся настолько, насколько мне было позволено.

– Я тоже так думаю, – отозвался судья Седгвик. – Тем не менее я не хочу лишать вас возможности задавать вопросы.

– Теперь относительно таинственного происшествия, в результате которого некий водитель машины посадил вам синяк под глаз, вы…

Протестую против определения «таинственное происшествие», – сразу отреагировал Гамильтон Бюргер. – Зашита может формулировать свои вопросы, избегая спорных моментов…

– Возражение отклоняется, – сообщил судья Седгвик. – Если защита относится к этому происшествию как к таинственному, у нее есть на это право. При желании свидетель может пояснить ситуацию. Продолжайте, мистер Мейсон. Считаю, протест вас прервал.

– Вы попали в таинственное происшествие, – продолжал Мейсон. – Вы не знаете, с кем вы вступили в конфликт?

– Здесь нет ничего таинственного. Это был обычный дорожный конфликт.

– Вы не узнали имя этого человека?

– Нет.

– И не помните номер его машины?

– Нет.

– Почему нет?

– Я не собирался никому об этом докладывать.